Уходящий народ. Почему уральские манси сжигают мосты?

В Ивдельском районе Свердловской области живет чуть больше ста представителей народа манси. Их уклад, унаследованный от предков, особенная, колоритная культура, традиционные ремесла, способ добычи пропитания – все это сегодня подвергается нелегкому испытанию. По сути, стоит вопрос о выживании этого чистого душой, наивного и доверчивого народа.

О главных проблемах манси и их «врагах» мы беседуем с заместителем председателя «Общества по выживанию и социально-экономическому развитию народа манси» Зубайдой Щербак.

Абсолютное зло

Рада Боженко, «АиФ-Урал»: Зубайда Ахатовна, интересно, вы мансийскими ремеслами владеете?

Зубайда Щербак: Да. Нередко веду мастер-классы по изготовлению мансийской куклы и бисероплетению. Делаю украшения. Умею вышивать мансийские орнаменты. Шкуры, конечно, не выделываю – это очень сложное дело, манси этому долго учатся.

Надо сказать, что исконно мансийскими ремеслами, искусством сегодня в поселениях владеет только старшее поколение. Но мы стараемся их возродить, приобщить детей к творчеству, которым владеют их бабушки. Скажем, на выставке, которую мы открыли накануне Дня коренных народов мира, представлены украшения из ткани, меха и бисера, сделанные руками детей манси. В том числе мальчиками.

– А почему национальные навыки не передаются естественным путем, из поколения в поколение?

– Представьте себе, дети большую часть года находятся в интернате Серова – это 400 километров от дома. В лучшем случае они попадают домой на каникулы. А если что-то происходит с дорогами, то и вовсе не попадут. Соответственно, если дети чему-то и учатся, то благодаря педагогам, на мастер-классах. А дома – крайне редко.

– Выходит, отделять детей от родителей даже ради получения образования не благо?

– Не только не благо. Это абсолютное зло! Дети живут отдельно от родителей, они оторваны от собственного дома, от быта. Они не приобщаются ни к культуре, ни к исконному ведению хозяйства, ни к тем способам выживания, которыми всегда пользовались манси.

Знаете, многие дети считают, что они не вернутся в свои поселения. Но приходит время, и они возвращаются. Большой город их не приемлет, а они не приемлют его. Выжить в другой среде для манси сложно. Городская толчея, транспорт, необходимость по часам ходить на работу, городской стресс – все это не для них. Поэтому люди, даже получив высшее образование, все равно возвращаются.

В идеале дети манси могли бы получать дистанционное образование, хотя бы класса до шестого. А когда 6-7-летний ребенок отрывается от дома… Какие у него могут быть устои? К тому же он, к сожалению, познает не самые лучшие стороны нашей с вами жизни.

Сегодня на рабочей группе по спасению манси практически уже принято решение о создании школы в поселке Ушма. Это был бы выход. В конце концов, отправляя детей в интернат, мы рискуем их здоровьем. Это опасно с точки зрения передвижения – часть пути дети вынуждены преодолевать на лодках-плоскодонках. Велика опасность получения инфекций. Питание на «большой земле» в значительной степени отличается от того, к которому они привыкли дома.

Знаете, средняя продолжительность жизни манси упала до 40 лет…

– Эхо внедрения цивилизации в жизнь народа?

– Это связано с внедрением цивилизации, с теми процессами, которые происходят в мире и в стране. Климатические изменения внесли свою лепту. Много факторов сыграло свою роль.

Дети природы

– Мы сегодня много говорим о спасении манси. Но, учитывая обстоятельства, может лучше оставить людей в покое?

– Понимаете, прогресс идет, от цивилизации никуда не деться. Наверное, будет неверно оставить манси в каменном веке, а самим уйти дальше. Но наша помощь должна быть деликатной. Вот наш регион единственный в России, который построил для манси десять домов в Ушме. Они с радостью переселились. Но, с другой стороны, было бы неправильно собрать их компактно в одном месте. Ушма, к сожалению, доступна для туристов.

И, пользуясь случаем, мне было очень хотелось обратиться к туристам: давайте посмотрим на туристов как на людей совершенно отличной от нас культуры. Манси – дети природы. Они просты, наивны, доверчивы… И нельзя этим пользоваться! Если хотите, это мой крик души.

