«Нас часто спрашивают: можно ли победить туберкулёз? Можно. Но для этого надо сделать так, чтобы никто из инфицированных не заболел», – говорит главный фтизиатр Свердловской области Игорь Черняев.
Вперёд, в прошлое
Рада Боженко, «АиФ-Урал»: Игорь Анатольевич, накануне международного Дня борьбы с туберкулёзом неоднократно говорилось о том, что Среднему Уралу в этом отношении есть чем гордиться. В чём это выражается?
Игорь Черняев: Действительно, успехи достигнуты значительные. Так, например, заболеваемость туберкулёзом за семь лет снизилась на 32%, смертность – на 44,5%. Мы достигли уровня, который соответствует 1974 году, и у нас появился реальный шанс на дальнейшее снижение этих показателей и достижение, в конце концов, исторического минимума по распространённости этой опасной инфекции. Что же касается смертности, то исторический минимум уже достигнут.
– Сравнение сегодняшних достижений с теми, что были более сорока лет назад, по меньшей мере, странно…
Кроме того, в стране внедрялись новые системы хирургического лечения – можно сказать, что вся торакальная хирургия произошла «из туберкулёза». И так далее. В Советском Союзе была комплексная программа борьбы с этим заболеванием.
А если заглянуть ещё дальше, то в 1918 году – через год после революции! – был принят декрет о борьбе с туберкулёзом. То есть борьба с ним стала государственной программой. В 1942 году было принято решение о поголовной вакцинации детей – в это тяжёлое время люди думали о будущем. В 1960 году была разработана и внедрена централизованная система надзора над больными туберкулёзом – она стала прообразом современной системы. После этого всё шло планово, в том числе своевременное выявление больных. Каждый медицинский работник, от сельского доктора до сотрудника Четвёртого управления минздрава, знал, как выявлять туберкулёз. И никто тогда не стеснялся проходить профосмотр, поскольку была создана такая среда, в которой было стыдно на него не пойти. Соответственно, туберкулёз своевременно выявлялся и успешно лечился, проблем с госпитализацией не было. Кроме того, развилась система противотуберкулёзных санаториев, где пациенты после прохождения интенсивной фазы лечения в стационаре отправлялся пить кумыс, есть фрукты, принимать солнечные ванны, дышать горным или морским воздухом.
– Когда рухнула эта гармоничная система?
– Откат произошёл в 1991 году, после распада Советского Союза, когда были приостановлены все профилактические программы. В том числе противотуберкулёзная – не было препаратов, невозможно было купить плёнку, и так далее. Да и люди тогда не особо заботились о своём здоровье, речь шла о выживании. Тем не менее противотуберкулёзная служба работала, больных выявляли, лечили. Но была серьёзная проблема – дефицит питания, падение доходов, стрессы. На этом фоне туберкулёз нарастал, и к 1994–1995 годам заболеваемость достигла пика, её прирост был троекратным, а порой и пятикратным. Возрождение государственной программы борьбы с туберкулёзом произошло в 2001 году.
Радуйтесь жизни
– С чем связана высокая инфицированность жителей Свердловской области?
Как происходит передача туберкулёза? Прежде всего, от человека к человеку, воздушно-капельным, а главное – пылевым путём (туберкулёзная палочка особенно хорошо сохраняется в пыли). В дореволюционный период, учитывая скученность, низкий уровень питания и санитарной гигиены, инфекция активно передавалась. Болели семьями, общинами. Соответственно, накапливалась бациллярная прослойка больных, которых нечем было лечить. Первый противотуберкулёзный препарат появился только в 1943 году, а до этого 25% больных излечивались сами, 25% становились хрониками, а 50% умирали. Такая вот грустная статистика.
– Как это аукается нам?
