Царица полей
Зима! Конец декабря 1961 года. Я ученица 6 класса. Впереди каникулы и новогодняя елка в школе. Моя мама работала тогда в совхозе «Байкаловский», директором которого был агроном по образованию Эдуард Васильевич Рыбаков. Он и предложил маме сделать для меня новогодний костюм «Урожай». Сшили мне шикарное марлевое платье, накрахмалили его и покрасили в зеленый цвет аптечной «зеленкой».
На нарядное мое платье были наклеены яркие фрукты и овощи. Овощами, конечно, нас было не удивить, а вот, глядя на груши, яблоки, гроздья винограда, слюнки текли. Это сегодня детей ничем не удивишь, а тогда их в магазинах не было. Но главным в моем наряде была корона, которую директор совхоза лично сделал из твердого картона. Она представляла из себя кукурузу. Причем плоды казались настоящими! Помните, в ту пору по указу Н.С. Хрущева выращивали «королеву полей»? Тогда даже поговорка ходила: «кукуруза - это мясо, молоко и масло». Словом, на новогодней елке мой костюм занял первое место. От счастья я была на седьмом небе! До сих пор помню свою радость. И до сих пор благодарна Эдуарду Васильевичу за такой праздник, подаренный мне. Кстати, потом и в совхозе ежегодно была новогодняя елка для всех детей рабочих, и, конечно, подарки, которые делали профсоюзные работники.
Галина Денисова, с. Байкалово
Кукла
Как сейчас помню… Сельский магазин. В витрине за стеклом - настоящая кукла с синими глазами, длинными ресницами и роскошными белыми волосами. Глазки у куклы закрываются, и она нежно плачет: «Мам-ма!».
Какое это было чудо! Ведь мы тогда играли в куклы, сшитые из капроновых ниток. Мое сердечко трепетало, хотелось взять и прижать ее к себе, поцеловать в румяные щечки. Рядом со мной моя молодая мама, берет меня за руку и уводит зареванную от прилавка. «Мама! Купи!», - истошно ору я.
Было мне семь лет. Предстояла мне операция по удалению миндалин. Чем ближе был день операции, тем горше вздыхала мама. Приехали мы в город Свердловск, в больницу. Перед операционной очередь. Скоро я пойду в кабинет. Бедная мама готова была убежать от страха за меня. Она твердила только одно: «Люда, не плачь!» Я мотала головой, что не буду плакать, если мама купит мне заветную куклу. «Куплю, только не реви», - согласилась мама. Смело вошла я в кабинет. Усадили в кресло, помазали чем-то горло. Подошел врач со страшными щипцами в руке: «Открой рот». Я зажмурила глаза. Он что-то дернул в горле три раза, осталась неприятная боль. Я не реву, помню, что мама куклу обещала. Спрашиваю у доктора: «А что, у меня три миндалины было?». Врач усмехнулся: «Какая малышка смелая!». После операции медсестра вывела меня из кабинета: «Мамаша, заберите ребенка». Смотрю на зареванную маму: «А я не плакала!».
Не выполнила мама своего обещания. Работа в колхозе тяжелая, за копейки. Растила меня одна. А кукла стоила аж восемь рублей. Сегодня я уже бабушка, покупаю куклы своим внучкам. А мама умерла, когда мне было 23 года. И часто я смотрю на небо: «Помню тебя, мамочка, не забуду никогда!».
Людмила Новак, п. Совхозный
Розыгрыш
Сейчас мне 78 лет, но тот забавный случай из юности помню до сих пор.
