Примерное время чтения: 11 минут
2352

«Истукану нельзя верить». Директор лицея о дрожащем мелке и опыте для жизни

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 40. «АиФ-Урал» 02/10/2019
Андрей Кадочников с ученицей своего лицея.
Андрей Кадочников с ученицей своего лицея. Из личного архива

 «Часто же в советское время говорили, да и сейчас повторяют, мол, в школе надо готовить ребёнка к жизни. По моему же глубочайшему убеждению, школа – это и есть жизнь!», – говорит директор екатеринбургской гимназии №8 «Лицей им. С. П. Дягилева» Андрей Кадочников.

Не навреди

Рада Боженко, «АиФ-Урал»: Андрей Леонидович, давно ли учебный год начался, а уже канун Дня учителя…

Андрей Кадочников: По этому поводу анекдот: «Дорогие первоклассники, сегодня вы впервые сели за парты – поздравляю вас, а также всех учителей с их профессиональным праздником, а присоединяется ко мне Дедушка Мороз, потому что буквально через два дня мы будем встречать Новый год, дамы, с весенним праздником вас, Христос воскресе, и для вас сейчас прозвенит последний звонок, с удовольствием вручаю вам аттестаты!» Вот эта круговерть, по большому счёту, и есть наша жизнь. Часто же в советское время говорили, да и сейчас повторяют, мол, в школе надо готовить ребёнка к жизни. По моему же глубочайшему убеждению, школа – это и есть жизнь! Причём этот этап, может быть, даже важнее всех остальных по глубине эмоций, по глубине осознания, по познанию миру, по всему-всему-всему. И школа должна давать возможность всё это пережить, прочувствовать. Помните? «Был голос робок, мел в руке дрожал, но ты домой с победою бежал»… Весь спектр эмоций, жизни ребёнок познаёт в школе.

ДОСЬЕ
Андрей Кадочников родился в 1963 году в Верхнем Уфалее. В 1984 году окончил Свердловский государственный педагогический институт по специальности «математика». Работал учителем математики, заместителем директора лицея им. С. П. Дягилева, директором школы №7. С 2016 года – директор гимназии №8 «Лицей им. С. П. Дягилева. Почётный работник общего образования РФ, лауреат премии «Элита российского образования».

Когда же говорят: «Ребёнку в школе должно быть комфортно», возражаю. Это не то слово. В большой семье абсолютного комфорта нет, там всякое бывает, извините, повторюсь, «и голос робок, и мел в руке дрожал». А иначе как? Иначе как ты почувствуешь сладость того, как «ты домой с победою бежал»? Мы же всё боимся обидеть – не дай Бог! Только положительные эмоции, и обязательно медаль за последнее место надо дать. Никто не говорит, что ребёнка надо гнобить, но ему необходимо объяснять, что полноценная жизнь многообразна. А если в парник камушек попал и стекло разбилось, всё, цветочек замёрз.

– Тем не менее сегодня складывается тенденция к отказу от школы как от этапа жизни. Не так давно в Государственной думе было озвучено – 10% детей находятся на семейном обучении. Почему, как вы думаете?

– Я не против альтернативного образования. Но! Любой эксперимент в этой сфере даёт результат через 15–20 лет. Приличный срок, стоит ли рисковать? Тем более что далеко не все понимают, что такое семейное воспитание. Ведь родители, принимая такое решение, берут на себя абсолютно все функции школы – чудовищная ответственность.

А почему уходят из школы? Мне кажется, уходят от стереотипа «школа сегодня – это институт угнетения, подавления и так далее». Как он сложился, ума не приложу. Сегодня, конечно, модно бросать камни в школу, но это, по большому счёту, один из самых главных социальных институтов любого государства. Лю-бо-го! Мы же выпускаем не сундук со знаниями, а ЧЕЛОВЕКА, научившегося взаимодействовать в разных ситуациях, не всегда простых, пережившего… всё, о чём мы с вами уже говорили. Адепты семейного образования нередко говорят, дескать, а мой ребёнок больше знает. И что? Где и, главное, как он может применить эти знания? Вопрос альтернативного образования неоднозначный, нельзя сказать «это плохо», как нельзя и сказать «это хорошо, так надо делать». Но я часто шучу, что ребёнок ходит в школу с целью получить знания в первой четверти первого класса и во втором полугодии одиннадцатого. Всё остальное время он ходит в школу – жить.

