Примерное время чтения: 8 минут
933

Средний Урал может потерять манси

Без помощи уральским манси уже вряд ли удастся восстановить то, что было утеряно за многие годы: традиционную деятельность, специфические ремесла и т.д. Другое дело, что эта помощь должна оказываться с чистыми помыслами и чистыми руками. Об этом, в частности, говорит заместитель председателя общественной организации «Общество по выживанию и социально-экономическому развитию народа манси» Зубайда Щербак.

Без уклада

– Зубайда Ахатовна, как только речь заходит о манси, звучат слова «спасение», «сохранение». Почему?

– Цивилизация все глубже и глубже проникает в те места, где раньше люди жили в гармонии, по своим законам, по законам природы. Иногда это вторжение проходит жестоко и принудительно. Так случилось с нашими манси. До коллективизации они жили на своих территориях, занимались охотой, собирательством, рыболовством, оленеводством. С внешним миром они общались по мере необходимости, когда совершали товарообмен, например. Они жили самоорганизованно, по своей морали. А потом их согнали в колхозы, и манси оторвались от своих корней, от своей традиционной культуры, к которой они были привязаны. Люди потеряли свои устои… И этот процесс продолжается. Каждое последующее поколение оказывается во все более подвешенном состоянии, все дальше от своих корней.

Продолжат ли «новые» мансийцы традиции предков, во многом зависит от нас. Фото предоставлено аппаратом Уполномоченного по правам человека в Свердловской области

– И при этом не получается влиться в современную жизнь, в городскую среду?

– Для настоящего манси это невозможно. Как пример – Валера Анямов. Из глухой деревушки Тресколье, в 200 километрах от Ивделя, он поступил в Ленинградский институт кинематографии и телевидения, окончил его и стал профессиональным оператором. Какое-то время он пытался жить в Ханты-Мансийске, но не смог. Потому что ему нужно охотиться, жить природной, размеренной жизнью. Хаос и стресс города, в котором мы с вами как рыба в воде, для манси неприемлем.

Но ведь таких, которые возвращаются, единицы. А многие просто гибнут в городах, спиваются, потому что лишаются традиционного уклада.

Вторжение

– Традиционный жизненный уклад нарушен ведь и в поселениях манси? Они сегодня, скажем, не могут заниматься оленеводством.

– Да, оленей не стало. Их ивдельские манси не разводят около 20 лет. Последнего оленя в Ивделе я видела в начале 90-х годов. Между тем олени – это основа жизни манси. Это и питание, и традиционные ремесла, и орудия труда. Те же самые мансийские лыжи всегда подбиты оленьей шкурой. Этого ничего не стало, и необходимость пропала – все равно какую-нибудь гуманитарку подкинут или охотники, туристы что-нибудь привезут… Вот тут на смену жизни и пришло выживание.

– Зубайда Ахатовна, в таком случае наше внедрение со всевозможной помощью – во вред?

– Понимаете, нельзя загнать их в резервацию и накрыть куполом. Время идет вперед, и у манси также должен ощущаться прогресс, и современные технологии у них тоже должны быть. Но помощь манси должна оказываться разумно, корректно и обязательно с чистыми помыслами и чистыми руками. Тут главный принцип – не навредить. Только вот получается иначе…

С древних времен манси занимались охотой. Фото предоставлено аппаратом Уполномоченного по правам человека в Свердловской области

Построили дорогу до Ушмы. Да, хорошо, появилась возможность выезжать. Но ведь и к ним стали все подряд приезжать. А мы отличаемся, к сожалению, культурной безграмотностью в отношении таких народов. Это люди абсолютно природные, наивные. Они не способны сделать ничего плохого и считают, что их также не могут обидеть, обмануть. А это происходит сплошь и рядом.

Или принятое решение о создании ландшафтного заказника «Ивдельский», в котором хозяйственная деятельность разрешена малочисленному коренному народу. Он ведь, опять же, будет доступен всем. И так уже все реки настолько изгажены, что и рыбы-то толком в них нет. Знаете, один из лесников рассказывал: за Трескольем, в предгорьях, было единственное в Ивдельском районе морошковое поле. Так ведь и оно оказалось искалечено квадроциклами! Нет там больше морошки – и не будет.

А попытки обуздать этот дикий туризм… Мы начинаем что-то делать, когда настал критический момент. При этом пока мы раскачаемся, пока заработает механизм… А уже начались необратимые процессы!

Цепная реакция

– Знаю, что к проблемам манси нередко относятся скептически. Дескать, столько шума из-за полутора сотен человек.

– Это и страшно. Они исчезнут, другие исчезнут, третьи… А мы сами не подойдем к той грани, когда исчезновение будет реальностью? Для нас этот вопрос тоже актуален. Потеряв собственные корни, то, что делает нас российской общностью, – мы же многокультурная страна, – мы можем всё потерять. Это же цепная реакция. Традиционные знания, способность жить в гармонии с природой мы уже потеряли. И человечеству, чтобы выжить, нужно к этому вернуться. А манси пока умеют так жить, поэтому и стоит вопрос их сохранения, их выживания.

Традиционные ремесла уходят вместе с народом манси. Фото предоставлено аппаратом Уполномоченного по правам человека в Свердловской области

– Как вы думаете, что мешает оказывать реальную, а не сомнительную помощь этому народу?

– У нас есть федеральные законы, но они по большей части не работают. А на региональном уровне будет кто-то для двухсот человек отдельный закон принимать? Вот и получается, что мероприятия по манси одиночные, несистемные, решающие один сиюминутный вопрос. А решением экономических проблем никто комплексно не занимается. Между тем сегодня без вмешательства извне воссоздать традиционную сферу деятельности, промыслы уже невозможно.

Но желание у манси есть! Они готовы, например, переселиться из Ушмы к какому-то озеру, согласны заняться рыборазведением. Но для этого же необходимы финансовые вливания: жилища построить, озеро мертвое «оживить» и т.д. Понимаете, стоит распутать клубок экономических проблем – и снимутся социальные вопросы. В справедливости высказывания, что надо давать удочку, а не рыбку, я не сомневаюсь.

Новое поколение

– Мы с вами до сих пор говорили о взрослых. Но ведь в поселках живут и дети, подростки – новое поколение манси.

– Это новое поколение, к большому сожалению, в еще более подвешенном состоянии. Они стараются уехать учиться в ХМАО, там для них есть при поступлении преференции. У нас, увы, нет.

Что касается младших, то они учатся в интернате. Оторваны от дома. И потом, интернатная жизнь приучает к иждивенчеству, тогда как в их родных поселениях каждый имеет свои обязанности. Получается некое раздвоение: дома говорят одно, а на самом деле – вот они прелести современной жизни, против которых у манси нет никакой резистенции. Поэтому в Ушме должна быть малокомплектная школа. Хотя бы начальная, чтобы дети были при родителях. Тогда бы создавался базис, была бы в будущем у детей точка опоры.

Дети манси как можно дольше должны находиться рядом с родителями. Фото предоставлено аппаратом Уполномоченного по правам человека в Свердловской области

Знаете, меня часто обвиняют в пессимизме. Но правда страшно! Проблема народа манси – наша проблема, к которой нужно повернуться лицом и которой необходимо вплотную заниматься, чтобы не потерять то, что еще сохранилось. Я где-то прочитала, что каждый день в мире исчезает по народу, по языку. Всем нужно задуматься, чем это может в конце концов закончиться. Мы обладаем уникальным достоянием! Которое нужно сохранить и помочь его развитию.

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах