Река инкогнито. Как реабилитировать водоёмы Екатеринбурга

В 2023 году в области проводятся исследования водоёмов, нуждающихся в реабилитации. Но жителей Екатеринбурга также волнует судьба водных объектов, которые находятся в черте города. Это реки Исеть и Патрушиха, озеро Шарташ и Верх-Исетский пруд. Об их состоянии на текущий момент и о том, как можно помочь их экосистемам, рассказывает доктор технических наук, заслуженный эколог РФ, академик Российской экологической академии, академик Международной академии наук экологии, безопасности жизнедеятельности профессор Александр Попов. Подробнее - в материале ural.aif.ru.

Прописать лечение

Дарья Попович, «АиФ-Урал»: – Александр Николаевич, о том, насколько загрязнена Исеть, ходят легенды. Говорят даже о рыбах-мутантах, которые якобы плавают в её водах. Что нужно сделать, чтобы реабилитировать главную водную артерию города?

Александр Попов: — Во-первых, мы можем говорить не о реабилитации Исети, а только об её ревитализации. При этом необходимо  учитывать, что Исеть в черте города – это совершенно изменённый водный объект. Назвать её рекой в полном смысле этого слова нельзя, поскольку территории водосбора в привычном понимании этого слова  здесь нет, как нет и процессов формирования  и стока, а качества воды изменены.

Реабилитировать тут нечего. А вот ревитализация — это приведение объекта в черте города в некое состояние, способствующее формированию полноценной водной экосистемы, это позволяет сформировать здоровую среду обитания.

— Что можно сделать?

— Прежде всего, провести комплексное обследование состояния водного объекта, оценить все воздействующие факторы и уже после этого составить план мероприятий. В последний раз комплексным исследованием реки  я занимался в период с 1976 по 1979 годы. Больше нам работ по этой системе не давали.

Мы предлагали провести такие изыскания, в том числе и на Патрушихе, где тоже много проблем. Я озвучивал свои предложения на заседании межрайонной природоохранной прокуратуры ещё года полтора-два назад. Без исследования говорить о каких-либо реабилитирующих мероприятиях нельзя, это как если бы вы попали в больницу, но, вместо того, чтобы поставить вам диагноз,   вас стали бы сразу пичкать лекарствами. Как вам такое?

Нездоровая река

— Сегодня экоактивисты обеспокоены тем, что в самом русле Исети ведутся строительные работы. Речь идёт о стройке, которую осуществляют несколько компаний. Часть работ проходит на участке вблизи Ледовой арены. Другая — чуть дальше, вдоль улицы Чапаева. Горожане возмущены тем, что русло реки сужают, создавая огромные насыпи. Возможно, из-за этого вода стала мутной. Кроме того, рабочие вырубили деревья. Люди переживают за состояние берега и его экосистему. Один из страхов — что берег превратится в болото. Насколько обоснованны тревоги общественников?

— Сразу скажу, что при желании  заболотить можно что угодно, а можно этого и не допустить. Но думаю, что прежде всё-таки гидрологи  просчитали последствия. А тревоги за экосистему в целом как раз обоснованны. Любое вмешательство в водоток ведёт к изменениям тех процессов, которые там происходят. Это изменения гидрологических и гидрохимических параметров. Река помутнела? Ну, если ведутся работы по отсыпке берега, это естественно

Согласно экосистемному подходу к водохозяйственной деятельности, который был разработан ещё в 80-х годах прошлого столетия Европейской экономической комиссией ООН, любое вмешательство в водосборы и акваторий требует прогноза изменения состояния водного объекта.

Поэтому не зря экологи беспокоятся! Никто в принципе  не может сказать, чем всё закончится. То есть мы не знаем, как конкретно строительные работы повлияют на экосистему реки. А она, в свою очередь, формирует среду обитания и для человека. Какая река будет это делать у нас в городе?

Скорее всего, перед тем, как производить подобные работы, никто не проводил необходимых, с экосистемных позиций, исследований и не делал прогнозов, что будет с рекой. Обмеление Исети связано  с чередой маловодных лет, в том числе и в этом году. Что касается вырубки деревьев, то речь идёт об уничтожении зелёной зоны в черте города, где на так уж и много зелени. В этом тоже нет ничего хорошего. В целом же древесные  насаждения  обычно  помогают реке,  задерживая влагу в период выпадения дождей и снеготаяния, что подписывает еë в маловодье.