Вот мы все сетуем, мол, «что-то в нашей школе не так», и я согласен с этим, интуитивно чувствую – да. Но Ян Амос Каменский более двухсот лет назад придумал классно-урочную систему обучения, и никто пока реальной альтернативы для массового образования не предложил. Да, есть инновации, но это технологии, то есть тактика, а вот стратегия неизменна. Хотя стратегия одна – отношение к ученику как к человеку. Не для красного же словца сказано «воспитай ученика, чтобы потом было у кого учиться». И чем дольше я работаю, тем больше убеждаюсь, что работа учителя сродни работе врача – у них общий величайший принцип: не навреди.

Реакция боксёра

– Сегодня у учителя есть возможность думать об этих высоких материях?

– Это интересный вопрос… Как-то один из моих коллег подсчитал, что в год школа генерирует порядка 640 отчётов разного калибра. Но я стараюсь по максимуму, насколько возможно, освободить учителей от этого, они должны работать. А моя работа – волноваться, переживать и получать по шее.

Смотрите, измерить работу учителя-предметника я ещё как-то могу – есть немало хороших инструментов. А вот воспитание – работу классного руководителя – как измерить? Как понять, насколько ребёнок стал тактичнее, толерантнее, добрее…? Нет ничего значимее живого слова учителя, эта профессия никогда не умрёт, хотя ей сегодня нередко пророчат обратное, мол, можно обучаться и «по телевизору». Отлично, тогда и на аттестат будете смотреть «по телевизору».

Когда я встречаюсь с выпускниками, они вспоминают уроки, но помнят не тему урока, а учителя. «Вы нам рассказали тогда историю…» Спрашиваю, а помните, как решать квадратное уравнение? «Да!» Значит, рассказанная мной история была к месту.

– Каким должен быть учитель, чтобы бывший ученик вспоминал его на протяжении многих лет?

– Живым. Живым, эмоциональным человеком со всеми своими прелестями и не совсем прелестями. Каменному истукану нельзя верить. Веришь человеку, который вместе с тобой, рядом с тобой проживает жизнь, который тоже иногда устаёт, грустит, иногда радостный, а иногда не очень, иногда болеет. Меня спрашивают, может быть у учителя плохое настроение? Может. Но хороший учитель не может не быть хорошим актёром. Помню, заходишь в класс (скучаю по временам, когда был учителем), и что бы ни было на душе, оно уходит, и ты играешь эту роль.

– Но это же лицедейство, неискренность.

– Это разные понятия. Как-то меня убил социологический факт – у прекрасно подготовленного выступающего до заинтересованной аудитории доходит не более 40% информации. До заинтересованной! А до «нормальной» – 20%, каждое пятое слово! Естественно, помня об этом, я что-то – ух! – педалирую, чтобы дошло. А если речь идёт о воспитательном моменте, то его вообще нельзя запланировать. Воспитание, в отличие от обучения, процесс ситуативный, поэтому реакция у учителя должна быть, как у боксёра, мгновенной. Помню, иду на урок, который должен был проходить в кабинете химии, смотрю, а один из, мягко говоря, шустрых учеников сидит в кубе для опытов. Что делаю я? Подхожу к этому «шкафу», закрываю дверцу – знаю, вытяжка есть, не задохнётся. И начинаю рассказывать классу разные истории про математику: 38 попугаев, откуда что взялось и так далее. И вот он там сидит-сидит, а ведь ему интересно – почему все хохочут, почему всем весело? Потом тихонько открыл дверцу, нырнул за парту. Вы говорите, лицедейство? Да, согласен.

Или другой пример. У каждого учителя есть какие-то домашние заготовки на разные случаи. Нередко иду по школе, а мне мальчишки из младших классов тянут руку для приветствия (у мужчин же принято здороваться за руку). Беру, крепко сжимаю, они: «Ой!» А я: «Вот теперь слушай меня. Руку первым подаёт либо женщина мужчине, либо старший младшему».

