На прошлой неделе Екатеринбург посетил Зураб Церетели. В уральской столице знаменитый скульптор выступил в не совсем обычной для себя роли. Он представил выставку собственных работ, совершенно нетипичных для мастера-монументалиста, и открыл Уральское отделение Российской академии художеств.
О том, каким Зураб Церетели увидел наш город, что за выставку привез сюда и что даст свердловских художникам новое отделение, мастер рассказал ведущему программы «События. Итоги недели» на Областном телевидении Максиму Путинцеву. Сегодня мы публикуем самые интересные, на наш взгляд, отрывки из этого интервью.
Малые формы монументализма
- Сегодня мы разговариваем с замечательным гостем, легендарным живописцем и скульптором, президентом Российской академии художеств Зурабом Церетели. Зураб Константинович, рады видеть Вас в нашем городе. Насколько я знаю, вы впервые здесь. Как ощущение от Екатеринбурга? Не возникло желания установить здесь какой-то монумент?
- Я - только с удовольствием! (смеется). Если народ попросит, я готов. А что касается города, то он мне очень понравился. Видно, что Екатеринбург живет и развивается. А какие хорошие дороги у вас! Из аэропорта ведет широкая, чудная трасса.
- Одна из целей вашего визита в Екатеринбург - открытие здесь вашей персональной выставки, которая будет работать в краеведческом музее на Малышева. Что можно будет там увидеть?
- Там будут представлены самые разные работы. И живопись, и графика, и маленькие скульптуры, и образы, типажи. Может быть, добавится что-то еще. Я буду следить, как люди примут эту выставку. Если она понравится публике, возможно, будем ее развивать. Кое-какие идеи у меня уже есть, и идеи, как мне кажется, хорошие.
«Лучше, если каждый художник будет творить там, где он родился»
- Знаю, что на выставке будет представлена и горячая эмаль. Что это такое?
- После национальной академии наук я изучал этнографию и археологию. Тогда нам не разрешали делать копии фресок. Вот тогда у меня и начался эксперимент по эмали. Так как искусство мое монументально, хотелось, чтобы и в эмали был какой-то монументальный элемент. Я долго проводил эксперименты - почти 12 лет - и добился, что перепады температур перестали разрушительно действовать на работы. Это мой авторский секрет. И сейчас я его развиваю - у меня есть эмаль, которая уже 20 лет висит, и на нее ничего не действует.
Но теперь я перешел на объемную эмаль. Так, сделал метровую объемную скульптуру - она стоит в галерее искусств. Сейчас строим печки для подобных работ. Работаем над цветом - ведь это важнейший фактор. Хочу, чтобы трех-, шестиметровые скульптуры из эмали можно было делать в цвете.
- Кроме выставки, в Екатеринбурге вы также открыли Уральское отделение Российской академии художеств. Расскажите о нем.
- Я думаю, это пойдет на пользу и самим будущим художникам, и всей отрасли. Если говорить о ребятах, то в нашем отделении, надеюсь, они смогут познакомиться с настоящими мастерами и многому научиться у них. Ведь очень многое зависит от учителей. У меня, например, были хорошие педагоги, которые поставили меня на правильные рельсы и очень многое мне дали. Когда бываю в Грузии, первое, что я делаю, - еду прямо из аэропорта с цветами на кладбище, где похоронены мои педагоги, мама и супруга.
Что касается отрасли - я считаю, будет лучше, если каждый художник станет учиться и творить там, где родился. Ведь свою природу, свой родной край люди чувствуют лучше и описывают лучше. Появляется что-то свое, какая-то «изюминка». И это хорошо. Искусство не любит, когда художники друг на друга похожи. Поэтому мы и стараемся открывать филиалы на местах. К примеру, в Казани появился филиал Суриковского института.
Кроме того, сейчас мы собираемся открыть институт исполнительского творческого искусства. Я считаю, делать это необходимо. Если в советское время были специальные училища, где мастера передавали свои модели, а ученики их обрабатывали, то сейчас, увы, школы фабрично-заводского обучения и техникумы закрылись. Осталось очень мало профессионалов-исполнителей. Из-за этого художники и скульпторы мучаются, многие заказы приходится отправлять за границу. А ребята, чтобы сохранить себя - пластику, мощность, монументальные вещи, - переходят в салонное искусство. Начинают думать и работать для покупателя. И с этим, конечно, нужно бороться.
- Не кажется ли вам, что в плане изобразительного искусства Россия в последние годы уже начала превращаться в третьесортное государство?
- Нет, с этим я не могу согласиться. У нас до сих пор есть и талантливейшие художники, и уникальнейшая школа, которым все завидуют. Единственный минус заключается в том, что продана производственная база. Но мы будем стараться ее воссоздать. Это и должен помочь сделать институт.
- Где он будет находиться, в Москве?
- В Санкт-Петербурге. Именно там я сохранил скульптуро-литейный монумент, единственный в России. Там студенты проходят практику, а в октябре уже начнется обучение. Уже подобрано помещение для института, где будет располагаться исполнительская часть: отдельно мозаика, отдельно гипсовые цеха.
Аргонавты на «Олимпе»
- Вас в последнее время часто критикуют. Прежде всего за памятник Петру 1, который, как иногда говорят, «испортил московскую панораму». Как вы вообще относитесь к критике?
- Вы знаете, сейчас очень многие их тех, кто недавно ругал меня, извиняются. А как я отношусь к ним… Молюсь, чтобы мои критики долго жили. В конце концов, это для меня - большая бесплатная реклама. Знаете, как в свое время ругали Эйфелеву башню? Кроме того, многие из тех, кто сейчас критикует памятник Петру, даже не живут в Москве, не видят его. О чем тут говорить?
- Расскажите немного о своей работе. Чем вы занимаетесь сейчас?
- Работаю над большой, 126-метровой скульптурой в Америке. Кроме того, есть еще проект во Франции, где я нашел огромный холст в ужасном состоянии. Там изображен Николай II со своей супругой. Кстати, огромное портретное сходство. Я отреставрировал его и сделал выставку. Теперь хочу эту выставку устроить в Москве.
Для Сочи кое-что задумано. Мне подсказали, что там останавливались аргонавты, а я сейчас как раз делаю 22-метрового аргонавта. Сейчас уже идет завершающий этап, памятник должен быть готов к Олимпиаде.
- Почему в свое время все-таки вы отдали предпочтение не живописи, а скульптуре? Ведь даже сам Пикассо о вас сказал: «Он прекрасно чувствует цвет, обобщает форму, я вижу в нем великого будущего живописца»?
- Вы знаете, для меня самое главное - быть художником. А будет это выражаться в скульптуре, эмали или графике - уже не так важно.
Полную версию интервью с Зурабом Церетели вы сможете увидеть в субботу, 24 сентября, в 19 часов в программе «События. Итоги недели» на канале ОТВ и на сайте www.obltv.ru
Смотрите также:
- Мужчина поднимается, когда женщина падает – разговор с Сергеем Лаушкиным →
- Сергей Айнутдинов: «Мультфильмы учат детей думать и сопереживать» →
- Художница Олеся Базуева: «В нашем деле остаются энтузиасты» →