Примерное время чтения: 6 минут
132

«В литературе, как в дачном посёлке». Денис Драгунский о жизни и книгах

Никита Серебряков / «АиФ-Урал»

Кто в детстве не читал знаменитые «Денискины рассказы» Виктора Драгунского? Дениска из книжки – реальный мальчик, сын писателя. Он давно вырос и сам состоялся, как публицист и писатель. Денис Драгунский посетил Екатеринбург, встретился с читателями, поделился опытом и раскрыл секреты своих книг.

досье:
Денис Драгунский родился в 1950 г. в семье писателя Виктора Драгунского. В 1973 году окончил филфак МГУ. Преподавал в Дипломатической академии МИД СССР, работал обозревателем журналов «Новое Время» и «Итоги». В 2007 году завершил карьеру политического аналитика и начал писать рассказы. Первый сборник «Нет такого слова» вышел в 2009 году Автор 20 книг. Кандидат философских наук.

«Герои сами рассказывают мне истории»

Никита Серебряков, «АиФ-Урал»: Вы не в первый раз на Урале, в Екатеринбурге, какое впечатление сложилось о городе?

Денис Драгунский: Последний раз гостил у вас года четыре назад. Впечатление с прошлого приезда изменилось. Тогда погода была так себе – дождь со снегом. Мне показалось – город как город, ничего особенного. А в этот раз – странное ощущение роскоши. Особенно, когда забрался на смотровую площадку небоскрёба «Высоцкий», увидел много новых зданий. Центральные улицы роскошные. Настоящая столица! Люди встречают, как всегда, тепло.

– Вы – мастер короткого рассказа, новеллы. Ощущаете литературное родство с уральскими писателями этого направления, такими, как Дмитрий Мамин-Сибиряк, Фёдор Решетников?

– Один мой знакомый филолог сказал, что занимается изучением русских классиков третьего-четвёртого ряда. Я обрадовался: ну в четвёртом-то ряду для меня место найдётся. Как раз рядом с тем же Решетниковым, было бы здорово. А если серьёзно, то мне самому сложно анализировать свой творческий метод.

Я в первую очередь писатель-реалист. Писать в современном стиле – поток сознания, языковые игры – тоже умею, но надо ли? Для меня инструментом исследования действительности является фабула. Я пишу короткие рассказы с ярким, динамичным сюжетом.

– Обычно вы сразу знаете, чем закончится рассказ, или делаете открытие в процессе?

– Когда как. Если архитектор чертит проект, не зная при этом, что будет построено в итоге – гостиная или спальня, –ничего не получится. Так же и у писателя. Но иногда у меня выскакивает другой финал, не тот, что я задумывал в начале. Так бывает, когда я погружаюсь в жизнь своих героев, и они начинают сами мне рассказывать историю.

Мой роман «Автопортрет неизвестного» – это история квартиры, где на протяжении почти века жили несколько семей. И вот буквально на последних страницах романа главная героиня неожиданно рассказала мне, кто она такая, и кем она приходится этим людям, о которых я писал книгу.

– То есть нужно в какой-то момент отпустить сюжет и посмотреть, куда он заведёт?

– Если текст сам себя везёт в хорошую сторону, то и слава богу, не надо с текстом играть в ментора, а если что-то перестанет складываться, то можно и вернуться обратно.

Фото: Книжный клуб «Петровский»

«Не надо из ничего делать трагедию жизни»

– Где для вас проходит граница жизни и литературы?

– Для меня она стёрта. Василий Розанов писал, что чувствует литературу, как штаны. Я могу сказать, что живу в литературе как в дачном посёлке – так у меня с детства сложилось. Понимаете, это вечный вопрос, что первым появилось: личность или общество? Общество состоит из личностей, а личность формируется обществом.

Жизнь часто подражает литературе, а не наоборот. О жизни на другом континенте или в другом времени мы не можем иначе узнать, кроме как из литературы. Единственный способ – это читать книжки.

Фото: «АиФ-Урал»/ Никита Серебряков

– Какая проблема для вас лично важна в творчестве?

– Пожалуй, проблема банальности, заурядности. Мы все уникальные и неповторимые, но нас на планете таких восемь миллиардов. Трудно принять, что я самый обыкновенный человек. Всё, что со мной происходит и плохого и хорошего, – всего лишь сделки жизни. Не надо делать трагедию из собственной неудачливости, неприятия обществом. Раньше по молодости я сильно сердился, когда меня не печатали или не ставили пьесу. Сейчас понимаю: если вещь достойная, то её обязательно примут.

Однажды я устроил эксперимент над собой. Встал перед зеркалом, посмотрел на себя и понял, что я из простых: мне 65 лет, я небогат, русский, мужчина. И вот решил пофантазировать, что, если бы я был пятнадцатилетней девушкой, немкой, жил бы в Австро-Венгрии в богатой семье, а на дворе стоял бы 1914-й год. Я с огромным удовольствием писал эту вещь. Так родился роман «Дело принципа». Во время пандемии я кусочками выкладывал текст в соцсети, и второй раз получил удовольствие.

– Какое произведение от Дениса Драгунского будет следующим?

– Есть у меня такая задумка: по сюжету проснулся и понял, что я японец, и мне надо ехать в Японию искать могилу отца, а дальше завязывается сюжет. И ещё я пишу КГБ-шную прозу, где действие происходит в 70-х годах. В этом произведении описаны отношения вербовщика и вербуемого. Посмотрим, что из этого получится – самому интересно!

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах