Дмитрий Стровский: «Экономить на образовании - преступно»

Коллаж Юлии Ульяновой / «АиФ-Урал»

О проблемах и бедах современного образования мы побеседовали с профессором Уральского федерального университета Дмитрием Стровским.

   
   

Результата нет

Алексей Смирнов, «АиФ-Урал»: Дмитрий Леонидович, время наступает непростое. Имеют ли власти моральное право экономить на образовании, в конечном итоге – на наших детях?

Дмитрий Стровский: Власти экономят не только на системе образования. В первую очередь страдают те, у кого меньше возможностей за себя постоять, – работники медучреждений, социальной сферы. Свое лобби в верхах есть у промышленников, финансистов, у туристического и страхового бизнеса. А у учителей и врачей его нет. И чиновники, которые не в состоянии предложить разумные решения по выходу из кризиса, этим пользуются. На фоне галопирующей инфляции зарплаты людей неуклонно снижаются. Эта ситуация не только аморальна, но и преступна.

– Реформа образования в России длится уже много лет. Как считаете, есть положительные результаты?

– Не вижу их. Думается, что в чиновничьих кабинетах отсутствует стратегия развития этой сферы. Поток умных и правильных слов льется как из рога изобилия, а результата нет. Сужу по низкому общеобразовательному уровню большинства тех, кто поступает сегодня в наш университет. А чиновники в сфере образования бросаются из крайности в крайность. Это ж надо было додуматься – подчинить гуманитарные дисциплины системе ЕГЭ! На мой взгляд, знания по литературе и истории не должны оцениваться тестами. Главное здесь – понимать закономерности, а не заниматься зубрежкой.

Досье
Дмитрий Леонидович Стровский. Родился в 1962 году в Екатеринбурге. Окончил факультет журналистики УрГУ, работал корреспондентом. Профессор УрФУ, доктор политических наук, имеет степень магистра искусств Уэльского университета (Великобритания).
– Нет ощущения, что нас мало-помалу отучают думать?

– Конечно! Замечаю, что для многих сегодняшних молодых людей история России до 2000 года видится в тумане! Процветает клиповое мышление. В потере этих ориентиров виновата не только школа – проблемы начинаются на уровне семьи. Знаете, в университет приходят учиться далеко не самые отсталые дети, многие искренне тянутся к знаниям. Но вот духовная связь со своими родителями у многих из них потеряна. Как-то на подготовительных курсах задал ребятам вопрос, бывают ли у них дома семейные обеды. Поднялось три руки на аудиторию в 75 человек. Между тем семейная трапеза не сводится только к еде, в это время разные поколения общаются между собой. Тем самым формируется аура семьи, культура общения – все то, чего так остро не хватает в нашем обществе. И растут наши дети Иванами, не помнящими родства.

   
   

Своя позиция

– А советская система образования была лучше? Ее часто вспоминают как показательную для всего мира.

– В СССР прекрасно были развиты те сферы знаний, которые не подвергались идеологической обработке. Проблемы же гуманитарного образования заключались не в том, что мы мало читали – читали-то как раз много! Но мы усваивали лишь малую толику мировой культуры – ту, которая соответствовала нашим идейно-политическим установкам. Уже после того, как я получил высшее образование в Уральском госуниверситете, довелось учиться в магистратуре в Великобритании. И вот тут-то обнаружил: многие теории, факты и явления были попросту недоступны нашим студентам.

– Вопрос, что хуже: «железный занавес» СССР или нынешние «шатания»?

– Думаю, обе системы несовершенны. Почему ситуация не меняется? Потому что во власть по-прежнему приходят люди, не способные к выражению независимой позиции. Принцип «чего изволите?», обращенный к начальству, как был, так и остается. Каких продуманных решений мы ждем, если российские чиновники беспардонно «сдувают» свои диссертации с чужих научных трудов (о чем писала и ваша газета). А потом так же цинично увещевают наше общество, что мы вот-вот преодолеем катаклизмы и покажем миру пример.

– По-вашему, власть предержащие на всех уровнях должны иметь свое мнение?

– Так без столкновения взглядов никогда не сформируется оптимальная стратегия развития. При этом чиновникам неплохо бы инициировать диалог власти и общества. Этого у нас как раз и не хватает! Зато откуда ни возьмись возникают уже готовые решения, транслируемые «сверху». А потом мы удивляемся, почему бессмысленной оказывается то одна реформа, то другая… Откуда же они будут другими, если главным всегда оказывается мнение начальства. Мне кажется, что современной России вообще не нужен образованный, думающий человек. Зато повсеместно востребован чиновник. Тот и балом правит, и заработки у него более чем приличные

Вопрос выживания

– В последнее время власти в регионе взялись активно «растить» технарей, зачастую – в ущерб гуманитариям. Не приведет ли это к очередному «перекосу»?

– Разумеется, приведет. В ущерб развитию страны. Гуманитарии – при всем уважении к технарям – обладают более гибким мышлением, склонны к нестандартным решениям. Принижая роль гуманитариев, мы получаем общество технократов. Поэтому развитие этой сферы остается вопросом будущего России. Не знаю ни одной страны, которая бы пользовалась уважением в мире только за счет технических достижений. Например, Китай сегодня усиленно финансирует культуру, сохраняя число бюджетных мест на гуманитарных специальностях. Там этого не было еще пару десятилетий назад. У нас же ситуация с точностью до наоборот.

– А молодежь-то в нашей стране хочет быть гуманитарно ориентированной? Как вы ее сами сегодня оцениваете?

– Конечно, хочет, не случайно конкурсы на гуманитарные специальности нашего университета высокие. Мне нравится, что юноши и девушки сегодня менее скованы условностями. Общение между преподавателями и студентами становится более естественным. Одновременно меня беспокоит частый конформизм молодежи, ей не хватает независимости мышления. Кроме того, утрачивается интерес к художественному слову и образному языку. Молодые люди мало читают, реже ходят в театры, на выставки, чем в годы моего студенчества. И дело здесь не только в воздействии Интернета. Благодаря ему, можно изучать не только комиксы, но и «Войну и мир». Было бы желание.

Смотрите также: