Цвет надежды – чёрный. Как живет уральский город на пороге нефтяного рая

Три дыры

Говорят, что «на Урале три дыры: Шали, Гари, Таборы». Эта присказка не просто шовинизм жителей крупных городов: добраться до этих населённых пунктов действительно нелегко. На машине - около 500 км от Екатеринбурга. Причём последние десятки километров изнеженный городской автомобиль будет рыдать – дорога здесь щебёночная и стучит по подвеске хуже молотка.

Доехать же до Гарей общественным транспортом – это целый дорожный квест. Сначала надо добраться до Серова, потом ловить автобус - пазик ходит до посёлка по вечерам. А утром едет обратно в Серов: кто не успел, тот до завтра становится гаринцем. И это ещё только путь до райцентра – если кто доберётся отсюда до окрестных деревень, остаток жизни будет смотреть на джиперов, как Робинзон на пляжных туристов. Нетрудно догадаться, что такая транспортная малодоступность сказывается на Гаринском городском округе очень печально – район постепенно вымирает. Надежда на спасение здесь одна, и она цвета нефти.

Гари, как и многие окрестные посёлки, долгое время жил за счёт колоний и сельхозугодий. Кроме ИК-8 тут были рыбные, молочные и хлебные заводы. Сейчас осталась только колония, где трудятся около 600 гаринцев. Ещё 300 человек занимаются лесозаготовкой – это основа местного бизнеса. А проживают в посёлке порядка 2000 человек – несколько сотен разбросаны по трём десяткам деревень в районе, и работы для них просто нет.

Единственная автомобильная дорога до Гарей насыпная, она идёт между бесчисленными болотами. В её основании лежат деревянные столбы, поверх засыпанные щебенкой. До соседнего райцентра – Сосьвы – сорок километров щебня. Надежды на то, что этот участок в обозримом будущем заасфальтируют, нет – стоимость таких работ составляет примерно полмиллиарда рублей, которые Росавтодор вряд ли выделит. Поэтому приходится регулярно обновлять рассыпающийся щебень, который до Гарей ещё нужно довезти. Это очередной квест, притом дорогой: если в Екатеринбурге тонна щебёнки с доставкой стоит меньше 600 рублей, то здесь это уже 1000–1100 рублей за тот же объём. Так что обеспечить этот край хорошей дорогой и стабильным транспортным сообщением с остальной областью в ближайшее время вряд ли получится – сохранить бы то, что есть.

Животноводство тут умерло – крупных хозяйств нет, а содержать скотину в домашних условиях оказалось слишком накладно. Местные перебиваются пенсиями (у кого есть), картошкой с огородов да рыбалкой. Хотя с последним источником пропитания тоже возникли проблемы: новые правила запрещают ловить за раз больше 5 кг рыбы на человека, а между тем в местной речке Сосьве запросто можно поймать крупную щуку. Но, если поймал рыбину на 6 кг, тебя тут же оштрафует инспектор. Поэтому многие гаринские рыбаки тащат с собой к реке кто жену, кто ребёнка: если поймаешь большую рыбину, её вес можно поделить на двоих и таким образом избежать санкций.

Обитаемые острова

С добычей дерева тоже не всё ладно. Местность здесь такая болотистая, что Конан Дойл со своей Гримпенской трясиной курит трубку в долгий затяг. До Гарей ещё есть щебеночная дорога, но от неё идут грунтовые насыпи, многим из которых щебня уже не досталось. А за хорошей древесиной пробираться надо далеко. Дело в том, что многие поколения зэков из здешней колонии основательно вырубили те леса, что примыкали к Гарям, так что теперь только дальше, вглубь болот, куда могут пролезть только полноприводные «Уралы» или гусеничная техника. Работа у лесорубов сезонная: весенняя и осенняя распутица не пускает в леса даже самые могучие вездеходы. К тому же договоры на аренду участков, разрешённых к вырубке, у местных дровосеков стали «подрезать» гастарбайтеры.

