Эпоха Командора. Почему Крапивин не хотел входить в школьную программу

«Я вступлю в бой с любой несправедливостью, подлостью и жестокостью, где бы их ни встретил. Я не стану ждать, когда на защиту правды встанет кто-то раньше меня». Эти слова из клятвы, которую дают сегодня воспитанники отряда «Каравелла», созданного почти шестьдесят лет назад писателем Владиславом Крапивиным, стали жизненным девизом для многих поклонников его творчества.

   

   

Прижизненный классик

Когда уходят такие люди, принято говорить: ушла эпоха. Книги Крапивина никогда не входили в школьную программу, но на них выросло несколько поколений жителей Советского Союза и современной России.

Его первый рассказ был опубликован ещё в 1960 году, а уже через два года появилась первая книга – «Рейс «Ориона». Ещё через два года, в возрасте 25 лет, он был принят в Союз писателей СССР, факт по тем временам уникальный.

В будущем в столице Урала могут появиться улица Крапивина и музей, посвящённый его жизни и творчеству. Но, несомненно, главным памятником Командору будут его книги.

Сегодня наследие Крапивина насчитывает порядка двух сотен произведений, среди которых «Голубятня на жёлтой поляне», «Лётчик для особых поручений», «Дети синего фламинго», «Колыбельная для брата», «Журавлёнок и молнии», цикл повестей «В глубине Великого Кристалла», трилогия «Острова и капитаны». По степени влияния на детей и подростков (да и на многих взрослых) среди современных отечественных писателей Крапивину равных не было. В СССР рядом с ним можно было поставить разве что Аркадия Гайдара. Ради его романов, повестей и рассказов люди выписывали журналы и газеты («Уральский следопыт», «Пионер», «Костёр», «Пионерская правда»). Многие из них стали культовыми.

«Помню, как читал его книги в далёких 70-х, – вспоминает художник, автор книги «Нарисованный город» Алексей Рыжков. – Я выписывал тогда журнал «Пионер». Кто теперь поймёт, что это значит: выписывать журнал? Заглядываешь в почтовый ящик в подъезде, а там лежит что-то долгожданное, интересное и ещё не знакомое тебе! Повести Крапивина – это было как раз то, что нужно ребёнку! Сквозь казённый грохот и визг пионерских барабанов и горнов к нам пробивалась искренняя, добрая, неподражаемая интонация! В мальчиках Крапивина я узнавал себя и свои мечты, свои трудности. Эти книги дарили радость и помогали. С нетерпением ждал продолжения длинных повестей в следующих номерах журнала. Но он оставил след не только в моей душе. Замечательный писатель стал одной из знаковых фигур в культуре и мифологии нашего города».

Популярнее Гомера?

«Он был невероятно популярен в СССР, - рассказывает драматург, главный редактор литературного журнала «Урал» Олег Богаев. – Его хорошо помнят люди моего поколения. Дети 70-х и 80-х его хорошо знают. Ажиотаж на его книги в детской среде был невообразимый. Помню, как я, будучи учеником 4-го класса, стоял в очереди за его новым детским шедевром в школьной библиотеке. Но вместо Крапивина мне досталась «Одиссея» Гомера с картинками. В скорбном настроении я пришёл домой и, подавленный своей невезучей судьбой, высказал всю боль своей бабушке: «Крапивин закончился! Я просил приключения, а мне досталась какая-то дрянь!» Потом мы весь вечер читали «Одиссею», и я был потрясён, что не знал раньше слепого Гомера, который так интересно писал. А Крапивин прожил долгую, сложную жизнь. Потом мне выписали «Пионерскую правду», и я читал отрывки из его книг в газете. Остаться советским детским писателем на сломе эпох оказалось очень трудно. Крапивин – мужественный человек. Достойная жизнь».

В романтике Крапивина прослеживается влияние Александра Грина, Аркадия Гайдара, Вениамина Каверина, поэта Павла Когана, сам он неоднократно говорил, что его учителем был Константин Паустовский, а на одном из семинаров в Москве Командор занимался у Льва Кассиля.

   

   

Огромным плюсом его произведений было ещё и то, что иллюстратором многих из них была замечательный художник Евгения Стерлигова. Она оформила более 160 книг, из них сто написано Владиславом Крапивиным. «Я не художница, я рисующий читатель», – сказала как-то о себе Евгения Ивановна.

Крапивин очень ценил это сотрудничество. «У нас полное взаимопонимание, во многом одинаковое видение мира, – отмечал он. – Мы работаем, прежде всего, для детей, а дети – они стихийные реалисты. Они хотят видеть в книгах настоящих, живых героев-сверстников».

Родом из «Каравеллы»

В литературоведении есть такой термин – крапивинские мальчики: дети и подростки из произведений Командора, с острым чувством справедливости, готовые защищать её в любой ситуации. Как правило, они равнодушны к материальным ценностям; если отправляются искать клад – то не ради богатств, а ради приключений. Им важны не вещи сами по себе, а то, что за ними стоит.

