Народная мудрость гласит: у браконьера повадки волчьи, а душа заячья. Почему им удаётся избежать наказания? Зачем регулировать численность волков? Что осталось от охотничьей этики? Об этом мы беседуем с охотоведом Николаем Сорокиным.
Дорогое увлечение
– Николай Николаевич, охота сегодня – это увлечение или способ прокормить семью?
– Если процитировать закон, то охота – это «деятельность, связанная с поиском, выслеживанием, преследованием охотничьих ресурсов, их добычей, первичной переработкой и транспортировкой». То есть это не то что пошёл – стрельнул – съел. Сегодня охота – это, конечно, больше увлечение, повод собраться компанией, пообщаться между собой и с природой, возможность поддерживать какие-то традиции.
С браконьерами во всех хозяйствах, конечно же, борются, существует уголовная ответственность за нанесённый ущерб свыше 40 тысяч рублей. Но это их не останавливает. Тем более что доказать факт браконьерства очень сложно. Был случай, когда браконьеры избежали наказания, потому что не была произведена видеофиксация их задержания. Какая видеофиксация в три часа ночи! Мы же не с оператором на задержание ездим. Кроме того, многие избегают ответственности, потому что были пойманы не на месте преступления. Ну а то, что с мясом задержали, так «шёл по лесу и нашёл». Ну, вы же понимаете, у нас везде в лесах лоси валяются.
Сейчас, конечно, ужесточили законодательство, и, если человек пойман на территории охотугодий, например, с мясом, это приравнивается к незаконной охоте. Но многие браконьеры всё равно умудряются уйти от ответственности.
А в отдалённых территориях есть люди, которые только этим и живут. Глухомань – работы нет, стало быть, денег нет, а кушать хочется всем.
– Много лет назад в нашей области были попытки охотничьего туризма. Что мешает развить это направление?
– Думаю, то, что это весьма затратно. Для этого нужно создавать условия: обеспечивать достойное проживание, транспорт, возводить в охотугодьях специальные сооружения и так далее. Прежде чем охотничий туризм начнёт приносить прибыль (если начнёт), в его развитие нужно хорошо вложиться. А кому из инвесторов это интересно, если перспективы весьма туманны? Все ведь хотят получить прибыль быстро и много.
Звери выходят в люди
– Охота – это ещё и история про регулирование численности диких животных?
– Конечно, охота в какой-то мере и есть регулирование численности, ведь в зависимости от неё и выделяются квоты на добычу диких животных, на тех же самых кабанов, косуль, лосей, медведей, на птицу. Если численность какого-то животного снижается, то, соответственно, и квот будет меньше.
Это в далёкие советские времена существовали бригады волчатников, они получали за отстрел волков премии, допустим, в виде лицензии на добычу косули или лося. Сегодня такого нет. Волк – это животное очень умное и хитрое, на него очень сложно охотиться. Он, например, за версту чует капканы. Егеря рассказывают, что волк стал ходить кабаньими тропами, где его следы не видно. Попробуй, выследи.
– Вы же наверняка знаете, что защитники животных выступают против отстрела волков. Если не регулировать численность этих хищников, что произойдёт?
– То, что мы уже наблюдаем: волки заходят в деревни, рвут собак, нападают на людей. Если волков становится много, они начинают осваивать новые территории, в том числе территории населённых пунктов. Им нужно добывать себе пропитание, а собака – это самая лёгкая добыча. Кроме того, возросшее поголовье волков наносит ущерб копытным.
Поиск пропитания, к слову, гонит из леса не только волков. У нас на севере области был случай – засушливое лето, ягод мало, голодный медведь пришёл на кладбище, разрыл могилу, вытащил останки и… На отстрел этого медведя было дано разрешение, с чем егеря и справились. А другого пути не было, потому что, попробовав человечину, медведь вполне может стать людоедом. Медведей, кстати, у нас в области тоже немало. Только в угодьях, закреплённых за Союзом охотников и рыболовов Свердловской области, их, по последним данным, насчитывается около 400, а есть ведь и другие угодья: юридических лиц, частные, общего доступа.
Но не только из-за увеличения численности дикие животные чаще стали выходить в люди. Идёт интенсивная застройка угодий коттеджными посёлками, кроме того, сейчас очень много народу гоняет на квадриках и на снегоходах – это большой фактор беспокойства, и зверь бежит. Куда? Да куда придётся!
Часто дикие животные выскакивают на автомобильные дороги. Я вот в деревню на дачу в Сысертский район выезжаю, косули очень часто прямо перед машиной пробегают. ДТП в таких ситуациях не редкость. Животные идут по путям миграции, а эти пути пересекают проезжую часть, трассы же у нас в основном скоростные. Бывает, столкновения животных, лосей, например, с автомобилем заканчиваются трагически. В том числе и для человека. Помню, был случай: муж с женой ехали на машине, столкнулись с лосем, женщина в результате этого ДТП погибла. А водителя оштрафовали за нанесённый ущерб.
Надо сказать, штрафы на водителей накладываются серьёзные. Скажем, если косуля для охотника будет стоить 17 тысяч рублей, то для водителя – 150 тысяч. Поэтому многие автомобилисты и скрываются с места происшествия, дескать, машину как-нибудь починю, зато штраф не буду платить.
Какие животные и птицы под особой охраной
– На кого у нас в области охота вообще запрещена?
– На краснокнижных животных и птиц. Например, на севере области у нас встречается такая птица – дрофа, этот вид считается исчезающим в дикой природе, поэтому дрофа находится под охраной Красной книги Международного союза охраны природы.
Кроме того, нельзя охотиться на те виды животных и птиц, которые не учитываются. Любой охотничий ресурс – глухарь, рябчик, тетерев и так далее – мы учитываем, то есть подсчитываем их количество. А, допустим, в отношении перепела, которого в наших лесах есть немного, учёт не проводится, значит, охота на него запрещена.
– Николай Николаевич, а сегодня сохранилась культура охоты в том виде, в котором мы её представляем по классическим произведениям или по старым фильмам?
– Нет, она, к сожалению, утрачена. Если смотреть старые фотографии, читать воспоминания охотников, то можно представить, как это было раньше: собирались бригады охотников, приезжали на базу, исполняли ритуал – строились, поднимали флаг, следовали сложившимся традициям. Алкоголь на охоте был запрещён, не законодательно, а негласно, это был охотничий принцип, которому все неукоснительно следовали. Существовала охотничья этика.
А сейчас, увы… Смотрю фотографии в соцсетях – и оторопь берёт. Охотники всегда относились к своему трофею уважительно, а сейчас и верхом на добытое животное садятся, и ногу на него ставят. Крайне неприятно такое пренебрежение.
– Уверена, многие сейчас подумают: о какой этике идёт речь, если охота – это убийство.
– Настоящий охотник никогда не скажет «я убил», он скажет «я добыл», «я взял» или «он дошёл до меня», потому что охотник – не убийца, он добытчик. Этот вид добычи – промысел – существовал испокон веку. А вот браконьера, который действует вне закона, уничтожает животных без оглядки на их численность и действует исключительно из корыстных побуждений, можно назвать убийцей.
