Глухая оборона
Рада Боженко, «АиФ-Урал»: - Павел Минуллович, не успеем оглянуться, как в Екатеринбурге вновь пройдёт фестиваль документального кино. Уже решили, что на нём представите?
Павел Фаттахутдинов: - До октября ещë столько времени! Хотя у нас есть готовая картина про Северный морской путь, которая уже сдана государству. Правда, пока она меня не радует, поэтому мы хотим над ней еще поработать и представить уже в устраивающем нас варианте. Картина была организационно чрезвычайно сложная, но мы любим браться за масштабные темы при минимальном организационном обеспечении. Одно большое счастье, что коллектив кинокомпании «Снега» – это люди, которые смотрят в одну сторону, поэтому не приходится выкручиваться, хитрить, мы единомышленники. Это счастье! Хотя не исключает ругани и скандалов. До драки (смеётся. – Ред.), конечно, не доходит, но, бывает, крепко ругаемся. Впрочем, это рабочие моменты. Без них нельзя.
Съёмки документального фильма – трудоёмкий и нервный процесс, и организационно он совершенно другой, отличающийся от съёмок игрового кино. В игровом предполагается чёткий план и его реализация. А сценарий в документальном кино… Это, знаете, как говорится, хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах. Ты предполагаешь, а Господь располагает – всегда так. Поэтому выживают документалисты с хорошей реакцией, которые могут схватить важнейшее правило – чувствовать и видеть жизнь. Скажем, идёшь на охоту на медведя, а его нет и нет. Зато летит стая уток. Стреляй уток! Настрелял – старайся уразуметь, почувствовать почему сейчас сезон уток, а не медведей, как ты планировал. Вовремя перестроиться и уже петь про уток в полный голос! Подобный подход, кстати, совсем не исключает режиссëрское видение темы! В общем, жизнь может сильно отличаться от твоих придуманных схем, часто навязанных… Чувствовать жизнь, отличать правду от лжи – для этого нужно открыть сердце.
Мы, документалисты, полностью зависим от людей, которых снимаем. Их надо бы любить, как мне кажется. А твоим героям сегодня ещë интересно, а завтра у них появились свои дела, они утратили интерес, и им уже съёмочный процесс мешает. Вот и скачешь, как коверный клоун, пытаясь уломать, уговорить на дальнейшую работу… Герои, которым интересно сниматься от начала до конца, – это подарок судьбы.
- У вас же был такой опыт как минимум со старообрядцами при работе над фильмом «Великие реки Сибири. Бирюса»?
- О, да! Там такая история была – нас просто кинули. Председатель сельсовета деревни Кондратьево нас прямо-таки зазывала: «Приезжайте, приезжайте! Договорённости есть, они вас примут!» Эта дама тогда шла на выборы и, подозреваю, надеялась, каким-то образом использовать съëмки в своей предвыборной кампании. Так вот, в Кондратьево нас ждали облом за обломом. Старообрядцы просто в глухую оборону ушли. Что только мы не предпринимали, как только не выплясывали, чтобы подлизаться к ним, – тщетно! Казалось бы, катастрофа!
Но Бог дал мне замечательного режиссёра монтажа Светлану Боброву, которая, посмотрев отснятый материал свежим взглядом, предложила сделать документальную комедию про наше неудачное путешествие. При этом у меня-то изначально была другая идея. Меня, как православного человека, всегда интересовали старообрядцы, и я хотел увидеть исконных русских людей, понять, чем они отличаются от нас и как сохранили свою веру.
Рай на земле
- В чём вы, вообще, видите смысл своих трудов?
- Наивно, наверное, звучит, в моем-то возрасте. Но вижу в том, чтобы принести Отечеству маленькую пользу. Как уже говорил, я из семьи репатриантов из Харбина. Меня так воспитали: Отечество, наряду с семьей и верой, – важнейшая ценность русского человека. Поэтому все свои надежды на будущее страны связываю с теми ребятами, которые воюют сейчас на территории бывшей Украины за культурную и политическую независимость страны. Есть люди, которым плевать на то, что лучшая часть нашей молодёжи сейчас рискует жизнью, гибнет… А причина в том, что им рассказали про страну только плохое и ничего хорошего. Их обманули, им наврали про Россию – это мне не даёт покоя.
У нас есть фильм «Заповедник», он про уникальную школу, которую в селе Ивановском Ярославской области создал иерей Владимир Мартышин. Это рай на земле! В этой школе детей учат по-настоящему (не только по паспорту) быть русскими, жить русской культурой, любить её, нести дальше. Когда общаешься с этими удивительными детьми, с педагогами, которым радостно быть учителями, просто душа поёт.
Так вот, мы сейчас работаем над продолжением – «Заповедник2», скоро приступим к монтажу, в котором рассказываем о выпускниках Ивановской школы, о том, как они справляются с современными реалиями жизни. Мне кажется, продолжение будет ещё глубже, драматичнее. Снимая фильм, мы оказались на похоронах, как это ни печально, одного из выпускников школы – Андрея Саранди, который погиб в штурмовом отряде на передовой СВО. Удивительный парень из большой семьи, совершенно аскетически воспитанный. Ещё когда мы работали над первым «Заповедником», обратили внимание на его сильный пронзительный взгляд. Изо дня в день Андрей вставал в 4.30, наспех завтракал и шёл на стройку – в соседнем селе возводили храм. Работал там в любую погоду, несмотря на дождь или мокрый снег. Разговаривая с ним, я почувствовал в нём невероятно мощную волю, превосходящую обыкновенную человеческую силу, какую-то обостренную испепеляющую честность. Впрочем, в Ивановской школе всех детей так воспитывают, они все до крайности честные, совестливые. Они там все готовы жизнь свою положить за Отечество.
