В тылу врага: позывной «Женя»

В 1942 году студентке техникума Антонине Успенской было 19 лет, тогда-то война и докатилась до её города – Горького. Она помнит, как возле ее двухэтажного дома возникла воронка от бомбы, как племянника, молодого парня, вернули с фронта с ранением, изуродовавшим лицо. И тогда Антонина решила, что пора и ей на фронт.

В военкомате, куда она пришла с подругами, ее спросили: хочешь воевать в регулярной армии или в немецком тылу? Антонина выбрала второе. «Мой отец был красным партизаном в Гражданскую, старший брат тоже. Так я в военкомате и сказала. И меня отправили на курсы радистов, которых готовили для десантирования во вражеский тыл», – рассказывает Антонина Николаевна.

Будем знакомы: Грачев

1943 год был для Советской армии очень тяжелым. Пока регулярные войска вели бои под Ржевом и в Сталинграде, на Украине шла масштабная партизанская война. Небольшие группы смельчаков взрывали немецкие эшелоны, нарушая снабжение немецких войск, и занимались другой диверсионной и разведывательной работой. Для координации действий им требовались радисты, которых присылали с Большой Земли, сбрасывая ночами с парашютами на поляны, тускло освещенные огнями костров. Их выкладывали особым узором, чтобы лётчики в темноте не ошиблись с десантированием, не сбросили радистов и грузы не там, где их встречали партизаны.

Для парашютистов это был прыжок в неизвестность – на земле могли встречать немецкие каратели. И само по себе ночное десантирование – это огромный риск. Сегодня до таких заданий допускают лишь тех, у кого за плечами не менее 150 прыжков с парашютом. У Антонины на момент десантирования был всего один тренировочный прыжок. Хотя это была уже не Антонина, а Женя – командир присвоил ей такой позывной, сказал, что имя Антонина слишком длинное.

«Это было в ночь с 25 на 26 января в районе Ровно. Наш пилот перед выброской засомневался, увидев костры на земле. Мы посмотрели – узор был не тот. Наш, партизанский, но не тот, что должен был быть в нашей точке десантирования. Однако старший группы решил – будем прыгать», – вспоминает Антонина Николаевна.

Провал, хлопок раскрывающегося купола, холодная тишина ночного неба. Земли не видно, можно лишь гадать, что там ждет. Женю-Антонину ждала крупная осина, на которой она и повисла, зацепившись куполом за ветки. Страшноватая ситуация – висишь, беспомощный, как елочная игрушка, даже не зная точно, кто тебя сейчас найдет – партизаны или каратели. И тут из темноты возник человек на коне.

«Красиво висите», – произнёс мужчина. Ножом перерезал стропы, скинул сумку с батареями. Сказал подошедшим партизанам, чтобы подстраховали – вдруг радистка с дерева свалится. Но Антонина слезла сама. Спаситель помог ей снять парашют и протянул руку: «Будем знакомиться: Грачев».

Так Антонина Успенская познакомилась с легендарным советским разведчиком Николаем Кузнецовым, который за линией фронта работал под чужой фамилией. Сама Антонина тоже надолго лишилась своего имени, став для партизан Женей Рыженькой.

Много пообщаться с Кузнецовым-Грачевым ей не довелось – молодую радистку отправили в небольшой партизанский отряд, действовавший отдельно от той группы, в которую входил Кузнецов. Но в её памяти этот человек остался до сих пор. «Высокий, худощавый, симпатичный, не красавец, но очень волевой. Очень требовательный. С нами не церемонился. Его подчинённые иногда потихоньку на него жаловались. У других командиров с дисциплиной было попроще, а Кузнецов был очень строгим. Но относились к Кузнецову-Грачеву с большим уважением. Знали, что он занимается какими-то крупными делами. А мы так, попроще», – вспоминаетАнтонина Николаевна.

Дела попроще

Группа, в которую попала Антонина, занималась подрывом поездов на железных дорогах. Действовали небольшими командами, человек по пять, вдалеке от базового лагеря, чтобы не выдать его местоположение, уходили километров на 250–300. Радистка ходила вместе с подрывниками, чтобы быстро доложить о результатах диверсии и получить новые инструкции. Случалось ей и стрелять по немцам – часто после подрыва за партизанами шли карательные отряды.

Малочисленные группы старались в бой не вступать, но случалось всякое. Антонна вспоминает: «Мы тогда остановились на маленьком хуторе. Парочка домов у леса. И видим – каратели идут. Мы по ним стали стрелять со всех видов оружия. У меня маузер был с деревянной кобурой – вот я из него стреляла. Не знаю, попала или нет».

Но чаще партизаны старались уйти от фашистов скрытно – уж слишком неравны силы в открытом бою. Однажды после очередного подрыва немец был в нескольких шагах от спрятавшейся в зарослях радистки. Она помнит его по сей день – закатанные рукава кителя, автомат, бьющий очередями по лесной чаще. Не прицельно, а так – для профилактики. Помнит пожилая женщина и немецкие самолеты, кружащие над лесом. Тогда радистка, лежа на земле, старалась закрыть собой рацию – чтобы случайная пуля или осколок не разбили её главное оружие. И молодого предателя Володьку, которого немцы специально внедрили в отряд, чтобы убить командиров. И своего товарища, который вызвался его расстрелять, но пожалел – вывел в лес и отпустил.

Боевой путь радистка Женя закончила в конце 1944 года. Тогда она совершила свой второй боевой прыжок – уже в районе Карпат. Но на новом месте партизанская работа не заладилась – немцы быстро отлавливали десантные группы, развернуть скрытую войну не получалось. Однако её отряд уцелел, а потом их отозвали.

Потом Антонину Устинову и других партизан награждали в Кремле. За свои боевые заслуги она получила медаль «За отвагу» и ордена Отечественной войны – 1-й и 2-й степени. Некоторые из её коллег-партизан получили и звания Героя Советского Союза: «Кто на что наробил», – сказали им.

После войны Антонина Успенская была стенографисткой. Вышла замуж за военного и вместе с ним переехала в Свердловск. Здесь она долгое время работала в УПИ. Часто ходила в школы, рассказывала о своём боевом прошлом. Она годами поддерживала связь со своими боевыми товарищами, ездила вместе с ними открывать памятник Николаю Кузнецову в Ровно – в те самые края, где они познакомились. Писатель-фронтовик Антон Бринский, тоже бывший партизан, упоминал историю радистки Жени в двух своих книгах – «Безусая команда» и «По ту сторону фронта».

По словам родных, баба Тося, как теперь зовут героическую женщину, даже в преклонном возрасте сохраняла партизанскую закалку. Прыгала на скакалке по 80 раз, метко стреляла на соревнованиях, даже когда один глаз перестал видеть.

Сейчас Антонине Успенской 97 лет, она увлекается вязанием. Этим и собирается заниматься 9 Мая – на парад ей ходить уже тяжело.