Большой террор. Почему уральцы не хотят возвращения Сталина

В 2017 году исполняется 80 лет с начала Большого террора, который произошёл в СССР в 1937-1938 годах. Представляем читателям "АиФ-Урал" два интервью с родственниками репрессированных уральцев, подготовленные сотрудниками Музея истории Екатеринбурга. 

"Мы видим своей миссией создание в городе полноценного музея, посвященного тяжелому и неоднозначному периоду истории нашей страны, - рассказывает директор Музея истории Екатеринбурга Сергей Каменский. - И начать мы решили со сбора серии интервью, архивных и фотографических свидетельств тех горьких событий. За 6 месяцев исследования мы успели записать порядка 30 историй. Много времени ушло на поиск людей, переговоры, запись и расшифровку интервью. Со многими мы встречаемся по нескольку раз, а истории составляют десятки страниц".

1. "Я по молодости многого тогда не понимала…"

Интервью с Галиной Васильевной Бастрыгиной, родственницей репрессированного Ивана Филипповича Феоктистова (1887-1937). Руководителя карьера «Уралэлектромашина» на допросах в подвалах НКВД истязали и заставляли признаться в создании диверсионных групп и намерении взорвать Уралмашзавод.

- Сначала я увидела его портрет, - рассказала Галина Васильевна Бастрыгина о том дне, когда пришла в дом в гости к молодому человеку, с которым дружила, своему будущему супругу (двухэтажный дом стоял на углу Первомайской-Луначарского). - С портрета на меня смотрел молодой мужчина с приятным, удивительно добрым лицом. От него шла какая-то невероятная аура. Я спросила, кто это, и в ответ услышала, что это дед моего молодого человека, и он был репрессирован. Это меня тогда поразило: как же так?! Разве могут такие люди считаться врагами и быть репрессированными? Я по молодости многого тогда не понимала…

- Впоследствии вы стали членом семьи, в истории которой был такой трагический факт. Как вам стало известно о событиях 1938 года?

- Тогда, в начале 70-х, была еще жива Мария Семеновна - жена Ивана Филипповича, она как-то обмолвилась, что раньше им принадлежала вся эта квартира. Но в те годы об этом не говорили, предпочитали молчать. Но я эти слова запомнила, и затем, вопрос за вопросом, узнала о драматичной истории семьи, частью которой я стала. Хотя, конечно, многие детали и подробности так и остались невыясненными.

- Что вы можете рассказать об Иване Филипповиче?

- Родился Иван Филиппович в поселке Белорецкого завода Уфимской области, это на территории Башкирии. Проживал в Свердловске и работал руководителем карьера «Уралэлектромашина». У него было четверо детей - три сына и дочь Александра, которая впоследствии и стала моей свекровью. По рассказам свекрови, ее папа был удивительный человек, очень добрый и светлый. И не верится, что с ним произошло такое несчастье. Подкоп под него начали вести давно - в 1936 году арестовали его супругу Марию. Два месяца ее продержали - якобы за то, что среди ее родственников были священники. Это оказался первый тревожный звоночек. Стоит заметить, что Иван Филиппович состоял в ВКП(б) с 1917 по 1937 год. А затем был исключен из партии как пособник врагов народа.

- Когда арестовали Ивана Филипповича?

- Его арестовали 10 апреля 1938 года. И начались допросы. Ему не давали передохнуть, страшно избивали. Семье известно, что его истязали, он умолял остановиться, не бить его, говорил, что ему очень больно, не может дышать… Допрашивали младший лейтенант, сержант и оперуполномоченный госбезопасности, совсем молодые... Наслаждались властью, куражились… Впрочем, впоследствии их арестовали и они сами прошли через все это. Воздалось. Иван Филиппович не выдержал пыток и подписал признательные протоколы.

- В чем ему пришлось признаться?

- В свое время Иван Филиппович был участником большевистской подпольной организации в Белорецком заводе. Его заставили признаться, что жандармы его пытали и он сдал всех, кто принимали участие в революционной деятельности, назвал руководителей подполья. То есть, заставили признаться в предательстве.

- В протоколах допроса видно, что подследственный ставил свою подпись после каждого ответа. По тому, какой была подпись Ивана Филипповича, видно, что ставил ее измученный, сломленный человек…

- Ведь в чем-то только его не обвиняли. Не только в том, что он якобы был секретным сотрудником царской охранки, но и в том советское время он возглавлял фашистскую повстанческую организацию на Урале, ставившую своей целью свержение советской власти путем вооруженного восстания в момент нападения Японии на Советский Союз. Для этого он занимался вербовкой в диверсионные отряды. В частности, некий Усольцев сообщал, что был завербован Феоктистовым в диверсионную группу, и им предстояло взорвать Уралмашзавод. Еще тот же Усольцев сообщал, что Феоктистов скрыл свое происхождение - его отец был кулаком, держал трех коров и четыре лошади, работник на него батрачил… И торговал отец Ивана Филипповича бакалейными товарами.

