Екатеринбург, 10 июня, АиФ-Урал. Столь незначительный, на взгляд обывателя, показатель в Центре медицины катастроф считают большой победой. Ведь речь идет о жизни человека.
Авиадоставка
Можно сказать, что фельдшер-спасатель Александр Игнатьев начал новую страницу в летописи трассовых медицинских пунктов. Именно ему пришлось принимать первое решение о транспортировке пострадавшего в ДТП к месту госпитализации на вертолете. Тогда в распоряжении медиков только-только появилась авиация.
– Помню, это был маленький мальчик, – рассказывает Александр. – Черепно-мозговая травма, тупая травма живота, переломы… Состояние тяжелое. Ребенка вертолетом доставили до Екатеринбурга – недалеко от детской больницы №9 есть площадка для посадки, там нас встретила реанимационная машина. Мы потом интересовались – все у мальчика хорошо было.
В распоряжении трассовых медицинских пунктов сегодня три вертолета Ми-2 (эти машины наиболее экономичные). Парк планируется пополнить еще двумя, под них уже оборудуется площадка в Краснотурьинске. Понятно, что используются «мишки» исключительно в случае острой необходимости: для госпитализации пострадавших с множественными травмами, нейротравмой, беременных женщин, детей… Словом, когда от срочности доставки в больницу зависит жизнь человека. К слову, летом вертолет поднимается в воздух в течение трех минут, зимой времени требуется чуть больше. Правда, пока по не зависящим от медиков причинам вертолеты летают только в светлое время суток: компания, предоставляющая Ми-2, не имеет разрешения на ночные полеты.
Зона ответственности
Время – тот фактор, на котором базируется принцип работы 12 трассовых медицинских пунктов области, покрывающих все федеральные трассы: Екатеринбург – Пермь, Екатеринбург – Курган, Екатеринбург – Тюмень, Екатеринбург – Челябинск. Радиус ответственности каждого пункта – 30 километров.
– Километраж рассчитывался так, чтобы максимально сократить время прибытия бригады до места ДТП, – рассказывает заведующий трассовой службой Территориального центра медицины катастроф Свердловской области Михаил Сушко. – В минувшем году это время в среднем у нас составило 9 минут – это быстро, очень быстро. До этого было 10 минут. А одна минута – вы представляете, что это?! Это жизнь человека!
Жизнь, которая буквально находится в руках фельдшеров трассовых медицинских пунктов. Ведь их задача – как можно быстрее оказать экстренную медицинскую помощь: остановить кровотечение, вывести пострадавшего из болевого шока, провести иммобилизацию при переломах или реанимационные мероприятия… Свести на нет угрозу для жизни. И только потом доставить пострадавшего в больницу.
Все без исключения фельдшера-мужчины и водители реанимобилей имеют квалификацию «спасатель». А это значит, что извлечением людей из искореженных в результате ДТП машин тоже занимаются бригады трассовых пунктов, не дожидаясь приезда специалистов МЧС. Это тоже тот самый фактор времени.
Джеймс Бонд отдыхает
Понятно, что в арсенале пунктов имеется все необходимое для оказания экстренной (и не только таковой – об этом позже) помощи. Недавно вот у фельдшеров появились индивидуальные наборы для оказания первой помощи. Весьма удобная вещь, особенно если речь идет о ДТП с несколькими пострадавшими: не надо разбираться в «укладке», медики хватают пакеты – и к пострадавшим. «Это мы у москвичей подсмотрели», – смеется Михаил Кимович.
Но отдельная гордость Центра медицины катастроф – реанимобили, которыми обеспечены трассовые медицинские пункты. В пункте «Решеты» дежурная бригада и Михаил Сушко с нескрываемым профессиональным восхищением демонстрировали автомобиль, выполненный по спецзаказу: «Таких в области больше ни у кого нет, Джеймс Бонд отдыхает».
