Одна из двух местных жительниц посёлка Газета Белоярского района Светлана Неуймина осталась без средств к существованию. Всю жизнь она вкалывала с раннего утра до позднего вечера, но, как выяснилось, не заслужила права получать даже страховую часть пенсии. Подробности читайте на ural.aif.ru.
Как бросить дом родной?
Про удивительный посёлок Газета, который в 20-е годы основал на островке среди болот Лев Осокин, мы рассказывали в одном из майских номеров («АиФ-Урал» № 19, «Отшельники»). В нём всего две местные жительницы, остальные – дачники, ценящие уединение и дивной красоты природу и потому обосновавшиеся в глухом населённом пункте, к которому можно добраться лишь на уазике или внедорожнике. Выбор же за Светлану Неуймину более пяти десятков лет назад сделали её родители, решившие поставить здесь дом и переехать в него с детьми из другого, более обжитого села. «Место, конечно, уединённое. Кругом болота, это нынче засуха, поэтому по ним до Сосновки, например, можно пешком дойти, а в другие годы иные болотины по пояс будут, – рассказывает Светлана Михайловна. – Но я ещё помню с детства, что в посёлке и колхозик был, и магазин, и даже школа, хотя электричества никогда не было. А потом крестьян налогами обложили, они и потянулись в более благополучные места, так сказать, на большую землю. И сегодня из местных жителей только я да бабушка, дальняя моя родственница, остались. Недавно ещё одна пара пенсионеров стала на зиму оставаться, и мужчина один, остальные – дачники, только в сезон сюда приезжают».
Дом у Светланы Михайловны хоть и старенький, но крепкий – отец в своë время на совесть построил. Хозяйство, конечно, меньше, чем у родителей было, но основательное: необъятное поле картофеля, грядки, небольшая пасека, корова с телёнком, лошадь с жеребёнком и уйма кур и гусей. Обычно в пять утра она уже на ногах – всех накормить, обиходить надо, коровушку подоить… В своём хозяйстве дел всегда хватает, трудиться приходится с раннего утра до позднего вечера. Телевизор удаётся лишь перед самым сном чуть-чуть посмотреть, чтобы хоть иметь представление, что там, за лесом, в мире делается. Спасибо, солнечные батареи работают справно.
Трудиться с рассвета и до густых сумерек Светлана Михайловна привыкла с раннего детства. Говорит, что было это не в тягость, очень уж она любила родную Газету, леса вокруг, полные всевозможных ягод и грибов, озеро Островистое, на котором всегда был отличный клёв. Но всё-таки после окончания школы уехала в Свердловск, окончила училище, получила диплом повара-диетолога. Вполне могла бы состояться в профессии, но чувство долга, любви и признательности заставило вернуться в забытую Богом Газету, взять на себя хозяйство и уход за больной мамой. И потянулись дни в трудах с утра до вечера.
Наверное, она бы и сейчас могла бросить всё и уехать от тяжких трудов куда подальше. Но… «Куда ж я поеду? Не девочка ведь уже. Да и как я брошу дом родной? И Мишу…»
Земляника на веточке
Ведение большого хозяйства Светлана пыталась совмещать с работой. Четыре года трудилась пастухом, полтора года – разнорабочей в стройцехе, два года – в Сысертском «Химлесхозе», который в народе называли «химдым». В этом самом химдыме она познакомилась с пареньком с Украины, приехавшем на Урал на заработки. Поначалу всё вроде складывалось, молодые поселись в Газете, родился сын Миша… Но, когда малышу было полтора года, отец собрал нехитрые пожитки и уехал восвояси. Миша так его и не простил за то, что предал их с матерью.