По словам местных, Гари и весь район постепенно угасают. Особенно это касается дальних деревень, где живёт по несколько человек. Тамошние обитатели уже давно перешли на положение робинзонов и с большой землей общаются только через водные трассы. В Гарях есть даже небольшой флот – катера и буксиры с баржами. Почти всё очень старое, осталось ещё со времен СССР, но на ходу. Летом крупные катера курсируют по реке Сосьве, возят грузы и пассажиров. В те деревни, что поближе и покрупнее, – два раза в неделю. В дальние, где обитателей осталось совсем мало, – раз в месяц. Эта водная «дорога жизни» поддерживается дотациями из местного бюджета, самостоятельно окупать свой труд речники не в состоянии. Ещё имеется больница с единственным на весь район доктором. Вообще-то, ставки есть, и власти даже готовы обеспечить жильём того эскулапа, что захочет приехать сюда на работу. Но желающих нет. Даже единственное кафе в поселке не так давно закрылось – не приносит дохода. Умирает район, умирают Гари. Но всё ещё может наладиться, потому что под гаринскими болотами есть… сокровища.

Золотые болота

Нефть здесь нашли ещё лет 30 назад. И даже начали добычу. О тех временах рассказывает глава Гаринского городского округа Сергей Величко: «У нас это называлось Ереминское месторождение. Тогда писали, что в районе больше 600 млн тонн, – это разведанные запасы. В том месте был большой оборудованный участок, но потом его забросили. Приезжал Россель, его спросили: что там с нефтью-то? Он ответил, что лицензию на добычу нефти в этом районе выкупила Тюменская нефтяная компания. А её представители заявили, что отсюда нефть наклонными скважинами откачают на территорию Тюменской области. Но тогда всё на этом и остановилось. А года три назад приехали два уазика, в них десяток людей. Сказали, что они из Питера, что будут проводить разведку нефти в рамках Президентской программы. Две зимы они тут жили и проводили исследования. Сказали, что нефть есть и что её, конечно, будут добывать, но не сразу – года через два. А ещё сказали, что она залегает на глубине 700–800 метров и что это удобнее, чем в Тюменской области. Там нефть залегает гораздо глубже – примерно на глубине 1300 метров. Да и качество у гаринской нефти лучше».

Дальше в район, по словам Величко, пошли документы по согласованию участка, по получению лицензии от Федерального агентства по недропользованию. Но кто именно собирается качать тут нефть, глава не знает. Запросы приходят от компании «Евротек-Югра», 25% акций которой принадлежат компании «Газпром нефть». Остальными акциями владеет Repsol – крупнейшая нефтегазовая компания в Испании и Латинской Америке и, по совместительству, партнёр «Газпром нефти». Кстати, на сайте «Газпром нефти» сообщалось, что относительно недавно «Евротек» активно работал на границе ХМАО и Свердловской области над Оурьинским месторождением, окончательное решение о разработке которого планируется принять до конца 2019 года. Но сообщалось, что извлекаемые запасы нефти этого месторождения составляют всего… 33,8 млн тонн.

Сейчас, считает Сергей Величко, нефтяники будут заходить на территорию Свердловской области со стороны ХМАО. Нефтеразведчики, с которыми он общался, рассказали ему, что перспектива добычи нефти есть не на одном конкретном участке, а по всему Гаринскому району: это около 200 потенциальных точек, где будет проводиться пробное бурение. Причём они будут привязаны к рекам: у местных есть надежда, что нефтяники намерены объезжать непролазные гаринские болота водным путём и завозить оборудование и людей катерами и баржами.

Уходить нефть отсюда будет, скорее всего, через нефтепровод «Транснефти» – он через Гаринский район уже проложен и в последнее время активно ремонтировался.

Запах денег

В 2019 году, видимо, для проведения пробного бурения здесь ожидают уже не пару уазиков, а 250 человек, которые поселятся в вагончиках. Разместятся они в деревне Линты – это в 20 километрах от Гарей, последний населённый пункт в сторону ХМАО, куда (хоть и с трудом) можно доехать на обычной легковой машине.

