Беженцы на Среднем Урале. Мезенцевы знают, что такое война

Безумие

Когда Игорь и Марина решили покинуть родную Донецкую область и уехать в Россию, родственники восклицали: «В неизвестность с пятью детьми – это безумие!». Но Мезенцевы считали безумием рисковать жизнью Маши, Ильи, Кирилла, Алёны и крошечной Инны – на улицах Зугрэса уже появились танки .

– Сны уже нехорошие снились: война, война… мне надо выбирать, кого хоронить буду первым, – рассказывает Марина. – Я никого не хочу хоронить! Я не хочу, чтобы в небе грозно гудели самолёты, а от взрывов сотрясался дом. Знаете, Игорь давно хотел перебраться в Россию, я сопротивлялась, всё-таки пятеро детей. А тут никакого сомнения не было.

Последней каплей стал в общем-то незначительный случай. Кирюшка пошёл собирать абрикосы, вернулся домой возбуждённый: «Стрелять начали, кто-то громко крикнул: «Всем лежать!». Потом всё стихло, я убежал». Старший брат Илья предложил: «Пойдём патроны собирать!».

– Я не хочу, чтобы мои дети играли патронами, – тихо говорит Марина. Мезенцевы даже игрушечные пистолеты сыновьям не покупали.

– Мир словно напополам треснул. Вчера ещё добрые друзья оказались по разные стороны баррикад, – рассказывает глава семьи Мезенцевых Игорь. – Дошло до того, что люди в храмах стали молиться о скорейшем прекращении войны путем подавления Донецка, Луганска…. Понимаете, в храмах молятся об убийстве! Что случилось с людьми? Мы хотели спасти детей от безумия. Мы их спасли.

Цена жизни – коляска

Будущее у этой дружной семьи обещало быть благополучным. Марина и Игорь поженились совсем юными: ей 20 лет, ему – 21. Марина признаётся, что тогда о замужестве и не помышляла. О ком вздыхать, когда вокруг парни все какие-то несерьёзные? А Игорь – высоченный красавец, оказался совсем другой. Ответственный, серьёзный не по годам. Заботливый. Совсем не избалованный, как бывает с единственными в семье детьми. В больницу, где Марина лежала с сестрёнкой вместо мамы (её мать в одиночку поднимала семерых детей, приходилось делить заботы), Игорь ходил с угощеньями, как на работу. Она и поняла тогда – от добра добра не ищут. И не ошиблась.

– Мы ни на кого никогда не рассчитывали, всё сами, даже на свадьбу сами заработали, ни копейки у родителей не взяли, – рассказывает Марина. – Потом родилась Мария, следом Илья, Кирилл… Игорю пришлось оставить службу в церкви. Мы к тому времени из родного Енакиево переехали в Зугрэс.

– Я много лет, служа в церкви, помогал людям. Семья, так получалось, была обделена моим вниманием. Пришло время, и я понял – пора позаботиться о родных, – говорит Игорь. – Брался за любую работу. Летом занимался строительством – я что угодно могу делать, если надо – дом с нуля построю. Зимой – установкой, наладкой спутниковых антенн. С электроникой, IT-технологиями я тоже «на ты». Мы вполне благополучно жили. Трёхкомнатную квартиру обустроили. Теперь даже не знаю, цела ли она…

Благополучию пришёл конец ещё до того, как в городе появились танки. Заказы сошли на нет – люди боялись тратить деньги. Пособия на детей тоже не получали. Чтобы заплатить водителю, взявшемуся довезти семью до границы с Ростовской областью, продали новёхонькую коляску младшенькой Инны. «Невероятная удача!» – до сих пор удивляются.

С собой взяли только самое необходимое. Даже тёплые вещи оставили: надеялись, в скором времени Игорь съездит заберёт. Сейчас уже не надеются…

– Связывались с соседями, кто ещё там оставался. Они рассказывают, пляж на реке Крымка, где всё лето дети мои провели, во время бомбёжки разворотило… Страшно, – говорит Марина.

Новые друзья

Мезенцевы сменили несколько пунктов временного размещения, пока им не предложили на выбор несколько городов, где есть квоты на вынужденных переселенцев: Новосибирск, Екатеринбург, Челябинск… Все они в равной степени были им незнакомы, во всех – неизвестность. Однако тогда, в конце августа, по необъяснимой причине дети, включая пятилетнюю Алёнку, разом «запели»: «Екатеринбург, хотим в Екатеринбург».

– Мы с женой тоже к Среднему Уралу склонялись, не спрашивайте почему – не знаю, – улыбается Игорь. – Я тогда в замешательстве был, пошёл за советом к мужчине, который нас в «пэвээре» опекал. Он говорит: «Что первое на ум пришло, то самое правильное».

Сегодня Мезенцевы устроились в пункте временного размещения Верхней Пышмы, который организован на базе отдыха «Истоки Исети».

– Места здесь у вас удивительной красоты, – восхищается Марина. – С детьми уже все окрестности обследовали, на озеро (Балтым. – Ред.) ходили. Малину ещё застали. А вот смотрите, ягоды, сфотографировали, не знаем, съедобные или нет? Костяника? Первый раз слышу.

– Главное, люди у вас и вообще в России очень добрые, – говорит Игорь. – Нам все так помогают, поддерживают. Знаете, дети боялись в школу идти, опасались, как их примут? Шептались, глупые, между собой: «Вдруг побьют?». В первый свой учебный день из школы пришли счастливые! У дочки в мгновение ока в социальной сети на целый класс друзей больше стало. Смеётся, даже с теми, кто болел и на уроках не был, подружилась.

У Мезенцевых твёрдое намерение на Среднем Урале укорениться. Игорь – мужик работящий, говорит: «работа меня найдёт». Он и сейчас, пока идёт процесс оформления статуса временного убежища, необходимых документов, идёт работе навстречу. Берётся пока за все «мелочи», которые могут принести лишнюю (на деле совсем не лишнюю) копейку. Марина, швея по профессии, тоже строит планы на будущее. Сидеть сложа руки – не в их правилах.

– Знаете, мы теоретически могли бы к дальним родственникам в Тамбов уехать, но там сразу предупредили – с работой плохо, а мы никого не хотим обременять, – говорит Игорь. – Уверен, все трудности преодолеем. Встанем на ноги. И скоро наши дети будут говорить: «Наш родной Средний Урал».

Смотрите также:

• Уральский писатель Роза Ахтямова уверена, незрячесть не повод для уныния →
• Ветеран боевых действий Роман Иващенко: «Вымрем, как мамонты» →
• Артист ТЮЗа Владимир Дворман: Дедом Морозом я стал случайно →