– Смотрите, все, кто жил в то время, были инфицированы туберкулёзом. Потом была Первая мировая война, и санитарные потери от туберкулёза в два раза превысили боевые. Вторая мировая и Великая Отечественная – это опять-таки накопление больных и, соответственно, числа контактных. Дальше был послевоенный период разрухи – также высокий уровень заболеваемости, много выделителей бактерий, а один больной в год заражает туберкулёзом до десяти человек, из которых в течение жизни заболевает до 10%. Потом наступает сытое советское время, о котором мы говорили, но происходит распад Советского Союза, социально-экономический кризис и, как следствие, рост заболеваемости – активировался «старый» туберкулёз у тех, кто был инфицирован. Человек заболел, не пошёл лечиться, у него появилось бактериовыделение – открытая форма, он заразил других, появилась ещё одна прослойка.
Таким образом, 70% жителей области старше 30 лет инфицированы. И этот риск надо учитывать. То есть каждый должен регулярно проходить профилактические осмотры, не курить, не употреблять психоактивные вещества, не злоупотреблять алкоголем, правильно питаться, быть весёлым и жизнерадостным. Нас часто спрашивают: можно ли победить туберкулёз? Можно. Но для этого надо сделать так, чтобы никто из инфицированных не заболел.
– То есть, по большому счёту, никто не застрахован от инфицирования?
– К сожалению, это так. И старые очаги легко могут активизироваться. Простой пример. Человек пошёл в марте на рыбалку, провалился под лёд, а потом, пока дошёл до машины или до дома, переохладился – туберкулёз.
Социальная болезнь
– В сознании людей туберкулёз связан прежде всего с социальным неблагополучием.
– Туберкулёз был и остаётся социальным заболеванием, связанным с образом жизни человека, с его окружением, привычками, особенностями поведения. По-прежнему, бОльшая часть больных туберкулёзом – это люди, которые не работают (не имеют постоянного источника дохода), как правило, не состоят в браке, употребляют психоактивные вещества, злоупотребляют алкоголем и отличаются другими отклонениями в поведении. Но это не означает, что всех остальных эта проблема не касается. К сожалению, туберкулёзом болеют и социально благополучные, социально адаптированные люди. Риск заболеть увеличивается у людей, имеющих хронические заболевания, переживших серьёзный психо-эмоциональный стресс, попавших в тяжёлую жизненную ситуацию; у пациентов, имеющих иммунодефицит, вызванный как острым заболеванием (например, гриппом), так и вирусом иммунодефицита человека.
– Сегодня больные туберкулёзом спокойно могут покинуть стационар. Это для нашего региона проблема?
– Я бы не сказал, что толпы больных с туберкулёзом в открытой форме ходят по улицам, всех заражают и умирают сами. Есть конкретные люди, которые отличаются девиантным поведением: лица, употребляющие наркотики и алкоголь. Они в период абстиненции порой покидают лечебное учреждение – у нас ведь не тюрьма, мы не можем их удерживать силой.
– Но ведь в то же советское время были более жёсткие условия.
– Были. Но закрытых стационаров не было никогда. И потом, надо понимать, это особая категория пациентов – они живут одним днём. Но, к счастью, среди них есть люди, которые радикально меняют отношение к жизни, и таких становится всё больше. У нас уровень госпитализации – 95%, все больные с открытой формой туберкулёза в кратчайшие сроки изолируются от общества. Амбулаторно долечиваются те, кто выписан из стационара без бактериовыделения.
Повторюсь, даже в советское время, несмотря на мощный административный ресурс, не удалось создать закрытые стационары для больных туберкулёзом. Но это и не нужно. Пациента нужно мотивировать другим – возможностью излечения (туберкулёз – излечимое заболевание, это факт) и хорошими условиями пребывания. У нас пациенты получают шестиразовое питание, многие из них никогда так не питались. И многие никогда не получали такой объём медицинского обслуживания.
Екатеринбург инфицировал неизлечимый туберкулезник 
На Урале детей массово обследуют из-за туберкулеза сотрудницы роддома 
«Среди бомжей этой заразы меньше». Кому грозит туберкулез? 
Свердловчанку через суд заставили лечиться от туберкулеза 
Готовы ли вы к встрече с «белой чумой»? Тест «АиФ-Урал»