Первый в России приговор за пропаганду АУЕ (одна из возможных расшифровок – «Арестантский уклад един», с августа – запрещённое у нас в стране движение) был оглашён в столице Урала на прошлой неделе.
Торговали символикой и призывали к экстремизму
Екатеринбургский гарнизонный военный суд вынес его в отношении супругов Николая и Натальи Бабарика, а также их товарища Артёма Зуева. Речь идёт о статьях 282.1 («Создание и руководство экстремистским сообществом») и 280 УК РФ («Публичные призывы к экстремизму с использованием интернета»). Установлено, что в ноябре 2011 года в Оренбурге Бабарика совместно с неким неустановленным лицом создал экстремистское сообщество, в состав которого в дальнейшем вошли его супруга и Зуев.
«Используя аккаунты в социальных сетях, к маю 2018 года члены сообщества опубликовали более 28 тысяч материалов, в том числе содержащих призывы совершать преступления против сотрудников МВД», – пояснила официальный представитель прокуратуры региона Марина Канатова. Сообщество также торговало предметами с символикой движения. То самое «неустановленное лицо» выполняло роль консультанта».
Однако в мае 2018 года все трое были арестованы. На прошлой неделе, 9 сентября, Бабарика получил 7 лет лишения свободы, его жена – 4 (условно, суд учёл, что у неё маленький ребёнок), а Зуев – 3 года и 9 месяцев колонии общего режима.
Верховный суд РФ признал движение экстремистским 17 августа 2020 года, то есть с момента признания его таковым прошло меньше месяца. Тогда же генпрокурор РФ Игорь Краснов пояснил, что движение представляет собой хорошо структурированную и управляемую организацию протестно-экстремистской направленности.
Как бороться — тема для дискуссии
Решение Верховного суда обсудили представители Экспертного клуба Екатеринбурга – политологи, юристы, политики и общественники. Все согласились с тем, что запрещённое движение действительно опасно для общества. А вот методы борьбы с ним стали темой для дискуссии.
«Проблема несколько шире, чем само движение, хотя оно имеет весьма деструктивный характер, – считает политолог Андрей Мозолин. – Во-первых, сегодня оно оказывает достаточно серьёзное влияние на подростков и молодых людей, причём на тех стадиях, когда ещё не окончен процесс социализации. Во-вторых, у любого движения всегда формируются политические цели. Мне бы не хотелось, чтобы мои дети жили по уголовным понятиям. Но если власть не будет работать с молодёжью, через 10–15 лет мы можем получить очень специфическое государство».
«Блатная субкультура существовала всегда, но на сегодняшний день очень мало конкурентных идеологий, которые способны привлечь детей и юношество, – полагает политконсультант Михаил Коробельников. – Что нужно ребёнку? Приключения, идеалы, принципы. Раньше это давала пионерская организация, различные клубы вроде «Каравеллы» в Екатеринбурге и множество кружков. Сейчас это всё пытаются возродить, однако это плохо получается, потому что они все платные. Но если будет только один запрет, это не решит проблему, а уведёт её в подполье. Для борьбы с любой идеологией нужна контридеология. Нужна замена. Сейчас отрыв старшего поколения от детей настолько велик, что оно их совершенно не понимает».
«Молодые люди легко поддаются воровской романтике и считают, что ничего зазорного в этом нет, хотя за этим скрывается чудовищный смысл, – уверен глава Общественной палаты Екатеринбурга Александр Косинцев. – Людей вовлекают в воровство, грабежи, за «романтикой» могут последовать конкретные действия. В обществе должен существовать закон, и абсолютное большинство должно его уважать».
Запретить можно, но повлияет ли это на субкультуру?
«Данная идеология, во-первых, подрывает уважение к государству, к обществу и закону, а во-вторых, она делает молодых людей готовыми в любой момент совершить преступление, – говорит адвокат Геннадий Тумалевич. – Они не боятся сесть, для них это «героизм», и это страшно. Отношение к решению Верховного суда у меня двоякое. Запретить можно всё, но запрет должен чем-то поддерживаться. Уголовная ответственность у нас наступает с 14 лет, а для основного состава преступлений – с 16, по некоторым – с 18 лет. Теперь вопрос: кто будет нести ответственность? Взрослые, организаторы – да. А молодёжь? Мы либо наказываем молодого человека штрафом, либо отправляем в колонию. Если это движение действительно организовано взрослыми, то, получается, государство поможет воспитать эту армию уголовников за свой же счёт. Нужно продумать все нюансы».
«По большому счёту это не только организация, но и некая субкультура, каких достаточно много, – считает замруководителя администрации губернатора Вадим Дубичев. – Решение Верховного суда, очевидно, усложнит деятельность организаторов, но повлияет ли это на саму субкультуру?»
Напомним, что три года назад криминолог, эксперт по борьбе с организованной преступностью Константин Корсаков говорил в беседе с корреспондентом «АиФ-Урал»: «Уверен, вокруг этого движения больше шумихи, чем оно заслуживает. Во всяком случае, у нас, в Екатеринбурге, нет тех, кто распространяет эти идеи». Времена изменились?
