- В последнее время в уральской столице прошло несколько крупных «архитектурных» скандалов, связанных со сносом исторических памятников. Как вы относитесь к этому?
- Конфликт старого и нового идет во всех городах, но в Екатеринбурге он проходит почему-то наиболее скандально. Сегодня и в сознании, и в ценностях многих людей есть некоторый перекос. Считается, что есть какие-то неприкосновенные вещи, которые нельзя трогать ни в коем случае. Меня, если честно, это печалит. Надо понимать, что процесс обновления объективен. Ведь дома — как люди. Они рождаются, стареют и умирают. Все, что построено нами и до нас, погибнет. Конечно, нельзя провоцировать это умирание — наоборот, его надо всеми силами сдерживать — но и не стоит так драматизировать отдельные случаи, как это происходит сейчас. Тем более что есть откровенно погибающие строения, которые уже не восстановить.
- Владимир Геннадьевич, что вы думаете о проекте «Большой Екатеринбург»?
- Мне кажется, сегодня это один из перспективных путей расширения городской застройки. Возможно, когда-нибудь у нас действительно появится система, напоминающая «Большой Париж» или «Большой Лондон», при которой города-спутники объединяются в агломерацию. Когда люди, чувствуя себя частью чего-то целого, при этом могут оставаться хозяевами своей территории.
- Каким вы видите будущий архитектурный облик области?
- В последние 70 лет градостроительная политика была весьма… однородной. Возводили в основном типовое жилье и здания соцкультбыта. Главной задачей было обеспечить рабочих жильем, а главными показателями и характеристикой работы являлось количество построенных квадратных метров. Сегодня социальная цель у застройщиков другая. Необходимо понять это, перестроить сознание людей. Конечно, это не быстрый процесс, работа не месяцев и даже не нескольких лет, но делать это необходимо. Определить эту цель — одна из главных задач, которые я ставлю перед собой.
В чем смысл жизни? 
В Екатеринбурге появится памятник лидеру «Песняров» Владимиру Мулявину