«Сейчас в России карикатура как таковая практически исчезла, умерла, она не востребована. К сожалению. Потому что карикатура – это боевая единица в нашем идеологическом арсенале», – говорит карикатурист, историк карикатуры Максим Смагин.
1 апреля в Музее истории Екатеринбурга проходит Исторический фест «Не будите юбиляра, или День хорошего настроения», в рамках которого открылась персональная выставка карикатур Максима Смагина «Мы с вами где-то встречались…». В том числе в экспозиции представлена серия шаржей. Подробнее читайте в материале ural.aif.ru.
Продолжение мозга
Рада Боженко, «АиФ-Урал»: Максим, чтобы нарисовать шарж, нужно хорошо знать человека?
Максим Смагин: Если речь идёт о заказной работе по фотографии, то, конечно, нужно «познакомиться» с человеком: почитать о нём публикации, изучить его аккаунт, по возможности пообщаться с людьми, которые знают его лично… Тогда создаётся образ и проясняются атрибуты, которые характеризуют человека. К примеру, если это человек театра, то – кулисы, маски и прочее. А в живом общении, скажем, на каком-то мероприятии он раскрывается в непринуждённом диалоге. Понятно, что я пытаюсь «раскрутить» человека, одновременно изучаю его пластику, лицо, анатомические особенности. Это невероятный драйв!
На выставке в МИЕ будут представлены персоны, имеющие отношение к Екатеринбургу. Другая же часть экспозиции будет посвящена самому городу, тому, как я его представляю, воспринимаю, тому, как это восприятие интерпретируется в моём воображении.
– Ваш взгляд на мир заточен определённым образом? Карикатурист – это образ жизни?
– Конечно, заточен. Но карикатурист – это образ мышления, к счастью, на образе жизни это не сказывается. Большинство карикатуристов, вообще, люди адекватные. У каждого свой подход, у меня, например, «искра», какой-то образ возникает из сочетания несочетаемого, и это доставляет колоссальное удовольствие. У художника рука – это естественное продолжение мозга, просто живописец мыслит по-особенному: краски, воздух, перспективы и так далее. В карикатуре другие законы, но где-то они пересекаются. Кстати, очень редко, но есть художники, которые пишут карикатуры маслом. Например, маслом на холсте пишет дерзкие шаржи на сильных мира сего Денис Лопатин. Опять же вспомним классику, там были и акварель, и живопись, и литография… Люди в этом отношении были полифункциональны. Сейчас же зачастую всё свелось к гаджетам, люди рисуют на планшетах и вполне этим довольны.
Для меня самое счастье – это тушь, перо, живая линия, когда можно почеркаться, ошибиться. Это дисциплинирует. Но, оговорюсь, сколько людей, столько мнений, навыков, предпочтений. Единственное неоспоримо – художник должен ответственно относиться к своей работе, небрежность, неаккуратность мне не нравятся. Если, конечно, речь не идёт о нарочитой небрежности как о стиле.
Рождение штампов
– В чём принципиальная разница между словесной и визуальной шуткой?
– Это разные вещи, хотя поле, наверное, одно. Не всякую шутку можно проиллюстрировать, равно как и не всякую картинку можно понятно описать словами.
Как историк карикатуры, я понимаю, что большинство карикатур, которые публиковались в XVIII–XIX веках, сегодня требуют перевода на современный, понятный нам язык, потому что утрачены многие символы, непонятны какие-то образы, объекты, персонажи.
В то же время многие карикатуристы часто выступали в качестве иллюстраторов. К примеру, иллюстратор Гоголя Пётр Боклевский прекрасно рисовал и карикатуры. А кто-то любит изображать каламбуры, я же считаю, что это низкий жанр, поскольку в самом построении фразы каламбура – очевидность. Есть всеми любимая карикатура – идут двое мужчин, а за углом стоят огромные бабушки, и мужчины между собой говорят: «За этим стоят большие бабки». Игра слов, проиллюстрировать которую не представляет никакой сложности. Кому-то такая лобовая карикатура по душе – что ж, пусть будет. Но это не мои кумиры, более того, я часто бью себя по рукам, чтобы к этому не скатиться. А вот визуализировать афоризмы мне нравилось, воплотить слова в образы, в картинку представляется мне сложным и интересным. В Санкт-Петербурге был такой художник Георгий Светозаров, который в своё время сделал иллюстрации к сентенциям – тоже интересный подход. А иллюстрации Йозефа Лады к «Швейку»! Их же вообще невозможно отделить от книги. Или невероятные иллюстрации к «Алисе в Стране чудес» Геннадия Калиновского – они фантастические! Можно привести немало примеров, когда ты отождествляешь то или иное произведение с определённым иллюстратором. Словом, художник способен перевести с литературного языка на визуальный.
