«Война – это всё преходящее, а музыка вечна», – сказал герой культового фильма «В бой идут одни старики» с говорящим прозвищем Маэстро. О феномене жанра военной и фронтовой песни рассказал писатель, поэт, автор стихов популярных в России песен Александр Кердан.
Из собственной судьбы
Алексей Смирнов, «АиФ-Урал»: Александр Борисович, в чём смысл и назначение военных песен?
Александр Кердан: Задача песни – и на войне, и в мирное время – воодушевить, поднять настроение, внушить человеку уверенность, что всё будет хорошо. «Ты меня ждёшь, и у детской кроватки не спишь, и поэтому знаю: со мной ничего не случится». В ней важны ясность, доступность, запоминаемость слов и мелодии, предельная искренность передаваемых чувств, патриотизм, оптимистичный настрой, нередко – чувство юмора. В строевой, маршевой песне важно, чтобы её можно было исполнить без аккомпанемента. Конечно, есть и торжественные вещи, например, гимны военных округов, военно-учебных заведений. Мне кажется, основное, что объединяет этот жанр, – обращение к человеческому в человеке. Помочь бойцам выстоять, выполнить трудную, смертельно опасную работу и при этом остаться людьми – вот главное! Ведь на войне человек за минуту может пережить столько, сколько в мирной жизни не переживёт за несколько лет.
При всех этих особенностях я бы не стал отделять этот жанр от русской песни в целом. Всё переплетено. В репертуаре военных ансамблей много лирических произведений, а фронтовые песни зачастую становятся застольными и поются абсолютно не военными людьми.
– Ваше офицерское прошлое наложило отпечаток на тематику творчества?
– Служба и творчество всегда шли рука об руку. Стихи я начал писать и публиковать в газетах ещё в военном училище, году в 1976-м. Вполне естественно, что облекал в поэтическую форму всё, что меня волновало тогда и в последующие годы. Как пел Булат Окуджава, «и из собственной судьбы я выдёргивал по нитке». Главными героями были мои товарищи: солдаты, курсанты, офицеры. Время службы совпало с боевыми действиями в Афганистане и Чечне, это тоже нашло отражение в стихах и в прозе. И хотя армейская тематика никогда не была единственной, я всегда оставался офицером.
– В 1991 году я выступал в ПТУ в родном городе Коркино, где познакомился с воином-интернационалистом Ахлямом Газалиевым, выпускником училища, работавшим на шахте. Подарил ему свой сборник «Сибирский тракт», а через пару дней он мне позвонил: «Написал песню на ваши стихи. Можно я вам её спою?» Я оторопел: «Вы будете петь по телефону?» «Да», – ответил он и действительно запел: «Я сижу на своих поминках...» Не скрою, его песня вышибла у меня скупую мужскую слезу. Так началось наше творческое сотрудничество. Ахлям оказался талантливым бардом, на мои стихи он написал около тридцати песен, с которыми много выступал, записал два диска, стал лауреатом нескольких конкурсов. К сожалению, он рано ушёл из жизни, но песни его звучат и сегодня. Когда меня перевели в Екатеринбург, я познакомился с моей будущей супругой Яной Чабан. Она работала солисткой в ансамбле песни и пляски Уральского военного округа, и ей нужен был свой репертуар. С военным музыкантом Андреем Сёмочкиным мы написали для неё несколько песен, в том числе широко известную «Моя Россия», которую исполняет народная артистка РФ Светлана Комаричева. Яна, в свою очередь, познакомила меня с Александром Пантыкиным, с которым мы создали около тридцати романсов, вошедших в её альбомы...
Как слово отзовётся
– Какие из песен вам наиболее дороги?
– Многодетных родителей бесполезно спрашивать, кого из своих детей они любят больше. Дорожу каждой из песен, написанных на мои стихи. Песня – это редкая для поэта возможность быть услышанным. Тиражи книг сегодня обычно не превышают 500–1000 экземпляров. (Для сравнения: мой первый поэтический сборник, вышедший в 1990 году в Москве, имел тираж в 10 тысяч, второй – 75 тысяч экземпляров.) А песни слушает массовая аудитория. Даже если фамилию автора стихов перед исполнением не объявят (такое бывает сплошь и рядом), его труд был не напрасным.
– Это так и не так одновременно. Метафизический опыт сердца часто бывает важнее реального опыта. Без глубокого душевного проживания, без сопереживания лирическому герою правды не скажешь. Можно быть в самой гуще событий и ничего в них не понять. А можно всё понять и пережить, не находясь на поле брани. Это в первую очередь относится к стихам и к музыке, с прозой сложнее. Но идеальным всё-таки является сочетание жизненного опыта и чувств. «Бьётся в тесной печурке огонь» – эти слова поэт Алексей Сурков написал, находясь во фронтовой землянке, когда он только-только вырвался из окружения. И поэтому фраза «а до смерти четыре шага» ощущается нами не как метафора, а как страшная реальность. Мы верим каждому слову.
– Почему одни песни западают в душу, расходятся по всей стране, а другие быстро забываются?На войне человек за минуту может пережить столько, сколько в мирной жизни не переживёт за несколько лет.