И ещё про актёрство. Даже если у учителя нет настроения – сыграем. Но это не подразумевает неискренность. Это уважение к «зрителю», к тому, кто тебе верит. Я говорю молодым педагогам: вспомните свою маму, она всегда говорит вам правду? «Мама, как ты себя чувствуешь?» – «У меня, сынок, всё хорошо». Так и у учителя – всегда всё нормально. Но поплакаться в учительской – это святое.

– Утешить – это тоже святое?

– И учителей, и родителей в 6–7 случаях из 10 надо просто выслушать до конца. Как-то пришла одна мама, экспрессивно говорит, говорит, говорит… Я слушаю. Она закончила и: «Ну я пошла, спасибо за совет». Язык прикусил, чуть не сорвалось: «Какой?»

А вообще, возвращаясь к тому, что школа – это жизнь… Она настолько многообразна! Иногда не знаешь, куда кривая вывезет. Порой, я думаю, что в нашей работе есть некий элемент шаманства, особенно когда мы говорим о воспитании. Побил в бубен – пошёл дождь. Есть ли причинно-следственная связь, не знаю, но, похоже, сработало.

Вишенка на торте

 – Вам не кажется, что сегодня родители лишают детей возможности развиваться? Мы ограждаем их от проблем, записываем за них уроки, собираем портфели, встреваем в их межличностные конфликты… мы всё взяли под свой контроль.

– Да. И это не есть хорошо. Это неправильно. В том числе участвовать без надобности в их детских разборках. У меня был случай: подрались мальчик с девочкой. Конфликт не из сильных, чего не бывает! Дело закончилось чем? Заявление в полицию с одной стороны, заявление в полицию с другой стороны, бесконечные разбирательства между родителями. А теперь, внимание, вишенка на торте: один из родителей принёс мне распечатанную переписку из Интерента с оскорблениями друг друга толщиной сантиметра два, заверенную нотариально. Дожили, ребята! Дети между тем давным-давно помирились и забыли эту историю. А родители воюют. Про родительские же чаты сегодня только ленивый не сказал. Давно прошу включить меня в какой-нибудь, коллеги отказывают, говорят: поберегите ваши нервы.

– Януш Корчак говорил, что общение с детьми – это взаимная учёба. Чему педагог учится у ученика?

– Той же жизни. Я очень многому научился у детей, да и до сих пор учусь. Той же искренности, открытости, которая у нас, взрослых, к сожалению, притупляется. Я учусь у них простоте отношений.

Что хорошо умеют делать дети? Один из самых больших секретов любого государства – это система кодов «свой-чужой». Так вот, дети прекрасно умеют это делать – определять, свой или чужой. Этому я и учусь: наш – не наш, верю – не верю. Ведь правильно говорят, что животных и детей обмануть практически невозможно. Если ты неискренний человек, если в тебе есть какой-то «червяк», они это чувствуют.

– Давайте говорить прямо: в педагогические вузы попадает немало случайных людей. Можно ли воспитать хорошего учителя?

– Если у человека нет музыкального слуха, то учить его вокалу или игре на фортепиано, конечно, можно, но результат будет соответствующий. В педагогике точно так же. Если есть внутренняя потребность отдать ребёнку что-то «просто так», тогда технологии можно научить, она здесь не главное. Как тот же Януш Корчак: «Я люблю их!» Но ведь любишь не за что-то, иногда любишь просто так. Всегда говорю своим детям, родным людям, ученикам, сотрудникам: я всегда буду на вашей стороне. Это не значит, что я буду оправдывать все ваши пакости, потакать им, за них вы получите от меня по полной программе. Но я всегда буду на вашей стороне, всегда буду рядом. Как шутят наши старшеклассники, если человек вас любит, он никому не позволит вас обижать, он будет делать это сам. Так вот (смеётся. – Ред.), я буду делать это сам. Спрашиваю порой парня: «Ну что, родителей будем вызывать или как?» Отвечает: «Давайте – или как».

Так что учителя, педагога воспитать можно, но что касается воспитания – это Божий дар.

 

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах