Если в школе инклюзивная культура уже прижилась, то об инклюзивной профессиональной подготовке особенных молодых людей пока приходится только мечтать. Как мечты воплотить в реальность? Об этом мы беседуем с директором АНО «Лаборатория социальных инноваций», координатором Лиги поддержки молодёжи с особенностями ментального развития Татьяной Хижняковой.
«Сначала поймай»
Рада Боженко, «АиФ-Урал»: – Татьяна, как сейчас обстоят дела с инклюзивным образованием?
Татьяна Хижнякова: – Оно присутствует в школе. Несколько лет назад вышел закон, который позволяет родителям, вне зависимости от состояния ребёнка, выбирать школу, в которой он будет учиться. Это может быть коррекционная школа, а может быть общеобразовательная. Конечно, любой ребёнок имеет право взрослеть среди сверстников, тем самым готовясь к дальнейшей жизни.
Коррекционное образование – это, отчасти, хоккей на траве. Ты живешь в тепличных условиях и пользуешься всеми мерами поддержки, играешь на травке, но проходит десять лет и тебя – хоба! – на лёд, и клюшку в руки. К реальному миру ты не готов. Хотя, конечно, есть случаи, когда человеку коррекционная школа объективно нужна. К примеру, для слабовидящих детей необходимо специальное тифлооборудование.
Так или иначе, за последние пять-семь лет инклюзия в школах появилась (в первую очередь я говорю о людях с особенностями ментального развития, с которыми работаю), появился институт тьюторства, появилась работа с самими школьниками, которые должны быть готовы принимать особых одноклассников, с родителями. И, самое главное, появилось обучение педагогов. Дело в том, что педагоги сопротивляются не от нежелания принимать особого ребёнка. Чаще всего, это происходит от отсутствия необходимых навыков работы с людьми с особенностями развития. Конечно, человека нужно информировать, обучать, тогда он будет чувствовать себя увереннее.
Но за пределами школы системы сопровождения студентов с особенностями ментального развития пока не существует. Школу закончил и слава тебе, Господи.
– То есть речь о профессиональном образовании не идёт?
– Начнём с того, что раньше и школу-то было непросто закончить. В основном наши ментальные ребятишки учились дома, даже в коррекционных школах их не всегда ждали – из-за сложностей с поведением. Типовая ситуация в нашем случае выглядит как «сначала поймай». Специалисты называют это «полевым поведением». В наших спортивных секциях зачастую на вопрос «как новенький?» тренер отвечает: «Поймали». Это означает, что процесс пошел.
А поскольку ещё лет десять назад никто из родителей особо не рассчитывал на успешное окончание школы, тем более инклюзивной, мало кто всерьез задумывался про дальнейшее образование.
Просёлочная дорога
– В том числе и родители детей с особенностями ментального развития?
– Да, в первую очередь. Сегодня приходится ломать застарелые стереотипы, которые засели в головах родителей. Как многие рассуждают? «Школу окончил, пенсию получаешь, сиди дома». А когда мы предлагаем попытаться их повзрослевшего ребёнка трудоустроить, они сопротивляются, дескать, давайте как-нибудь без чудес.
Тем не менее в агломерации есть профессиональные учебные заведения, ориентированные на обучение людей, закончивших коррекционные школы. Но, как правило, они предлагают, мягко говоря, не очень кассовые специальности. Кроме того, в основном рабочие места, связанные с не очень квалифицированным трудом, у нас занимают мигранты. С ними же проще – здоровые молодые парни, а с нашими ребятами пока договоришься… Им необходимы условия, сопровождающие, наставники. Много ли владельцев бизнеса готовы на это?Я как-то приехала в техникум и увидела, как обычные студенты в столовой помогают нашим ребятам носить подносы с обедами. Это было очень трогательно.
– А те ребята, которые окончили общеобразовательную школу?
– Здесь тоже все непросто. Они освоили стандартную образовательную программу, сдали ОГЭ или ЕГЭ. Естественно, им хочется получить специальность поинтереснее. Но института сопровождения студентов с ментальными особенностями в постшкольных учебных заведениях нет. Педагоги теряются – они хотят помочь, но не знают, как. И наши ребята часто не выдерживают нагрузок, ломаются.
– Вы имеете в виду буллинг?
– Нет-нет. Как раз буллинга после школы становится существенно меньше. Студенты, как правило, нормально воспринимают однокурсников с особенностями развития и даже в некотором роде берут на себя ответственность за них. Они не выдерживает давления среды в другом смысле. Слишком яркий свет, слишком много незнакомых людей и громких звуков, нет тихого места, где может спрятаться и прийти в себя, постоянная боязнь заблудиться из-за недостаточно детальной навигации… Постоянно работая в летних лагерях, тренировочных квартирах, спортивных секциях, мы решаем подобные проблемы на автомате – это основа основ. Но учебное заведение – это чужой монастырь.
– Тупик?
– Проселочная дорога. Просто надо окончательно принять тот факт, что студентов с особенностями ментального развития становится все больше и начать строить в постшкольных учебных заведениях систему их сопровождения. Это повысит качество жизни всех – и студентов, и родителей, и педагогов.
Чтобы сдвинуть лед, мы решили запустить пилотный проект, в ходе которого разработаем прототип такой методики. Конечно, мы сейчас заходим в чужой монастырь. Но в нашем случае он очень дружественный и гостеприимный. Около года назад мы договорились о сотрудничестве в формате экспериментальной программы с Екатеринбургским торгово-экономическим техникумом. У коллег уже был опыт работы с профильным НКО – «Солнечные дети» в проекте «Я могу готовить». Позитивное восприятие людей с ментальными особенностями, опыт взаимодействия с ними и готовность к изменениям стали главными критериями выбора партнеров по этому проекту. Ко всему прочему, ЕТЭТ предлагает безусловно востребованные специальности, которые вполне по плечу нашим подопечным – «повар» и «повар-кондитер».
На базе этих специальностей мы можем формировать защищённые рабочие места. Ведь далеко не все наши студенту выйдут на свободный рынок труда. Когда наши ребята закончат обучение, мы сможет задуматься о создании специализированного предприятия с защищёнными рабочими местами – пекарни или производства полуфабрикатов. Это, конечно же, произойдёт не завтра. Но рано или поздно – произойдёт.
– Что такое «защищённое рабочее место»?
– Это рабочее место на специализированном предприятии, где созданы все условия для комфортного пребывания и работы человека с инвалидностью, состояние которого требует постоянной поддержки и сопровождения. Но самое главное то, что это изначально комфортная принимающая среда для сотрудников с любыми особенностями. Основная задача создания таких рабочих мест – не получение прибыли, а осмысленное и полезное времяпрепровождение.
Будет легче жить
– Я правильно понимаю, что сейчас ваши ребята уже учатся?
– Да, на учебу в техникум вышла группа из девяти человек. Причём и те, кто окончил обычную школьную программу, и те, кто учился в коррекционной школе. Экспериментальная программа в техникуме рассчитана на один учебный год. На данном этапе, она исключает академические предметы и включает только предметы профессиональные. По окончании этого курса ребята получают документ о присвоении рабочей категории. То есть у них в руках будет реальная профессия.
Это очень интересный эксперимент. С нашими студентами в постоянном режиме работают четыре педагога техникума. Несмотря на то, что нашим ребятам выделена своя аудитория и своя лаборатория, они участвуют в общих студенческих мероприятиях, профессиональных конкурсах и так далее. Более того, мы планируем провести для студентов колледжа несколько лекций, посвященных понимаю аутизма и других ментальных особенностей.
Сейчас наших ребят сопровождает поведенческий техник, который находится с ними, что называется, от забора и до обеда. Этот специалист корректирует все проявления, которые мешают успешному обучению. Наши ребята быстрее обычных студентов устают, сильнее отвлекаются, медленнее справляются с потоком новых впечатлений.
– Как ребят приняли студенты техникума?
– На самом деле – отлично. Очень приятно получать от них поддержку. Я как-то приехала в техникум и увидела, как обычные студенты в столовой помогают нашим ребятам носить подносы с обедами. Это было очень трогательно и очень ответственно.
– Кроме получения ребятами профессии, каких результатов вы ждете от проекта?
– Наша задача – по результатам работы пилотной группы создать документ, содержащий рекомендации по поддержке студентов с ментальными особенностями в постшкольных учебных заведениях. Мы передадим эту методику максимальному количеству учебных заведений и профильных НКО. Это будет базовая инструкция, которая пригодится любому учебному заведению, в которое может прийти человек с аутизмом, окончивший обычную школу. И педагогам уже не придется хвататься за голову и гадать, как учить этого студента. Они прочитают нашу методичку, получат нужные схемы и шаблоны, при необходимости – обратятся к нам за консультацией. И всем будет намного легче жить.
Люди с аутизмом начали получать обычное школьное образование. Первое поколение этих людей сейчас будет массово заканчивать школы и поступать в профессиональные учебные заведения. А когда-нибудь, надеюсь, мы доживем и до того дня, когда оно станет высшим. Это должно произойти. Почему нет?
