«Ни бог, ни царь». За что большевики ополчились на русскую церковь?

«Если бога нет, то всё позволено». Возможно, именно этим тезисом, который приписывается писателю Фёдору Достоевскому, руководствовались большевики первые десятилетия своей власти, когда изымали церковное имущество и расстреливали священнослужителей.

На стороне власти

После Февральской революции и отречения Николая II от престола Русская православная церковь пошла на контакт с новой властью. Сегодня это кажется странным, но духовенство (за исключением католиков) царя не поддержало. Екатеринбургская духовная консистория выпустила циркулярное распоряжение «О прекращении молений за государя и предводимой им Русской армии и совершении молебна о многолетии благоверного Временного правительства». Запрещалось почитать царскую семью, а в архивах сохранились молитвословы, из которых вычеркнуто имя последнего императора.

Показательный момент: 2 марта 1917 года на вечернем богослужении в Кафедральном соборе епископ Екатеринбургский и Ирбитский Серафим назвал представителей Государственной думы «шайкой бунтарей» и призвал: «Умрём же за царя!» Однако менее чем через неделю он издал резолюцию, согласно которой «всему духовенству разрешается участвовать в митингах и собраниях и выступать при обсуждении вопросов текущего момента…»

В том, что священнослужители большей частью встали на сторону новой власти, нет ничего удивительного. Многие надеялись, что дальнейшее развитие церкви пойдёт по пути демократии и обновления. В стране даже восстановили патриаршество. Однако грянул Октябрьский переворот, потом началась Гражданская война, и этим мечтам не суждено было сбыться.

Первые жертвы

«К началу 1918 года в Екатеринбургской епархии было 504 прихода и 14 монастырей, а её земельная собственность превышала 32 тысячи гектаров, - рассказывает заведующий отделом использования и публикации архивных документов ГААОСО Илья Демаков. – Очень скоро церковь была лишена почти всего своего имущества. Начало этому процессу положил декрет Совета народных комиссаров «Об отделении церкви от государства и школы от церкви».

Причиной проти­во­стояния между духовенством  и советской властью стала на­ционализация имущества, но не только. В годы Гражданской войны многие представители русского духовенства прямо или косвенно поддержали Белое движение. В архивах есть «Помянник убиенных большевиками священнослужителей в 1918 году». Список содержит фамилии 3 протоиереев, 32 иереев, 7 дьяконов и 2 верующих мирян. Позднее в документ от руки были дописаны еще 4 имени. Уже в наше время данный список послужил основой для составления Собора екатеринбургских святых.

Примечательна судьба священника Фёдора Распопова, который служил в Туринской Слободе. В июле 1918 года он отказался венчать местного жителя Федота Малышева с другой женщиной при живой жене. Тот показал ему справку о разводе, но батюшка был непреклонен. Тогда Федот настучал на священника в органы, заявив, что тот выступает против советской власти. Отца Фёдора арестовали, посадили в тюрьму, а потом расстреляли. Существует красивая легенда, что стреляли в него шесть раз, но каждая пуля чудесным образом попадала в наперсный крест. Только когда крест сняли, батюшку удалось убить.

Сохранилось также фото, датированное 19 декабря 1918 года, на котором увековечены военнослужащие 16-го Ишимского стрелкового полка под командованием Н.Н. Казагранди у бронепоезда «Ишимец» на станции Кушва. В рядах солдат и офицеров – настоятель Верхотурского монастыря отец Ксенофонт (Медведев), фигура поистине легендарная. Он много сделал для сохранения мощей святого Симеона Верхотурского, за свою несговорчивость неоднократно арестовывался ЧК и ОГПУ, а в 1932 году был заключён в концлагерь. Наказание отбывал на строительстве Беломорканала, где и скончался от непосильного труда и тягот режима.

Массовая реквизиция

В 1921 году в России в связи с неурожаем начался страшный голод. Для борьбы с этой бедой был создан специальный орган – Помгол. Духовенство обратилось к властям с просьбой разрешить образовать свой комитет, чтобы церковь могла сама оказывать помощь голодающим. Патриарх Тихон даже подготовил проект воззвания о том, что конкретно можно жертвовать. В ответ Помголом была составлена инструкция, однако из неё был выброшен пункт, что эти пожертвования являются добровольными.

В 1922 году по всей стране началась массовая реквизиция церковных ценностей (драгоценных металлов и камней), сопровождаемая репрессиями в отношении духовенства и недовольных мирян. Но поначалу уральцы не слишком в этом преуспели. Известна телеграмма Иосифа Сталина Екатеринбургскому губкому, в которой сказано (цитируем буквально): «Ваша губерния в отношении успешности изъятия ценностей стоит на последнем месте. Не верится, чтобы когда-то передовая губерния ныне могла стать в последние ряды…»

После этого дело пошло. Уже 6 июня 1922 года в газете «Уральский рабочий» вышла статья, в которой власти рапортовали о перевыполнении плана. У Екатеринбургской епархии было изъято более 7 тысяч кг серебра, много золота и драгоценных камней. Всё это добро было переплавлено, упаковано и отправлено в Москву.

Правда, ряд историков (например, Н.Н. Покровский) утверждают, что полученные с продажи церковных ценностей деньги были потрачены на проведение самой кампании по их изъятию – антицерковную агитацию, техническое обеспечение (транспорт, грузчики, упаковочные материалы), а часть золота и драгоценностей были попросту разворованы.