В отличие от реанимобилей, эксплуатирующихся, например, на скорой, этот может вместить сразу трех пострадавших (понятно, что и реанимационное оборудование рассчитано на всех). Но главная изюминка – специальный емкий отсек, в котором расположен внушительный набор спасательной техники. С помощью него водитель и фельдшеры имеют возможность извлечь пострадавшего из поврежденной в ДТП машины. Любопытно, что наряду с самым современным оборудованием в самом низу отсека скромно полеживают проверенные опытом не одного поколения лопата и кувалда.
И швец, и жнец
Трассовые медицинские пункты, понятное дело, работают в режиме ожидания – предугадать, где и когда произойдет ДТП, невозможно. В минувшем году помощь бригад потребовалась в 1700 дорожно-транспортных происшествиях. Но в целом через специалистов пунктов прошло порядка 40 тысяч человек.
Дело в том, что фельдшеры трассовых пунктов прямо-таки нарасхват. Кроме выполнения главной задачи – оказания экстренной помощи, медики обслуживают, например, сельских жителей. Чаще всего пункты находятся вдали от города, и с кем-то в близлежащей деревне может случиться беда. Не ждать же, пока до пациента доедет скорая из райцентра. Люди и сами обращаются в трассовые пункты. У водителя скакнуло давление, стало плохо с сердцем, желудок прихватило, клещ впился… Случаев может быть сколько угодно. В модулях пункта есть все необходимое диагностическое оборудование.
Активно сотрудничают фельдшеры и с ГИБДД. По просьбе инспекторов водителей тестируют на употребление алкоголя, на утомляемость и т.д. «То есть мы еще и профилактикой занимаемся», – резюмирует Михаил Кимович.
Ваше горе – наша радость?
Телефоны ближайших трассовых медицинских пунктов находятся во всех придорожных кафе и магазинах. Но, ясное дело, это не единственный (и не главный) источник получения информации о ДТП. «Сигнал тревоги» бригады пунктов получают от диспетчеров службы «112», от сотрудников ГИБДД, скорой, проезжающих водителей, ставших свидетелями ЧП…
Увы, на месте трагедии помощники у бригады трассовых медицинских пунктов находятся редко. Известный факт: многие автомобилисты, увы, следуют принципу «проезжая мимо терпящих бедствие, проезжаю».
– Хорошо, если просто проезжают, – вздыхает фельдшер-спасатель пункта «Решеты» Николай Медведев. – У нас же еще любят чужое горе снимать. Останавливаются, фотографируют, потом выкладывают на всеобщее обозрение. Я понимаю, хочет человек прославиться, но не за счет же чужой беды!
Спросить не у кого
Трассовые медицинские пункты Свердловской области – уникальный опыт для России. Ни в одном регионе ничего подобного не было и нет до сих пор.
– Спросить не у кого, – улыбается Михаил Кимович. – Главный наш учитель – опыт. Это и в глобальном смысле, и в отношении всех наших сотрудников. Они постоянно находятся в процессе обучения, регулярно участвуют в учениях. Как-то приезжаю вот в этот пункт «Решеты», а ребята сидят диагнозы разбирают по собственной инициативе. Молодцы. У нас особые люди работают, но и наши требования к кандидатам жесткие.
Интересно, что бригады в свободное время, если таковое выдается, пытаются всячески обустроить территорию пунктов. Где-то разбивают клумбы, а где-то и мини-пруды оборудуют и уток прикармливают.
Понятно, что проблемы, которые еще необходимо решить, есть. Скажем, у Центра медицины катастроф есть огромное желание взять под свое крыло и областные трассы, в том числе печально известный Серовский тракт, – да и Режевской слывет зоной особого риска. Как это часто бывает, палки в колеса ставит вопрос финансирования. Впрочем, в центре надеются, что и эти препятствия удастся преодолеть. В конце концов, когда с легкой руки руководителя Территориального центра медицины катастроф Виктора Попова в области началось оборудование трассовых пунктов, тоже пришлось столкнуться с множеством трудностей. А сегодня Среднему Уралу аплодирует вся медицинская общественность России.
Смотрите также:
- Мозговая катастрофа. На Среднем Урале инсульт молодеет →
- Грипп подложил врачам «свинью» →
- Стоп-инсульт! →