– Искусство карикатуры – из разряда вечных?
– Думаю, да. Хотя история карикатуры циклична. Скажем, сейчас в России карикатура как таковая практически исчезла, умерла (отчасти её вытеснили мемы), она не востребована. К сожалению. Потому что карикатура – это боевая единица в нашем идеологическом арсенале. Мы повторяем ошибки Крымской войны, когда Николай I решил, что не надо отвечать на вызовы, дескать, правда за нами. Но правду можно так перевернуть… Что тогда и сделали ополчившиеся на нас Великобритания, Франция, Сардинское королевство, Турция – эти страны продуцировали огромное количество антироссийских карикатур. Те штампы цветут пышным цветом и сейчас. Почему? Потому что мы тогда отказались от этой борьбы. Хотя во время Русско-турецкой войны мы уже вели себя правильно, появилось большое количество журналов, в которых публиковались сатирические картинки.
Сегодня, просматривая различные ресурсы, я с огорчением констатирую, что выходит много работ, посвящённых антирусской карикатуре, и очень мало работ, которые посвящены российской карикатуре, продвигающей наши идеалы. Карикатура – это очень своеобразный жанр, она бьёт не в лоб, она действует более тонко, на подсознание, и люди это используют. Но, увы, не у нас. Где стратеги, которые способны продумать эту ситуацию?
Надеюсь, что наш музей, который должен открыться в ближайшее время, сможет реализовать задачи патриотического воспитания через карикатуры. Покажет, как возникли образы России, почему они возникли, как их воспринимать. Людям нужно рассказывать, их нужно просвещать, потому что в силу отсутствия необходимых знаний, времени и так далее они часто оказываются не способными анализировать.Карикатура – это очень своеобразный жанр, она бьёт не в лоб, она действует более тонко, на подсознание, и люди это используют. Но, увы, не у нас.
Повторюсь, история карикатуры циклична – она то востребована, то нет, интерес к ней то возникает, то пропадает. Вот в начале 90-х годов прошлого века было время невероятного расцвета карикатуры. Это не значит, что нам дали свободу, нет, нам дали возможность – появилось множество журналов, газет, где можно было размещать свои картинки. И с тех пор осталось немало мастодонтов, что доказывает – они идут правильной дорогой. Но сегодня другие подходы к размещению информации, и карикатуры используются далеко не везде, хотя они были бы действенны и эффективны.
Без слов понятно
– Язык карикатур международный или в каждой стране есть свои особенности?
– Конечно, есть национальные особенности, но, по большому счёту, карикатура должна быть понятна во всём мире. Кстати, на международных конкурсах одно из требований – рисовать без слов. Карикатура должны быть самодостаточной. Хотя в конце XVIII – начале XIX века, а это был «золотой век» английской карикатуры, подписи к картинкам были чрезвычайно популярны.
Когда ты начинаешь рисовать, то понимаешь, что можно избавиться от слов или, наоборот, их нужно добавить, потому что они работают на развитие темы. Здесь всё пластично. Но в большинстве своём, да, рисунки понятны везде: в Южной Америке, Австралии, Японии, Иране… К слову, в Иране и в Китае сейчас очень много карикатуристов.
– Как на сегодняшний день складывается судьба вашего Музея карикатуры?
– Сейчас идёт ремонт помещения. Думаю, ко Дню города мы откроем обширную и глубокую экспозицию на новой выставочной площадке. За время изучения карикатуры я насобирал множество материала, сейчас я понимаю, что время накопления прошло, пора поделиться этой информацией. Вот если бы, например, кто-нибудь где-нибудь издал 20 томов, посвящённых развитию русской карикатуры, я бы сказал: «Всё, жизнь потеряла смысл, потому что всё уже издано». Но предела совершенству нет. Если какие-то книжки и выходят, то они касаются локальных тем, а академического издания нет. Вот в Англии, например, вышло серьёзное издание, посвящённое развитию карикатуры, хотя оно тоже не совершенное. А в России этого момента пока не дождались. Классик советской, русской карикатуры Михаил Златковский уже лет десять пишет монографию – солидный труд, но она ещё не вышла.
Историю карикатуры нужно знать, ведь карикатура позволяет изучить не только взгляд на Россию, но и саму историю страны. Так что в каждом крупном городе должен быть музей карикатуры. Пока же наш, когда откроется, будет первым и единственным в стране. В 2011 году Музей карикатуры собирались открыть в Москве, в бывшем Музее В. И. Ленина, но там после экспозиции все экспонаты были свёрнуты и оказались в фондах. Развития, к сожалению, не получилось.
Так что, надеюсь, плюс-минус, в августе мы, наконец, обретём собственный музей и будем выполнять благородную миссию просвещения – знакомство с историей России через карикатуру.