– Помните у Фёдора Тютчева: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовётся». Никогда нельзя быть уверенным, будет песня петься или нет, заденет ли она за живое большинство слушателей, будет ли она понятной академику и рабочему, взрослому и ребёнку. Мне кажется, чтобы песня состоялась, необходим определённый общественный запрос. В годы Великой Отечественной миллионы солдат воевали на фронте, миллионы женщин их ждали. Такие песни, как «Синий платочек» и «Огонёк» («На позиции девушка провожала бойца»), постоянно звучали на концертах, их передавали по радио, и в результате их подхватывала вся страна.
История одной песни
– На вашу «Балладу о сыновьях» написана не одна, а пять песен! Как так получилось?
– В мае 1983 года я прочитал в газете, что под Ижевском живёт пожилая пара, у которой на фронте погибло восемь (!) сыновей. Эта крохотная заметка настолько взволновала меня, что я написал об этих людях стихи и показал их моему учителю, поэту-фронтовику Венедикту Станцеву. Они ему понравились, но он посоветовал дополнить их ещё одним четверостишием. «Баллада» много раз публиковалась в газетах и журналах, вошла в мой первый поэтический сборник, но никто из музыкантов ею не интересовался. Однако в 1991 году Ахлям Газалиев превратил её в песню, потом ещё три автора-исполнителя написали оригинальную музыку. Последним, кто обратил на неё внимание, был композитор Сергей Сиротин. Незадолго до смерти он позвонил и попросил, чтобы я приехал к нему домой. Аккомпанируя себе на электрическом фоно, он исполнил свой вариант «Баллады». Увы, я был разочарован: его мелодия мне совсем не понравилась, показалась слишком простой и незамысловатой. В нашем многолетнем содружестве такое случилось впервые. Сергей уловил моё настроение и несколько обиженно, но твёрдо сказал: «Ты не понимаешь! Эту песню будут петь!» И он оказался прав: сегодня «Балладу о сыновьях» исполняет более трёх десятков детских хоров и вокальных ансамблей – от Находки до Калининграда!
– Глупость несусветная! Русский философ Иван Ильин в своей работе «Путь к очевидности», рассуждая о воспитании патриота в семье, поставил исполнение русских песен (в том числе воинских) вместе с детьми на второе место – сразу после совместной молитвы. Для меня как для литератора важно, что на третье место он поставил чтение вслух русской классики.
Дань предкам
– С кем из известных композиторов вам доводилось работать?
– Мне повезло сотрудничать с массой замечательных композиторов и музыкантов: это Сергей Сиротин и Александр Пантыкин, Евгений Щекалёв и Елена Захарова, Наталья Иванчук и Марианна Мягкова, Юрий Воронищев и Юрий Куксин… И это только авторы из Екатеринбурга. Среди моих соавторов есть композиторы из Москвы, Питера, Омска, Тюмени, Уфы, Краснодара и других городов и весей России. Композиторы, конечно, люди особенные, отношения с каждым складывались по-разному: с кем-то работалось легко, с кем-то непросто. Но к создателям музыки я всегда относился с пиететом. Дар, которым они обладают, для меня непостижим, поэтому я всегда шёл композиторам навстречу: менял по их просьбе текст, ритмический рисунок, а иногда даже смысл написанного.
Именно так случилось с песней из репертуара Уральского академического русского народного хора «Эх, Урал мой!». Я переписывал её неоднократно, зато она уже несколько лет переходит из программы в программу нашего прославленного коллектива. Мне кажется, что в создании песни главные – все: поэт, композитор, исполнитель. Если всё складывается удачно, то возникает некая синергия – создаётся творческий продукт (песня), который талантливее каждой из своих составляющих, взятых по отдельности.
– У военных песен есть будущее?
– Слухи о смерти этого жанра, если таковые есть, сильно преувеличены. Наш земляк, воин-интернационалист Евгений Бунтов ещё в начале 90-х придумал довольно точную формулу: «Песня на войне – это средство самозащиты души». Когда человек вынужден убивать себе подобного, даже если это враг, душа не может не вздрагивать. Она протестует, но одновременно требует чего-то прекрасного, возвышенного, вечного. Отсюда вал авторских песен, связанных с вооружёнными конфликтами, песни-воспоминания о прошедших войнах. Это тоже средство преодоления поствоенного (посттравматического) синдрома. И, конечно, люди всегда будут создавать песни, воспитывающие патриотизм: через любовь к родителям, к родной стране, через уважение к предкам, к исторической памяти и отечественной культуре. Часто песни о России, о любви, о маме далеки от военных, но по сути своей это песни патриотические, ведь и мать, и любимую, и Родину надо защищать.
– Ваш «Роман с фамилией» недавно стал лауреатом премии губернатора. О чём он?
– Он посвящён моей родове – от древности до наших дней. Это не только дань предкам, но и попытка разобраться, как конкретные человеческие судьбы связаны с мировой историей. Книга вышла два года назад в Москве, была переиздана в «Роман-газете» и оказалась более чем актуальной: одна из её частей переносит героя в Древний Рим, вторая – в период Первого крестового похода, а третья – в эпоху Руины (так называлась гражданская война на Украине в XVII веке). Параллели просматриваются удивительные, они многое объясняют в нынешних событиях. Но самое важное, я считаю, что роман может помочь читателю лучше разобраться в себе самом. Ведь главный фронт борьбы Добра и Зла во все века проходит через сердце конкретного человека.