- Когда был вынесен приговор?

- 10 июля 1938 года тройка НКВД постановила расстрелять Феоктистова Ивана Филипповича. Приговор в тот же день был приведен в исполнение. Александра Ивановна, моя будущая свекровь, носила передачи своему папе. Их принимали, потом сообщали, что он получил 10 лет без права переписки. В 1956 году военный трибунал Уральского военного округа постановил приговор тройки НКВД в отношении Феоктистова отменить за отсутствием в его действиях состава преступления. Дело, как подчеркнуто в постановлении Трибунала, было сфальсифицировано сотрудниками НКВД, за что некоторые из них были впоследствии осуждены.

Расстреляли Ивана Филипповича в подвалах на Ленина, 17. Я ходила в архив административных органов, чтобы познакомиться с делом Ивана Феоктистова. Видела, что за каждым столом сидели люди и читали документы, многие плакали. Каждый год мы ходим к этому зданию и зажигаем свечи. Нельзя забывать об этих горестных днях, когда одна половина населения уничтожала другую.

2. Страх на всю жизнь

Интервью с Надеждой Павловной Шелухиной, внучкой репрессированного в 1937 году Якова Васильевича Налимова (25.11.1887 -13.09.1937).  История трагедии Я.В. Налимова весьма показательна - государство словно сводило с ним счеты, заставляя расплачиваться за несуществующие долги, делая виновным в мифических преступлениях - участии в вымышленных и враждебных строю организациях. Здесь и польское дело, и расправа с церковью…

- Мой дед Яков Васильевич Налимов родился в 1887 году в Егоршино (ныне город Артемовский) в крестьянской семье, - рассказала Н.П. Шелухина. - По словам мамы, он был лавочник. Да и в деле было написано: служил приказчиком у купца Агафурова. Но это было до революции, перед арестом дед работал агентом по снабжению акушерско-гинекологического института.

- Как сложилась его судьба в годы гражданской войны?

- С 1916 по 1918 годы он служил в царской армии, затем четыре месяца воевал на стороне Колчака, а с 1919 по 1921годы он уже служит в Красной армии. Но в деле он шел как бывший белогвардеец.

- Какой была его семья?

- У Якова Васильевича было трое детей - сын Аркадий и две дочери - Нина и Клавдия, моя мама. Сохранились старые семейные фотографии, на них мой дед со своими детьми — дружная, любящая семья. Никто не ожидал такого развития событий. За дедом пришли 5 августа 1937 года: был проведен обыск и 6 августа он был арестован (возможно, это случилось в ночь с пятого на шестое). Постановлением УНКВД он был привлечен в качестве обвиняемого по ст. 58-10 ч.2 УК с содержанием под стражей в Свердловской тюрьме по 1 категории.

- Вам известно, как все происходило?

- На эту тему у нас в семье никогда не шли разговоры - страх остался на всю жизнь и родители молчали.

- В чем обвиняли вашего деда?

- Судя по анкете арестованного, он 4 месяца воевал в белой армии, такое не забывалось. К тому же в его деле написано: был председателем церковного совета. Уже по определению враг. Я думаю, что речь шла о церковном совете Иоанно-Предтеченского собора — в то время в Свердловске это была единственно действующая церковь. Да и жила семья деда поблизости — на улице 4-й Ключевской, ныне это улица Анри Барбюса. И обвинили Якова Васильевича в контрреволюционной фашистской пропаганде. Я читала протоколы допроса, там следователь четко гнет свою линию, утверждая, что дед участвовал в контрреволюционной повстанческой группе церковников, кроме того, проводил вербовку новых участников в данную организацию. Дед категорически отрицал это, уточняя, что не знает ни о каком существовании подобной группы. Еще его спрашивали, кого он знает из церковников. Дед перечислил фамилии тех, с кем был знаком — будучи председателем церковного совета, он не знать их не мог. И там обращает на себя внимание один персонаж — митрополит Петр Холмогорцев (был расстрелян 19 октября 1937 года как участник этой самой организации). У меня есть копия протокола его допроса, где митрополит (можно догадаться, каким методом из него выбивали показания) сообщает, что Налимов Я.В. неоднократно призывал его усилить контрреволюционную работу, также говорил, что медлим со свержением советской власти. Еще П.Холмогорцев сообщает, что якобы Налимов Я.В. признался митрополиту в его связях с польской разведкой - короткое время дед прожил в Ленинграде, вот следователи и решили, что там он стал агентом польской разведки. Ни по каким пунктам обвинений мой дед себя виновным не признал. По списку с ним шло 23 человека. 11 сентября 1937 года их всех приговорили к расстрелу. Приговор приведен в исполнение 13 сентября в 24.00. Расстреляли всех, кроме Налетовой Веры Даниловны. 