Так, на одном объекте, для которого мы разрабатывали реабилитационные мероприятия, мы рекомендовали создать полосы из ивняка, чтобы защитить водоём от загрязнений, поступающих с береговой полосы, поскольку они поглощают часть биогенных элементов и ряд химических компонентов. Но и срубленные тополя тоже выполняли полезные функции. А вот будут ли застройщики садить новые деревья на месте срубленных?!

— В июле 2023 года проходили конференции в рамках форума «Исеть фест». Там было озвучено, что от застройки «защищены лишь 20 метров берега от уреза воды». Говорилось, что этого категорически недостаточно, а сколько достаточно? И что нужно сделать, чтобы защитить водно-зелёную инфраструктуру в городе?

— Скорее всего, речь шла о реках, которые свободно текут в природных условиях. Там есть определенные ограничения (водоохранная зона, прибрежная полоса). В городах тоже должны быть выделены и водоохранная, и прибрежная зоны. Но, поскольку законодательство меняется и не имеет обратной силы, те объекты, которые были построены до разработки этих зон, снесены быть не могут. А чтобы защитить водно-зелёную инфраструктуру в городе, необходимо соблюдать современное природоохранное законодательство

Озеро умирает

— Горожане также беспокоятся и насчёт Верх-Исетского пруда. Там тоже проводятся различные строительные работы. Как изменилось состояние этого водоёма? Что нужно сделать для защиты его экосистемы?

— Мы изучали Верх-Исесткий пруд в 2000 году и посмотрели мероприятия по его, скажем так, реабилитации. В тот период было проведено пять мероприятий и декларировалось, что проблемы водоёма решены на 85%. Мы как-то не поверили этому и попросили деньги у городских властей. Деньги нам дали, немножко. И мы добавили к этим пяти мероприятиям ещё три пункта. Оказалось, что основной источник загрязнения не столько городская территория, сколько реки Исеть и её приток Решётка.

Вообще же, водоём этот весьма сложный. Что в целом там происходит, мы не знаем. За 23 года многое изменилось. Я к чему подвожу? Необходимо комплексное исследование с определением  оптимальных реабилитационных воздействий на весь спектр влияющих факторов.  Серьёзно заниматься водоёмом нужно, а не гадать.

— Озеро Шарташ тоже достаточно грязное. Как спасти этот водоём?

— Этому озеру порядка 10 тысяч лет. Оно потихонечку пришло к концу своего существования. Это естественные процессы.

— Что мы можем сделать, чтобы хоть как-то замедлить их или не усугублять ситуацию?

— Мы ещё лет 40 назад доказали с цифрами в руках: для того чтобы привести Шарташ к параметрам рекреационного водоёма, необходимо удаление  сапропеля, которого в нём накопилось до 19 млн. м³ при объёме воды 21 млн. м³. Именно он является основной причиной его «цветения» и зарастания, поставляя биогенные вещества. Был рассчитано необходимое  и достаточное количество удаляемого сапропеля для достижения приемлемого состояния озера как рекреационного объекта.  Мероприятия на водосборе и в прибрежной зоне,  конечно, необходимы для наведения элементарного порядка и  косметического эффекта, но к  заметному улучшению состояния озера это не приведёт. Удаление донных отложений  – работы сложные, травмирующие водоём, но в данном  случае это единственный выход для сохранения озера как рекреационного объекта.

Мы в своё время делали проект по очистке. Посчитали, сколько нужно убрать сапропеля, чтобы шарташская вода не цвела столь интенсивно. Оказалось, необходимы достаточно крупные средства. Сапропель Шарташа пригоден к использованию в качестве удобрения и добавки в корм скота. Мы просчитали, что для продажи  его рентабельно вывозить за 60 километров. Но вначале сапропель необходимо привести к товарному виду. Были получены сертификаты, был организован кооператив, который хотел заниматься очисткой водоёма от донных отложений. Но, поскольку средств не нашлось, кооператив прекратил своё существование.