«Бывает, что люди влияют на целые поколения, создавая вокруг себя целый мир, - отмечает руководитель Музея истории Екатеринбурга Сергей Каменский. - Таким точно был Владислав Крапивин. То, что я делаю и во что я верю сегодня, в значительной степени основано на его мирах, в которые я активно погрузился в детстве. Для меня, наверное, Крапивин – это прививка честности и справедливости, веры в самого себя, в идею и мечту, история команды и сообщества единомышленников. История о море и парусах. О таких людях невозможно сказать «был», они не уходят».

Наверное, отряд «Каравелла», созданный писателем ещё в 1961 году, стал первым в нашей стране внешкольным сообществом детей. Оно сильно отличалось от Всесоюзной пионерской организации: с одной стороны – официоз и формализм, смотры строя и песни, сбор металлолома, с другой – морское дело, фехтование, журналистика, создание фильмов. Есть разница. Прямого противостояния, конечно, не было.

Герой романа «Журавлёнок и молнии», которому угрожают выгнать из пионеров, говорит: «А я галстук не отдам. Зубами вцеплюсь». Тем не менее отношение к «Каравелле» со стороны властей в разные годы было разным. В 70–80-е её не принимала официальная педагогика, отряд неоднократно пытались запрещать. Однако «Каравелла» пережила развал СССР, бурные 90-е, кризисы нулевых, действует она и сегодня.

Бывшие воспитанники сохранили о «Каравелле» и её Командоре самые тёплые воспоминания. «В моей жизни, как и в жизни моей дочери, он появился в восемь лет, – рассказывает предприниматель из Екатеринбурга Сергей Новгородов. – У неё он появился через книжки и на редких встречах в отряде. А я рос в «Каравелле». Это место, созданное им, просто пропитано его духом и идеями. Неоднократно бывал у них дома, и каждое посещение в детстве было для меня как посещение чего-то особенного (как поход в кино или музей). Не один раз меня выручали умения, навыки и знания, полученные благодаря Владиславу Петровичу. Мне очень повезло, что я был знаком с ним почти всю свою жизнь».

Фото: «АиФ-Урал»

Среди воспитанников «Каравеллы» (а их что-то около 15–20 тысяч человек) – лидер группы «Смысловые галлюцинации» Сергей Бобунец. В своё время, будучи под впечатлением от книг Крапивина, он написал в отряд письмо и получил ответ: «Серёжа, мы тебя ждём». Известно также, что ряд своих героев писатель нашёл именно среди воспитанников отряда. «Я точно знаю: не будь этих ребят – не было бы и «Мальчика со шпагой»», – рассказывал Крапивин.

На причале Вечности

У Командора был свой талисман, который всюду сопровождал его на протяжении нескольких десятилетий. Как вспоминал Крапивин, он купил его однажды в киоске: «Посмотрел на него, пожалел, сказал: тебя будут звать Митька, мы будем с тобой путешествовать вдвоём». В 2014 году писатель стал первым лауреатом премии президента РФ в области литературы и искусства за произведения для детей и юношества. Владислав Петрович взял Митьку даже на приём к главе государства. «Он там в уголке смотрел из рук моих друзей, как Владимир Владимирович вручает мне знак премии», –- рассказывал писатель. Родные Крапивина считают Митьку членом семьи.

«Мне посчастливилось быть знакомым с Владиславом Петровичем лично – и по писательским союзам, и по встречам на фестивалях «Аэлита», – рассказывает писатель-фантаст, организатор фестиваля фантастики «Аэлита» Борис Долинго. – Человек это был сложный – чего уж там: покажите мне великого человека, который не был бы сложным. Но, прочитав где-то в 1984 году «Голубятню на жёлтой поляне», я ещё тогда и до сих пор могу сказать, что это великая книга для всех – и для взрослых, и, прежде всего, для детей. Даже если бы Крапивин не написал более ничего, только одна эта книга выводила бы его в ранг великих писателей».

Как уже говорилось, произведения Крапивина не входили в школьную программу, да и сам Командор был против этого. В одном из интервью он признался: «Когда книги попадают в школьную программу, они становятся обязаловкой, их требуют читать, анализировать, ставят за них двойки. Я не хочу, чтобы за мои книги ставили двойки».

Тем не менее имя Владислава Петровича было увековечено в Екатеринбурге ещё при жизни. Его носит областная библиотека для детей и молодёжи, международная детская литературная премия, в 2017 году его именем назвали астероид. В обозримом будущем в столице Урала могут появиться улица Крапивина и музей, посвящённый его жизни и творчеству. Но, несомненно, главным памятником Командору будут его книги.

«Со Славой многое связано в моей жизни: и время нашей тесной дружбы, и совместные путешествия по городам и весям России и Белоруссии, и совместные, значимые литературные дела, и некоторое охлаждение, случившееся в последние годы, – вспоминает поэт и писатель Александр Кердан. - С «памятниками» дружить трудно, а подчас и невозможно. Но сейчас всё это уже не суть важно – земная жизнь Командора оборвалась. Символично, что случилось это именно в День знаний – в общий праздник детей и взрослых. А нам, живым, стоящим на причале Вечности, остаётся молиться и надеяться, что небесная каравелла доставит его вечную душу, которой, как любил повторять Слава, всегда – двенадцать, куда следует».

Судьба Командора. Уральские писатели вспоминают Владислава Крапивина Подробнее