Для нефтяников и их техники уже готовят мост. Построенный в незапамятные времена из дерева, он просто не рассчитан на то, чтобы по нему постоянно ездила тяжелая техника. Сейчас, по словам местных жителей, там круглосуточно работает бригада ремонтников. Население Линт составляет всего несколько человек, деревня похожа на постапокалипсическую крепость, собранную из старой техники. То, что в недалеком будущем им придется соседствовать с сотнями нефтяников, местных жителей совсем не печалит. Скорее, наоборот.

«Я бы к ним поработать пошёл, – говорит пенсионер Анатолий Брант. – Хоть бульдозеристом, хоть танкистом. Я живу здесь почти шестьдесят три года, ещё тех нефтянников, что в 90-е работали, на их площадку возил. Работы в районе вообще нет, а тут хоть какой-то заработок».

В самих Гарях тоже ждут нефтяников и их инвестиций. По слухам, те уже выкупили старый аэродром, от которого осталась одна площадка. Также нефтеразведчики интересовались, что здесь можно купить из провизии. Если сюда потянутся сотни буровиков, то ради них и скотину в домах заведут, и кафе снова откроют: были бы покупатели с деньгами. Да и вообще это товарооборот и рабочие места – в посёлке говорят, что на ремонте трубопровода «Транснефти» уже работали местные жители из окрестных посёлков. Говорят также, что экскаваторщик там за месяц получал 100 000 рублей, а это по местным меркам просто астрономический заработок.

А ещё здесь надеются возродить речфлот. Сейчас приводят в порядок грузовой катер, готовят буксиры и баржи. До недавнего времени нефтяники (те, что ремонтировали трубопровод) ездили через вантовый мост – единственный, по которому машины могут доехать до Гарей. Но на частый проезд многотонных машин, везущих трубы и бетонные конструкции для них, старый мост просто не рассчитан. Гаринские власти надеются организовать возле этого моста пристань, чтобы машины сгружали здесь свой груз на баржи и тяжелое оборудование шло к месту назначения уже водным путём. Таким образом, и мост сохранится, и гаринское судоходство получит развитие. По предварительным договоренностям, уже следующим летом гаринский флот должен начать работать на нефтяников.

Ну и, конечно, Сергей Величко надеется, что гостей-нефтедобытчиков удастся как-то зарегистрировать на территории Гаринского района, – если не всю компанию, то хотя бы отдельные подразделения. Это нужно для того, чтобы НДФЛ от них шёл именно в местный бюджет. Для умирающего района это будет огромная финансовая поддержка. Если нет, то, может быть, хоть дорогу получится как-то обновить. Ведь без вложений тяжёлая техника разобьёт автомобильный путь до Гарей окончательно, и посёлок будет отрезан от большой земли.

В Гари нефтяники планируют заходить в октябре этого года, активные работы они начнут, скорее всего, зимой. Многие местные жители ждут этого с нетерпением – они надеются на возрождение и Гарей, и окрестных деревень. Другие относятся к этому скептически – разговоры о гаринской нефти шли многие годы, но реальной пользы от неё люди не увидели и опасаются, что и сейчас нефтяные деньги уйдут по трубам, не оставив гаринцам даже копеек. Впрочем, все согласны с тем, что от присутствия нефтяных магнатов хуже точно не будет. Ведь другой надежды у умирающего района просто нет.

P.S. 34 млн тонн вместо 630

Одно только смущает главу Гаринского округа – разница в цифрах. Если в 90-е годы нефтеразведка сообщала о залежах под гаринскими болотами 630 млн тонн нефти, то теперь на сайте «Газпромнефти» говорится лишь о 34 млн тонн. Месторождение одно, оно сейчас называется Оурьинским, но разница громадна. Но даже если верны именно обновленные данные, то под умирающим районом лежат многие миллиарды долларов. Марка предполагаемого к добыче продукта не сообщается, но в соседнем ХМАО обычно добывают Siberian Light – нефть, сходную по составу с маркой Brent, одной из самых популярных нефтяных марок. Её стоимость на момент публикации превышает 73 доллара за баррель. То есть 34 000 000 тонн гаринской нефти могут стоить более 17,5 млрд долларов.