«Экспонат №12125»

Отдельная тема – останки святых, которые постоянно становились объектами антирелигиозной кампании. Например, мощи праведного Симеона Верхотурского большевики вскрывали несколько раз. Первое вскрытие было проведено 17 августа 1918 года, но тогда всё ограничилось снятием покровов. Ещё одно состоялось 25 сентября 1920 года – в день памяти святого, когда в монастыре собралось до 15 тысяч паломников. Ситуация накалилась, дело запахло массовыми протестами. Но толпу верующих успокоил архимандрит Ксенофонт, который сам вынес раку и заявил, что вскрытие мощей не нарушит их святость. Мощи вернули на прежнее место, однако драгоценную раку изъяли в пользу «бедных».

В у мощи Симеона обследовала комиссия областного отдела здравоохранения. Решив, что обряд приложения к мощам негигиеничен, она опечатала гроб и ограничила доступ к нему. А через пять лет мощи вообще изъяли из монастыря и передали в музей в Нижнем Тагиле для антирелигиозной пропаганды.

Но на этом злоключения мощей святого не закончились. В 1935 году в журнале «Советское краеведение» появилась разгромная статья, в которой говорилось: «Когда заходишь в комнату, где выставлены остатки костей «нетленного» Симеона Верхотурского, невольно чувствуешь, что вошёл в какую-то молельню. Здесь собрана вся священная утварь, паникадила, громадное Евангелие. Во всей системе этой выставки нет ничего антирелигиозного». В результате директора музея арестовали, а мощи передали в Уральский антирелигиозный музей в Ипатьевском доме в Свердловске.

Но и это ещё не всё. В 1946 году, после расформирования фондов музея, мощи передали в запасники областного краеведческого музея, где они значились как «экспонат №12125». И только 11 апреля 1989 года останки святого вернули, наконец, Русской православной церкви.

В ответ на репрессии

В январе 1930 году комиссия по вопросам культов при ВЦИК РСФСР изменила порядок принятия решений о ликвидации церквей, передав эти полномочия краевым и областным исполкомам. С этого момента началось массовое закрытие и уничтожение культовых учреждений. Обычно «трудящиеся» писали властям письма, и по их просьбе монастырь или церковь сносили. Либо просто закрывали, а в зданиях размещались государственные организации.

В ответ на репрессии и гонения по всему Советскому Союзу возникали раз­нообразные формы нелегальной церковной жизни. Известна история трёх монахинь в Шалинском районе, которые жили в скиту, вдали от советской власти, вели своё хозяйство, занимались бортничеством, выращивали овощи. Но в 1940 году их арестовали. Двух отшельниц отправили на пять лет в лагерь в Казахстане, а самую старшую – в ссылку в Кемеровскую область.

Многие в те годы обвинялись также в принадлежности к так называемым «фашистским террористическо-повстанческим организациям церковников». Их «ячейки» были обнаружены практически во всех епархиях. Людей ссылали в лагеря, сажали в тюрьмы, расстреливали. По сути, гонения на духовенство и верующих закончились лишь 22 июня 1941 года, когда началась Великая Отечественная война. Церковь снова понадобилась властям, но это уже совсем другая история…

Работа над ошибками

В середине сентября в Екатеринбурге в Музее святой царской семьи Культурно-просветительского центра «Царский» открылась выставка архивных документов «Церковь. Общество. Власть. 1917-1941 годы». Организаторы экспозиции – Управление архивами Свердловской области, Музей святой царской семьи и Государственный архив административных органов региона.

В выставке участвует более десяти организаций, в том числе архивы из Москвы и Питера. Её экспонаты рассказывают об одной из трагичных страниц взаимоотношений государства, общества и церкви. Это плакаты и фотографии, воззвания, письма и телеграммы, иконы, молитвословы и богослужебные книги. Кроме того, можно увидеть редкие кадры кинохроники Свердловска 1930-х годов: снятие колоколов с Екатерининского горного собора для передачи их на нужды индустриализации.

«Представленные документы – уникальны, - считает первый замруководителя аппарата губернатора и правительства региона Вадим Дубичев. – В них показан очень противоречивый и сложный период в истории нашей страны, время репрессий, когда люди, движимые верой в коммунизм, уничтожали и подвергали гонениям людей, верящих в бога. Это не наветы, а суровая правда, и её нужно изучать, чтобы подобное никогда не повторилось – ни с нами, ни с нашими детьми и внуками».

«Выставка очень важная, - отметил старший священник Храма-на-Крови, руководитель Культурно-просветительского центра «Царский» Максим Миняйло. – Первый признак освобождения от какой-либо зависимости или болезни – это признание её существования. Сегодня мы свободно, здраво и вдумчиво говорим о тяжелейших проблемах нашей истории. Мы не оправдываемся, не пытаемся выгородить кого-то, но пытаемся найти ответ: почему такое стало возможным? По сути, мы ведём работу над ошибками. Необходимо говорить правду и объединять наше общество – не только молитвой, но и историческим знанием».

«Речь идёт о трагедии не только православных верующих, но всего русского общества, - полагает начальник Управления архивами Свердловской области Роман Тараборин. – В послании патриарха Тихона в январе 2018 года было точно определено, что гонения советской власти на церковь были направлены на искоренение и подрыв глубинных христианских ценностей. Но своей цели ей достичь не удалось. Против веры можно бороться, но её нельзя победить».