Нашествие «незваных гостей» в Европу заставило нас более внимательно взглянуть на миграционные проблемы Среднего Урала. Своими мыслями по этому поводу с «Аиф-Урал» поделился руководитель общества таджикской культуры «Сомон» Фарух Мирзоев.
Ломать – не строить
Алексей Смирнов, «АиФ-Урал»: Фарух Мамадалиевич, сейчас в Европе ситуация с мигрантами, мягко говоря, нестабильная. Как бы вы охарактеризовали Свердловскую область?
Фарух Мирзоев: На Урале, да и во всей стране сейчас происходит отток мигрантов, и связано это с кризисом и ужесточением миграционного законодательства. По моим подсчётам, количество гастарбайтеров сократилось на 20-30%. Но все они находят себе работу, причём в тех сферах, которые не пользуются спросом у коренных уральцев.
И я бы не стал сравнивать Россию и Европу – по многим причинам. Люди бегут в ЕС из Сирии, Ирака, Афганистана, из Африки, отовсюду, где идёт война. В прошлом году в России похожая ситуация была с украинскими беженцами, они тоже спасались от пуль и снарядов.
Но на Урал люди едут работать, в основном это – представители бывшего СССР, в какой-то степени соотечественники. А беженцы – это уже совсем другой уровень ответственности и нагрузки. Владимир Путин на недавнем заседании Совета коллективной безопасности в Душанбе не зря сказал: чтобы не допустить никаких военных действий в странах бывшего Союза, мы должны сотрудничать и помогать друг другу.
– По данным конца прошлого года – 127 тысяч человек, сегодня – от 70 до 90 тысяч. Около 90% работают в строительстве, ЖКХ, торговле, общепите, благоустройстве, сфере обслуживания. Примерно 3% – это интеллигенция: инженеры, врачи и учителя, а также бизнесмены. Таджикская профессура предпочитает работать в Европе и США, арабских странах. Там заработки в разы выше, чем в России.
– Как вы считаете, Урал сегодня может обойтись без мигрантов или жизнь в регионе остановится?
– Думаю, что в ближайшем будущем региону без мигрантов не обойтись. Если резко ввести ограничения, остановится строительство, транспорт, пострадают общественное питание и торговля. Кризис ещё не так силён, и местное население за ту же зарплату в ряд сфер работать попросту не пойдёт. И дело не только в зарплате – на стройках мигранты получают очень хорошие деньги – до 70 тысяч и больше. Но если они исчезнут, уменьшится производительность труда. Хозяева компаний всё равно будут использовать труд гастарбайтеров, но уже нелегально. Появится ещё одна коррупционная схема. Кому это надо? То же самое с транспортом. Работодатели, у которых налажена система работы с иностранцами, всё равно будут их удерживать, даже если им грозят финансовые издержки. Потому что ломать старую, годами налаженную схему накладней.
– Но это всё – легальный рынок…
– Вы правы, проблема с нелегалами была и остаётся очень острой. Но до введения патентов было гораздо хуже. Кроме того, во многом виновато несовершенство системы. Человек приезжает работать, и за месяц он должен зарегистрироваться, собрать кучу медицинских справок, оформить массу документов. Если не успел – добропорядочный и законопослушный человек тут же переходит в разряд нелегалов, по сути – преступников. Мы уже давно говорим: давайте создадим в Екатеринбурге многофункциональный центр с единым окном, куда бы мигрант мог приехать, быстро всё оформить и нормально работать. Хорошо будет всем – властям, работодателям, силовикам и самим гастарбайтерам. Такой центр сегодня прекрасно работает в Москве.
И ещё: это будет хорошая помощь областному бюджету. Если сохранятся те же потоки – 4 млрд рублей прибыли в казну ежегодно! Миграционная отрасль, наряду с нефтью и газом, может приносить большие деньги. Пример – Арабские Эмираты. Там всего два миллиона коренных жителей и 10 миллионов мигрантов! Россия, в которой около 10-15 млн гастарбайтеров, как никакая другая страна, заинтересована, чтобы нелегалы «вышли из сумрака».
Реальная угроза
– Вот приехал к нам гражданин Таджикистана – чего он ждёт?
– Прежде всего – хорошей работы и заработка, чтобы обеспечить свою семью на родине. К сожалению, экономическая ситуация в Таджикистане после гражданской войны выправляется очень медленно, и даже небольшая по местным меркам зарплата для многих – серьёзные деньги. Кроме того, часть получает образование. Сегодня в Екатеринбурге учатся около 800 студентов из Таджикистана. Кроме того, таджики всё чаще заводят на Урале семьи. Они адаптируются, вливаются в местную среду, получаются интернациональные браки. Многие едут сюда на 2-3 месяца, на год, но остаются надолго, а то и навсегда.
– Коренные уральцы предъявляют мигрантам целый ряд претензий, в том числе – незнание языка и традиций России. Ваше отношение к этой проблеме?
– Мы понимаем раздражённость местного населения, и, вынужден признать, значительная часть вины за многие конфликты лежит на самих мигрантах. Но далеко не всегда имеет место злой умысел. Простой пример: вежливый таджик всегда уступает женщине место в транспорте, при этом называет её «сестра» или «тётя». У нас так принято. Но свердловчане, как правило, воспринимают такое обращение как оскорбление: «Какая я тебе сестра?!». Естественно, возникает масса недоразумений.
Мы много раз выходили на Москву и министерство образования, чтобы расширить учебную программу для бывших советских республик. Например, напечатать учебники для школ Таджикистана, потребность в них огромная. Если помните, до 1812 года языком межнационального общения был французский. Но англичане открыли по всему миру свои школы, начали обучать людей своему языку, и сегодня весь мир говорит по-английски. В советское время вся таджикская интеллигенция читала русские книги и мыслила по-русски, а сегодня у нас нет ни учебников, ни педагогов.
Но мы работаем над этим. Сейчас стараемся наладить систему курсов, чтобы таджики больше знали о России, чтобы не было моментов межнациональной и религиозной розни. И ещё: мигранты сами должны понимать, что они здесь гости, и не давать лишних поводов для раздражения.
– Весной среди мусульман на Урале распространяли видеоролик с призывом «присоединиться к джихаду». Уже задерживали вербовщиков, находили листовки с призывом вступать в ИГИЛ. Насколько вредны все эти поползновения?
– Ни в коем случае нельзя недооценивать эту угрозу! Правоохранительные органы в России и на Урале вовремя сработали, но опасность остаётся. Увы, но львиная доля вины за оболванивание мусульман лежит на духовенстве. Из-за отсутствия авторитета и плохого знания ислама (некоторые Коран читают с ошибками!) наши муфтии сами провоцируют уход части верующих. Радикалы, в том числе представители ИГИЛ, переигрывают традиционный ислам в интеллектуальном и информационном плане. Любое незнание или локальный конфликт они обращают в свою пользу. В результате часть мусульман радикализируется. Самый важный фактор здесь – через духовенство и национальные объединения доводить до общественности. Нужна просветительская работа на высшем уровне, чтобы наши духовные лидеры ничем не уступали их эмиссарам. Другого пути я не вижу.
В Екатеринбурге пьяный гастарбайтер напал на полицейских 
В Екатеринбурге за неделю задержали 1 638 иностранцев 
На овощебазе №4 в Екатеринбурге подрались мигранты 
На Средний Урал за полгода прибыло 83 тысячи мигрантов 
В торговом центре на Сортировке из-за мигрантов закрыли кафе