- Когда произошла реабилитация вашего деда?

- Это был сложный процесс. Я знаю, что в 1940-е годы кто-то из родственников расстрелянных из этой группы обращался с просьбой о пересмотре дела, но было отказано. Оснований не нашли. В 1956 родственники снова стали обращаться с аналогичной просьбой. Тогда прокуратура занялась выяснением обстоятельств дела, а именно, была ли такая контрреволюционная повстанческая организация и церковно-повстанческий центр. Ведь для реабилитации нужны были основания. И вот вывод, к которому пришел следователь: такого центра не существовало! Решение Тройки при УНКВД по Свердловской области от 11 сентября 1937 года подлежит отмене; все 23 человека, проходящие по обвинительному заключению, были осуждены необоснованно. Материалы как о мифическом «Повстанческом штабе на Урале», так и о контрреволюционной повстанческой организации были сфальсифицированы органами НКВД. Следователь прокуратуры счел, что следует ходатайствовать перед прокурором Свердловской области о внесении им протеста в Президиум Свердловского областного суда на предмет отмены решения Тройки НКВД. Дело в отношении всех 23 расстрелянных должно быть прекращено за отсутствием состава преступления. Вот так… Но человеческую жизнь уже не вернуть. Протест прокурора последовал, и Президиум Свердловского областного суда 17 ноября 1956 года постановление тройки отменил.

- Вы говорили, что родители боялись говорить на эту тему, как вам удалось узнать подробности дела, связанного с Налимовым Яковом Васильевичем?

- Я давно хотела узнать о судьбе своего деда. Обращалась в Иоанно-Предтеченский собор - но там не сохранилось никаких архивов. Общалась с автором исследований о репрессированных священнослужителях протоиереем Валерием Лавриновым — он очень серьезно и с пониманием отнесся к моим поискам информации. Но главным толчком оказалась обычная встреча с приятельницей, я листала журнал с опубликованными старыми фотографиями. Глядя на них, я невольно завела разговор о прошлом. И поделилась желанием узнать о судьбе своего деда. И моя знакомая подсказала, что в интернете существует сайт «Жертвы политического террора в СССР». Далее поиск привел меня в государственный архив административных органов Свердловской области. И вскоре я уже листала тома уголовного дела по моему деду. Правда, хоть и очень горькая, о его смерти, стала известна. Но теперь хочется больше узнать о его жизни — каким он был человеком? Как работал? Кто были его друзья? Белых пятен очень и очень много. Я часто смотрю на фотографии своего деда, и словно веду с ним немой диалог. Со старого снимка смотрит на меня серьезный молодой мужчина. Он хорошо и даже элегантно одет, ухожен. Даже не верится поначалу, что он выходец из крестьянской семьи. Можете сами взглянуть на эти фото.

- В глазах Якова Васильевича затаенная грусть, словно он предвидел драматическую развязку своей жизни…

- Возможно, вы правы… Я езжу на Мемориал на 12 километре, там захоронены многотысячные жертвы политического террора тех лет. Наш долг не забывать о них.

- Как сложилась судьба семьи Якова Васильевича Налимова?

- У моего деда было трое детей: две дочери (одна из них моя мама) и сын. К моменту задержания Якова Васильевича они были уже взрослыми, имели свои семьи, дочери поменяли фамилии. Возможно, поэтому государство не искалечило им судьбы.
Дочери получили образование и работали по специальности. Сын пропал без вести в 1942 году во время Великой Отечественной войны.

Невыносимо, бесконечно болезненно жаль, что при своей жизни абсолютно никто: ни бабушка, ни мои родители, ни коллеги по работе, ни соседи, ни знакомые так и не узнали правды про Якова Васильевича. Думаю, что миф о «великом» Сталине они развенчали еще при жизни. Только вслух не смели говорить об этом. Боялись! Имелся слишком яркий пример... Лично я к возвращению сталинского режима отношусь крайне отрицательно!

Материалы подготовлены сотрудником Музея истории Екатеринбурга Юрием Марченковым при содействии общества "Мемориал".