Трудная ситуация, сложившаяся в стране из-за коронавируса, дополненная пикирующими ценами на нефть и серьезными экономическими проблемами, может стать трамплином для экономики. Так считает уральский фермер и председатель общественного движения «Федеральный сельсовет» Василий Мельниченко.
Он прославился в 2016 году, когда во время прямой линии с президентом Владимиром Путиным достаточно экспрессивно задал ему вопрос относительно того, что в деревнях закрываются школы и другие социальные объекты. Сейчас он вместе с другими общественниками подготовил записку на имя премьера Мишустина с предложением поддержать небольшие фермерские хозяйства. По мнению Мельниченко, это именно то, что поможет России выбраться из сложившегося кризиса.
О городе и деревне
— Сейчас закрывают большие города – это понятно, большая скученность народа. А если бы у нас не опустели деревни, население страны не толпилось бы в городах, а было нормально рассредоточено по стране, работали бы малые города и села. И что бы нам тогда этот коронавирус? Случилась бы где-то эпидемия – поселок или город изолировали бы, тщательно проверили всех жителей, вылечили бы заболевших, и все. А тут Москва – 15 миллионов населения, всех быстро не проверить, да и изолировать трудно. Если карантин продлится недели три-четыре, а то и больше? Я предполагаю, когда все это кончится, многие захотят покинуть большие города.
Локомотив роста для экономики – сельские территории. В 2000-е годы, когда пошли деньги, заводы, производящие сельхозтехнику, стали возрождаться – Россельмаш, Кировский завод, другие предприятия. Сейчас заводы опять встают, рабочих увольняют. Потому что комбайны и тракторы никто не покупает, потому что у крестьян денег нет. Так, значит, мы основные заказчики и драйверы роста не только для себя, но и для промышленности. И не важно, что ставятся какие-то рекорды по продаже зерна, если крестьянин ничего не получил, значит и толку не будет.
Одной рукой дают, другой отнимают
— Все пишут про какие-то дотации, которые нам выделяют. А толку? Если нам выделяют 4–6 миллиарда рублей этих самых дотаций, то на этих миллиардах отпиарятся все – от начальника департамента до президента, аж тошно. Им говоришь: «Мужики, руководители! Вы посмотрите, что вы делаете? Вы написали – 6 миллиардов дотаций, а через акциз дизельного топлива сразу забрали 30». Ой да, точно, но теперь уже ничего не изменить.
У нас в стране есть хозяйства, которые дают рекордные надои, а их руководители мне сознаются: не можем платить работникам достойную зарплату, потому что все из нас вытянули электричеством, дизельным топливом, удобрениями.
Минеральные удобрения, которые у нас в стране производят, продают в Европу дешевле, чем своим. Чиновники сделали так, что это выгоднее – ведь при продаже за рубеж производителю государство возмещает НДС. Это ж абсурд и издевательство! Вы из бюджета даете деньги производителю за то, чтобы он не продал его своим крестьянам, а вывез за рубеж!
Крупному бизнесу до земли дела нет
— Приход любого агрохолдинга на территорию означает концентрацию земель в одних руках. А это значит, что ни фермерское, ни какое-то другое малое предпринимательство в этом районе уже развиваться не будет. Суть агрохолдинга, например зернового, в чем? Они пришли, засеяли весной десятки или даже сотни тысяч гектаров. Осенью пришли комбайны, все это собрали, отправили в порты вроде Новороссийска и ушли. То есть саму территорию никто не развивает, она обречена, потому что нет рабочих мест. Сёла пустеют и вымирают, молодежь уезжает, остаются только пенсионеры.
Посмотрите на Польшу. Они тоже провели реформу после развала СССР, но при этом не потеряли ни одной деревни, потому что сделали ставку на сельское хозяйство. Крупному бизнесу до земли дела нет – его владельцы в деревнях не живут, им главное – деньги получить. Для села нужен в первую очередь малый и средний бизнес.
Почему крестьян всё меньше
— Многие говорят – у нас на Урале климат плохой, потому все так плохо. Хорошо, возьмем Краснодарский край – там для сельского хозяйства климат просто лучше не придумаешь. Там все главы администраций ходят в голубых бантах, президент всех орденами-медалями награждает. Но та же Голландия, площадью меньше Краснодарского края, имея меньше пахотной земли, производит в 22 раза больше продукции, чем Краснодарский край.
В 2016 году я этот вопрос лично Путину задал, и он ответил: «Недопустимо закрывать эти объекты». Ведь есть поручения президента, есть это его заявление, есть указы, где написано – поддерживать сельские школы, создавать условия для жителей деревень. А на практике все наоборот. Крестьян все меньше – только агрохолдинги.
Сколько нужно зарабатывать на селе?
— Минимальная зарплата в сельской местности должна быть 50 000 рублей. Когда мне всякие руководители на различных заседаниях говорят, что это фантастика, я спрашиваю: а кто из вас ходит на работу за меньшее деньги? В ответ неловкие смешки.
Надо, чтобы у крестьянина были деньги, чтобы он мог дом содержать, хозяйство и технику и чтобы у него что-то оставалось. Иначе зачем ему всё это надо? Чтобы молодые люди захотели учиться настоящей работе, зарплата должна быть достойной.
У нас почему-то кредитуют только крупный бизнес. Почему за границей кредиты дешевле, чем в России? Почему у нас на Галкинской муниципальной территории Свердловской области стабильно снижается количество населения? Почему малые и средние производства закрываются? Если чиновники говорят, что в соответствии с федеральными программами должны делать, чтобы было лучше, то почему лучше не становится?
Пять лет – естественный срок роста
— Если все это у крестьянина будет, то мы за пять лет сможем создать в стране мощную аграрную экономику. Пять лет – это природный процесс: новорожденная тёлочка на пятый год становится полноценной коровой, которая принесет много потомства. Саженец на пятый год превращается в полноценную яблоню, грушу или сливу.
По нашей программе, пять лет нужно, чтобы Россия имела пятую экономику в мире. Мы в год можем расти до 13% по ВВП. Сейчас всякие экономы и экономки (а экономистов в России почти нет) говорят, что мы не можем расти по экономике больше 1–2% в год. Сукины они дети! Это как же мы не можем расти? Работать просто надо, производство запускать. И деньги платить за реальную работу. Все же просто: чтобы не было бедных, надо, чтобы у них был достойный доход.