Наверное, это была его единственная затаённая обида, потому что все сегодня рассказывают о Мише как о светлом парне, и все начинают рассказ со слов «наш Миха». Мы сидим в просторной избе, которую обычно хорошенько прогревает глинобитная печь. Но Светлана Михайловна сейчас тепла не чувствует, без Миши ей теперь всё время зябко… Её лицо светлеет, только когда она вспоминает, каким замечательным, трогательным ребёнком был Миха. «Помню, убежал как-то в лес, возвращается: «Мама, это тебе!» – и протягивает первые ягоды земляники, нанизанные на травинку, – рассказывает Светлана Михайловна. – Он всегда помощником был. И за грибами ходил, и за ягодами, потом, когда повзрослел, охотой увлёкся». Михаил оставался мужчиной в доме и после того, как уехал в село Сосновское, устроился там на работу. В любую погоду, по бездорожью всегда приезжал к матери, поддерживал еë не только делом, но и финансово. Хозяйство, конечно, кормит, но и вложений требует немалых.
Чем было продиктовано его решение отправиться на СВО, сейчас уже не выяснить. Маму он просто поставил в известность. Светлану Михайловну как-то спросили: «Как ты могла его отпустить?» Она вытирает слёзы, всхлипывает: «А что я могла сделать?» Ничего. Потому что Миша был настоящим мужчиной, а мужчины принимают решения самостоятельно.
До линии соприкосновения Михаил не доехал. Вернулся из Краснодара на Урал 18 апреля больным, позвонил маме, сказал: «Подлечусь и поеду обратно». Рано утром 20 апреля у Михаила началась безудержная рвота, его состояние резко ухудшилось. В Сосновском родственники вызвали парню скорую, позвонили матери. Светлана пошла к сыну пешком, но на лесной дороге её подобрал на машине сосновский паренёк. Вместе они приехали в приёмный покой больницы Каменска-Уральского. Там Светлана Михайловна и услышала: «Ваш сын умер».
На похороны Михи в родном для него посёлке Газета собралось никак не меньше 60 человек. Чтобы проститься с парнем, который совсем чуть-чуть не дожил до своего 33-летия, люди добирались по бездорожью на уазиках, в телегах, прицепленных к тракторам, пешком… Светлый он был парень.
Отчаянное положение
О тех днях Светлана Михайловна говорить не в силах – сразу душат слёзы. Её близкие рассказывают, что экспертиза установила – причиной смерти стали гнойный синусит, отёк мозга, отёк лёгких. Сейчас они пытаются добиться, чтобы осиротевшей Светлане Михайловне назначили пенсию. Сама она только плачет и после нескольких выездов к чиновникам в отчаянье прошептала: «Закопайте меня рядом с сыном».
«Я ей тогда говорю, мол, что ты такое говоришь? Будем бороться, – рассказывает ближайшая подруга Светланы Ирина Корноухова. – Как так может быть, чтобы человек, который всю жизнь трудился, не покладая рук, остался без копейки? По потери кормильца пенсия ей, видите ли, не положена, а страховая пенсия, выясняется, тоже». Для получения страховой пенсии Светлане не хватает трудового стажа. Дело в том, что два года работы в лесхозе оказались не учтены, а документы, подтверждающие, что женщина, действительно, там трудилась, сгорели во время пожара в конторе «Химлесхоза».
«В администрации Белоярского района нам посоветовали встать на биржу труда, – рассказывает Ирина Корноухова. – Мы туда съездили… Пособие, которое полагается Светлане, – 1 725 рублей. Но при этом она дважды в месяц должна приезжать в Белоярку и отмечаться в службе занятости. А это 11 километров пешком и потом автобусом с тремя пересадками. Дважды в месяц! Какой смысл? В районном отделении Пенсионного фонда ещё предложили подождать до 65 лет. Без копейки денег шесть лет? Она же не доживёт!»
По понятным причинам у Светланы опустились руки. Сил на то, чтобы бороться за свою жизнь, у неё не осталось. Но они есть у её друзей. «Сейчас нам посоветовали выйти на пожарную часть, найти подтверждение пожара в лесхозе – это как минимум. Будем добиваться назначения пенсии, – решительно говорит подруга Светланы. – Ну как так? Человек всю жизнь трудился без отдыха, отказывал себе во всём, такое горе случилось, и остаться ни с чем. Я понимаю, законодательство, инструкции, правила… А как же человечность?»