Приближался 1955 год. Я учусь в Свердловском педагогическом институте. За неделю до любимого праздника однокурсник Володя Мухачев объявил нашей группе о своей женитьбе. Мы обрадовались - свадьба! Правда, на какое-то время закрались сомнения. Дело в том, что группа у нас была очень дружная, мы вместе любили ходить в походы, театры, музеи. Владимир был всегда с нами. О девушке же речи никогда не было. Но свадьба - событие привлекательное, сомнения рассеялись, и мы начали готовиться к торжеству. Собирали деньги на подарок, составляли поздравления, придумывали игры, покупали свечи…
31 декабря всей группой приехали на квартиру к Володе. Невеста с помощью подруги наряжалась в свадебный наряд у соседей. Так, во всяком случае, нам объяснил жених, когда мы возбужденные ввалились в его квартиру. Привели себя в порядок. Зажгли свечи и построились в коридоре в две шеренги, ожидая прихода от соседей жениха и невесты. Тут открылась дверь, и торжественно поплыла мимо нас свадебная пара. И тут мы узнаем под фатой невесты… Рэма Александрова - нашего однокурсника из параллельной группы. Как же мы обиделись! Все, как один, ушли на новогоднюю горку. Праздничный воздух и молодость быстро развеяли обиду, нам даже стало очень смешно и весело от того, как нас здорово разыграли. Эту встречу 1955 года я до сих пор вспоминаю с большой радостью.
А сегодня я поздравляю редакцию «АиФ-Урал» и всех земляков с наступающим Новым годом! Желаю всем: да минуют вас болезни, да сохранится покой в семье, да будет удача в делах!
М. Н. Коркина-Чудинова, п. Уралец
Новогодняя рябинка
Впервые елку я увидела в новый 1941 год в Реже, в детском саду никелевого завода. У семилетнего ребенка рот при виде такого чуда был открыт, глаза широко распахнуты. Красавица елка упиралась своей вершиной в потолок и сияла огромным количеством игрушек.
Оказавшись на освобожденной от фашистов родине, в Московской области, захотелось воспроизвести это чудо. Не останавливало даже то, что елки там не росли. Сосны, да и весь лес, что был поблизости, вырублен, сожжен… А желание было так велико, что елка даже по ночам снилась.
И вот дома срубленная за огородом дикая рябинка. Вершинка тоже в потолок упирается, только игрушек - ноль. И пошло в дело все, чем можно украсить рябинку. Тут и золотистый лук, подвешенный за хвостики, сосульки из моркови и брюквы, гирлянды из газет. Три пустых яйца, содержимое которых бабушка осторожно выпустила, я раскрасила, превратив в петрушек. Несколько карамелек в бумажках нам принес солдат, вернувшийся из госпиталя. Он же их пристроил на рябинке. Как они притягивали наши взгляды! Постепенно рябинка украшалась все больше. На вершинку одели гильзу от патрона, почистив ее золой.
Слух о детской затее дошел до каждой землянки, где жили те, кто потерял кров в войну. Все побывали у нашей рябинки! Светлели лица у людей, перенесших оккупацию, смерть родных и близких, которая заглянула во все семьи моих земляков.
Один визит запомнился особенно. Ольга вошла тихо и как-то незаметно развернула на столе платок, достала венок из мастерски сделанных цветов. Подошла к рябинке и надела на нее венок. Мгновенно наступила тишина. Взрослые знали, что Ольга принесла самое дорогое для нее - венок невесты. Невесты, не ставшей женой. От жениха осталась только похоронка да венок, напоминавший о несостоявшейся свадьбе.
Дети тоже замолчали, но не потому. Просто рябинка, как Золушка, превратилась в красавицу. Заструились от венка белые, розовые, голубые, зеленые и алые ленты. Настоящие, шелковые, довоенные… А потом нам поставили на стол бабку - это сырая картошка, натертая на терке, перемешанная с жареными кусочками сала и запеченная в чугунке в вольной печи. Тогда это лакомство было, поверьте, вкуснее теперешних тортов и пирожных. А чай из стеблей малины, сорванных в саду, был вкуснее цейлонских и индийских чаев. Долго продолжался праздник. Шумный, веселый, радостный, как это бывает у детей. Встречали Новый 1945-й год. Год Победы.
Антонина Шумкова, Реж
Екатеринбуржцы смогут зарегистрировать свои отношения в парке отдыха 
Жительница Верхотурья проводит мастер-классы по плетению из бересты 
Свердловчанка променяла работу в филармонии на деревенский быт 
Инвалид-колясочник преодолела страхи и покорила уже три горные вершины