– Надо полагать, вы неспроста об этом заговорили?

– Конечно. Сегодня туризм у нас… дикий. Люди едут туда, везут алкоголь. Покупают какие-то изумительные мансийские изделия за ящик водки. Попросту говоря, спаивают. Если кто-то хочет отблагодарить манси, пусть везут туда керосиновые лампы, бензин, муку… есть что им привезти, кроме спиртного.

Надо понимать, Тресколье, Ушма, другие поселения манси Среднего Урала – лучшее место на земле, где сохранился исконный фольклор, исконная культура. Ханты-мансийский институт народов Угры ездит именно сюда за языком, за традициями, за культурой, за искусством.

В больницу не поедут

– Зубайда Ахатовна, знаю, что в прошлые года к манси выезжали бригады медиков. В том числе Областной клинической больницы №1. Эта практика продолжается?

– Конечно. В этом году только пока не получается. Из-за дождей стоит высокая вода – не проехать. Но, как только будет возможность, врачи обязательно туда отправятся. Обследования народов манси – в программе областного министерства здравоохранения.

К великому сожалению, сегодня главная проблема манси в плане здоровья – туберкулез. Совсем недавно по этой причине ушел из жизни Савва – человек с золотыми руками. Он играл на национальных инструментах. Всегда дарил Татьяне Георгиевне (Мерзляковой, уполномоченный по правам человека в Свердловской области – ред.), когда они приезжала к манси, чагу. Говорил: «Будет чага – будешь жить долго». Самого же чага не спасла… Медицинские же осмотры проводятся в поселениях манси раз в год. А в остальное время? Они же в больницу сами никогда не поедут.

– Как туберкулез-то попал в те далекие края?

– Пришлые принесли. Вот потому я и говорю, что очень осторожно нужно с этим народом обращаться, деликатно. Их надо любить, уважать. Это очень целомудренный народ. А мы к ним порой потребительски относимся. Они ведь и сами опасность осознают. Не зря в свое время мосты сожгли. Чтобы лишних не было.

Татьяна Мерзлякова вынесла предложение (оно сейчас рассматривается) создать там заповедную зону. Ивдельский заповедник существует уже, но Ушма в него не вошла. Хотя манси боятся, что если будет заповедник, они не смогут рубить лес. Хотя манси очень бережно относятся к природе, они лишнего никогда не возьмут!

По морошке на квадрациклах

– А природа им тем же отвечает? Делится своими богатствами?

– Природа – да. Охота, собирательство – этим манси занимаются и сегодня. Только опять же от пришлых людей природа терпит надругательство. За теми же ягодами и кореньями, которые идут у манси в пищу, людям приходится идти гораздо дальше, чем прежде. Ягодные поля исчезают благодаря нецивилизованным туристам. Например, квадрациклами уничтожили богатейшее морошковое поле. Все мелкие реки, в которых водились ценные породы рыб, сегодня используются как дороги. Это просто безобразие! И оно может привести к трагическим последствиям.

Есть же печальный пример. Олени были для манси все – одежда, еда, жилье, лыжи подбивались шкурой оленей. Но оленей у манси давно нет. В последний раз манси на оленях я видела в 1988 году. В связи с процессами, которые тогда происходили в стране, все олени были уничтожены, пущены на мясо. Часть ушли в тайгу и одичали. А диких оленей невозможно приручить. Соответственно, «ушли» олени - резко поменялся уклад жизни. Люди, по сути, остались без работы. Да и современное поколение манси надо уже учить оленеводству.

– Получается, с одной стороны, мы выступаем за спасение народа манси, с другой – его же обрекаем на гибель?

– Именно так. Наверное, все общество должно пересмотреть свое отношение к этому удивительному народу. И поступать в отношении его. Руководствуясь единственной заповедью – «Не навреди».

Ну, не останется манси в Свердловской области. Казалось бы, что такое 111 человек? Но этой уникальной культуры не станет, других не станет, следующие уйдут… Что ж потом будет с нами? Вот о чем еще необходимо помнить.