- Посмотрев «Заповедник», нельзя не задаться вопросом: каково этим детям, живущим наособицу, будет выходить в, мягко говоря, несовершенный мир?
- Этот вопрос мы как раз и пытаемся разрешить в продолжении фильма.
А дети в этой школе, действительно, особенные, чистые – прямо ангелы Божьи. А девочки какие! Мало того, что умницы, скромницы, так и всё по хозяйству умеют делать, поют на клиросе. У них в школе есть уроки целомудрия! Представляете? Безусловно, они кардинально отличаются от современных «жертв образования», которым не прививается ни уважение к истории своей страны, ни любовь к родной культуре. Спрашиваешь у молодого человека с высшим образованием: «Кто написал «Мёртвые души?» – молчит, моргает глазами. Не могут ничего сказать, не «погуглив». Катастрофическая отстранëнность от собственной культуры! С ними можно делать что угодно! Наши советские «элиты», научные, культурные, преподавательские, видя предательство политического руководства СССР, легко соблазнились заокеанскими деньгами, грантами, фестивалями, конференциями – и приняли колониальный статус государства. И сделали страшную вещь – воспитали детей в ненависти к собственной стране. Теперь им надо с этим жить. Чему удивляемся, наблюдая, как они бегут из страны?
Но, знаете, я уверен, что от себя не убежишь. Как бы цинично русский человек ни был настроен, скажем, по отношению к режиму, к бытовым неурядицам, к каким-то процессам, происходящим в стране, Родина когда-то в нём заговорит. Он может даже до поры до времени этого не понимать, но обязательно наступит момент… Я своими глазами наблюдал, как мамины одноклассницы, с которыми она училась в Китае, приехав из Америки в Россию, бросались на землю и целовали её.
- Но ведь, например, молодой скрипач Пётр Лундстрем – один из героев вашего фильма «Русские люди», звезда мирового уровня, дающий концерты в зоне СВО, занимающийся гуманитарной помощью, – не стал жертвой современного образования. А он ведь тоже выходец из этой системы.
- Нет, в том-то и дело! Родители Лундстремы дали своим детям настоящее образование – начнём с того, что Пётр и его сёстры в Москве окончили православную классическую гимназию, да и потом учились в лучших образовательных учреждениях. Родители думали об этом! Они все образованные, культурные, православные люди, которые живут и трудятся на благо Отечества. Это настоящая русская интеллигенция, а не современные «властители дум»…
Не должны молчать
- Большинство героев ваших фильмов – люди не от мира сего. Чем они вас привлекают?
- Не обязательно, не все не от мира сего… Мне интересно всякое человеческое «богатство», человеческая красота в самом широком смысле. Мне вообще интересны люди, я людей люблю, чувствую – мне кажется, по нашим временам это нечастое явление. Особенно мне интересен русский человек, про него я и хочу снимать. Поэтому «тяну» в свои картины красивых, сильных людей, которые могут своей жизнью вдохновить других. В последнее время я убедился, что положительные примеры более действенны, чем, скажем, критика. Они работают. Вокруг таких людей спасаются другие. При этом я с прискорбием отмечаю, что многие молодые ребята сегодня человеческую красоту не видят. Им надо на неё указывать.
Причём я имею в виду в том числе красоту в самом обычном смысле слова. Девичью, например. Помню, в Ивановском мы снимали бал (фильм «Заповедник2». – Ред.). Ежегодный бал в Ивановской школе на Лехте (детей туда учиться родители привозят из Москвы, из Питера…)! Бал – событие, которого с нетерпением ждут. Старшеклассницы для бала сами шьют себе платья… Так вот, стоят в трёх метрах от нас четыре красавицы – юные, воспитанные, целомудренные, умницы, говорят чудесно (в той школе вообще никто не ругается – это считается величайшим грехом). От них глаз оторвать невозможно, просто четыре ангела Божьих спустились на землю… А мои парни из съёмочной группы смотрят в телефон, на них внимания не обращают! Что это?
Знаете, что касается зрителей документального кино, то меня в первую очередь интересует молодёжь. Мне хочется попробовать как-то их развернуть, предложить им подумать о важных вещах, об истинном, исконном, обратить их внимание на красоту в людях, в делах, в поступках, в служении. Повторюсь, когда-нибудь они войдут в возраст, начнут вспоминать и анализировать прожитую жизнь, и у них муки начнутся… А вдруг ничего уже нельзя будет изменить? Поэтому хочется предупредить, помочь им, заранее подстелить соломки. Уверен, пройдёт какое-то время, и Россия снова станет мировым лидером – в науке, в технике, в культуре, во всём. А их, дураков, успевших наговорить глупостей про страну, могут обратно и не пустить, они могут остаться где-нибудь в чужой стране на бобах…
- Помните, староверка в фильме «Великие реки Сибири. Бирюса» говорит: «Вам никогда нас не понять». А вы хотите, чтобы героев ваших фильмов поняли современные молодые люди?
- Не исключаю, что это наивность. Но ведь они в школах и вузах поверили в совсем запредельную ложь, в то, что в России ничего хорошего нет, что надо бежать отсюда. Мы не должны об этом молчать. Мы должны говорить, показывать, что, если ты нашёл себя в своей стране, если нашёл способ приносить стране пользу, ты можешь быть счастлив так, как не будешь счастлив нигде. Дойдёт ли до них эта простая мысль, услышат ли они, Бог весть… А вдруг услышат? Надо молиться об этом.