«Здесь все на братве». В Екатеринбурге появились смотрящие от вора Сахно

Словосочетание «вор в законе» появилось в новостной повестке несколько лет назад, когда страна вдруг узнала о «деловых» связях столичного мафиози Захария Калашова с чинами из Следственного комитета. Громоподобные разоблачения аукнулись и на Среднем Урале, где «коронованные» особы влияли на криминальную среду фактом своего присутствия. Парадоксально, что отсутствие в регионе авторитета тоже влияет на криминальную среду.

«Очень приятно, царь!»

На днях российский парламент принял президентский законопроект, изменяющий Уголовный кодекс. Поправки, предложенные Владимиром Путиным, предусматривают уточнение 210 статьи УК РФ «Организация преступного сообщества». В ней появляется новелла, в соответствии с которой «занятие высшего положения в преступной иерархии» наказывается сроком от 8 до 15 лет лишения свободы и штрафом до 5 млн рублей.

В случае принятия поправок в УК (а вероятность этого максимальна) в Свердловской области под новую «букву» закона попадают как минимум два человека. Это житель Екатеринбурга Гия Акоев, более известный как Гия Свердловский, и Эдуард Сахнов – временно поселившийся в ИК №12 в Нижнем Тагиле досиживать свой 22-летний срок, начавшийся ещё в 2005 году. Оба они имеют статус «воров в законе», пусть и с разным политическим весом. Если уральский «законник» Акоев недавно освободился из колонии, где восемь лет отсидел за грабежи, то его дальневосточный коллега Сахнов, осуждённый за серию тяжких преступлений, в колонию попал, наработав большие связи на воле. Сахнов, по версии федеральных СМИ, имел покровителей в Госдуме: ряд депутатов Госдумы от КПРФ с 2006 по 2009 годы засыпали Верховный суд РФ и Генпрокуратуру письмами в защиту подсудимого. Настойчивые просьбы коммунистов, однако, были проигнорированы.

Акоев и Сахнов не единственные представители криминального «топ-менеджмента». Ранее этот статус в Екатеринбурге имели ещё несколько человек, причём тоже разных весовых категорий. Например, Карооглы Мамедов (Каро), Андрей Трофимов (Трофа) и Олег Сухочев (Сухач). И если последний отбывает срок за пределами региона, а первые два формально уже не обладают «коронами» (хотя об этом спорят), то Акоеву и Сахнову, вероятно, предстоят испытания новым законом. В случае принятия они могут быть поставлены перед выбором – публично отказаться от статуса или получить за него большой срок.

Впрочем, есть и ещё один вариант, давно проверенный: не отвечать на вопросы, которые оперативники, как правило, задают под видеозапись. В этом случае эксперты осторожно замечают, что факт пребывания в топе иерархии надо как-то доказывать. Вопрос «как?» пока находится в теоретической плоскости. Там же – вопрос ликвидации «воров в законе» как класса. Их, к слову, в России насчитывается около 500, подавляющее большинство – представители кавказских и закавказских этнических групп.

Криминолог, научный сотрудник Уральской государственной юридической академии Константин Корсаков уверен, что таких уголовных дел будут единицы, поскольку доказательную базу собрать очень трудно или фактически невозможно. По его словам, российские власти взяли опыт Грузии, где сажали за одну только принадлежность к высшей касте. Но и там эта норма, по оценкам экспертов, работала плохо. В Белоруссии между тем «авторитеты» просто исчезали.

Параллельная власть

Влияние королей преступного мира может показаться преувеличенным, а само явление - рудиментарным. Отчасти это так, поскольку в любом случае государственная власть при умелом использовании инструментов насилия или договоренностей может взять верх. Чаще всего это и происходит. Иногда статус «вора в законе» и его носитель используются в тактических целях. В этом уверен правозащитник Алексей Соколов. «Перемещением занимается ФСИН. Раз они привезли Сахнова на Средний Урал, значит, задумана какая-то многоходовка. Версий несколько, но все они приводят к одному – «законника» привезли специально. За прошедшие годы региональный главк ФСИН наплодил очень много «активистов», которые бесчинствовали в нескольких колониях (в результате есть несколько уголовных дел в отношении сотрудников пенитенциарной системы – Ред.). Сейчас простые зеки захотят отомстить – и польётся кровь. Если «активистов» увезти за пределы, они могут начать болтать языком о том, как вместе с начальниками вымогали деньги и пытали людей. И эта информация может быть опасна. Вот и получается ситуация про запятую: увезти нельзя оставить», - объясняет одну из причин эксперт фонда «В защиту прав заключённых» Алексей Соколов.

Тем временем, два источника «АиФ-Урал» сообщают, что «под Сахнова» выстраивается пирамидальная структура. В частности, известно, что в ИК № 10 Екатеринбурга, где отбывает наказание фотограф Дмитрий Лошагин, почти в каждом отряде появились «смотрящие». «Здесь все на братве. Это значит, что у «вора в законе» появились люди, готовые транслировать его волю. Например, «вскрыться» (порезать вены – Ред.) или объявить голодовку. В этом власть законника», - рассказывает собеседник. По его словам, впрочем, появление «смотрящих» тоже может быть элементом большой игры силовиков, итогом которой может стать прецедент по применению «антиворовской» новеллы в УК РФ. В этом случае, допускает источник, пирамида выстраивается под контролем тюремных властей.   

В подтверждение тезиса о влиянии человека, имеющего высший статус в криминальной иерархии, Константин Корсаков приводит пример: похороны в начале января 2019 года дальневосточного «авторитета» Юрия Зарубина, более известного как Заруба. Похоронную процессию, которая блокировала главную улицу Амурска, Константин Корсаков приводит в качестве примера такого влияния на общество. «По сути, эти люди – зачастую старые и больные, лично ничего собой не представляющие - осуществляют параллельную власть. Эта пирамида, иерархия никуда не делась до сих пор», - говорит эксперт.

Екатеринбургский централ. Как живут за колючей проволокой СИЗО Подробнее