Примерное время чтения: 13 минут
269

Под присмотром вредных гномов. Горноспасатель создал музей минералов

В музее, который создал Михаил Цыганко, атмосфера шахты.
В музее, который создал Михаил Цыганко, атмосфера шахты. / Дарья Попович / «АиФ-Урал»

У горноспасателя Михаила Цыганко душа болит за родной Североуральск. Сам он так увлёкся историей своего края, что создал музей минералов. И это место уже давно здешняя достопримечательность. Сюда приезжают учёные с мировым именем. А Михаил пишет статьи и книги, снимает познавательные фильмы и всячески старается передать свои знания другим. Подробнее - в материале ural.aif.ru.

Камень за камнем

По профессии Михаил Цыганко — горноспасатель: он следит за безопасностью людей в шахтах. Живёт он в посёлке Калья, что под Североуральском и в свободное время ездит в экспедиции, в которых исследует историю родного края. По возвращении мужчина пишет статьи и книги, охотно сотрудничая учёным и всем, кто так же увлечён историей.

«Я начал находить по-настоящему интересные камни в пять лет, — вспоминает Михаил Цыганко. — Первый из них — агат. Я тогда его ободрал коряво, и он лежал у меня 20 с лишним лет в таком виде. А не так давно его обработал ювелир, и стало видно, какой он красивый. В детстве я ходил по Турьинским рудникам, где все дороги были обсыпаны пиритом. Это такой камень, который блестит, как золото. Мы с пацанами мерялись: кто наберёт больше «золота» в баночку. А в 12 лет я лазил по отвалам на шахте вместе с друзьями. Как-то раз мы нашли окаменелые ракушки. Спросили у знающих людей, оказалось, этим раковинам около 390 миллионов лет!»

Михаил Цыганко в своём музее, возле стойки с различными светильниками, рассказывает о том, когда начал интересоваться камнями.
Михаил Цыганко в своём музее, возле стойки с различными светильниками, рассказывает о том, когда начал интересоваться камнями. Фото: «АиФ-Урал»/ Дарья Попович

Юного искателя поддерживали близкие: например, дядя, геолог по образованию, подарил ему свою коллекцию минералов. А повзрослев, Михаил продолжил своё увлечение, но уже на более серьёзном уровне. Он стал ходить в экспедиции вместе с минерологами и краеведами — искать минералы и места их появления. Нередко в таких экспедициях можно найти и другие интересные артефакты, которые помогают лучше понять историю родного края. Где-то удавалось отыскать редкую окаменелость, а где-то —  кайло с клеймом Максима Походяшина, который основал первый горный завод, давший начало и самому Североуральску.

Знакомые тоже несли Михаилу свои находки. Так его коллекция разрослась и стала занимать слишком много места в доме. Через какое-то время Михаил обратился к главе города с просьбой выделить ему помещение, и просьба была удовлетворена.

Так в здании, где сейчас расположен местный краеведческий музей, появился «Штуфной кабинет». Раньше так называли помещение при рудниках или горных заводах для хранения образцов.

Сейчас в музее собраны окаменелая флора и фауна, коллекционные образцы минералов, и даже инструменты шахтёров 18–19 веков. Словом, вся история горнозаводского Северного Урала, вместе, фотографиями и разными документами. Поначалу «Штуфной кабинет» занимал один зал, а сейчас — три.

Некоторые образцы, хранящиеся в музее, завораживают своей красотой.
Некоторые образцы, хранящиеся в музее, завораживают своей красотой. Фото: «АиФ-Урал»/ Дарья Попович

Между Никелем и Кобальтом

Мама Михаила, Наталья Цыганко, работает экскурсоводом в экспозиции, созданной ее сыном. Наталья Алексеевна готова часами рассказывать о первых горных заводчиках, о каждом минерале и о том, как старатели мыли золото. По специальности она химик и 40 лет работала в лаборатории, где следили за тем, чтобы концентрация вредных газов не превышала предельную норму. Если такое случалось, то следовал запрет на работы в забое.

Наталья Алексеевна Цыганко увлечена музейными экспозициями. Она может часами говорить об истории Северного Урала.
Наталья Алексеевна Цыганко увлечена музейными экспозициями. Она может часами говорить об истории Северного Урала. Фото: «АиФ-Урал»/ Дарья Попович

«Как-то раз Миша нашёл ставролит, это такая минерал с узорами в виде крестов, — Наталья Цыганко показывает камень размером с футбольный мяч. — Этот камень весит десять килограммов, и привести такую глыбу было крайне нелегко, но Миша его, как видите, приволок!» Мама Михаила самозабвенно рассказывает, чем отличается аметист из Бразилии от нашего местного: бразильский намного ярче по цвету. И с удовольствием объясняет, почему кварц называют «волосатиком»: внутри камня видны нитевидные кристаллики, напоминающие волосы.

В особой комнате Наталья Алексеевна показывает, как будут выглядеть привычные камни при ультрафиолетовом освещении. Она выключает свет, достаёт фонарик, и тут начинается волшебство: бесцветный минерал становится ярко-красным, зелёный флюорит превращается в фиолетовый.

Одна из недавних находок – камень с разноцветными блёстками – мелкими кристалликами. По словам Натальи Алексеевны, это не что иное, как ...продукты жизнедеятельности динозавра.

Продукты жизнедеятельности динозавра блестят своими кристаллами, прямо как легендарные
Продукты жизнедеятельности динозавра блестят своими кристаллами, прямо как аналогичное вещество легендарных единорогов. Фото: «АиФ-Урал»/ Дарья Попович

В одном из залов собраны инструменты, с помощью которых горняки добывали руду, а старатели промывали золотоносные пески. На стендах разные документы, среди них – бумага с деловой перепиской служащих Богословского горного округа. Рядом – фигурки ручной работы: горный чиновник, каторжник, шахтёр. Их специально для музея сделала талантливая художница по куклам – Наталья Шимпф.

Так выглядел рудознатец, то есть - разведчик полезных ископаемых в 18 веке.
Так выглядел рудознатец, то есть - разведчик полезных ископаемых в 18 веке. Фото: «АиФ-Урал»/ Дарья Попович

Несколько стеллажей заняты инструментами шахтёров и светильниками, которые использовали под землёй в разные периоды.

Наталья Алексеевна идёт в помещение, где собраны редкие минералы. Между залами «вырублены» проходы — совсем как в шахте. А сверху над одним из них нарисованы два вредных гнома – Никель и Кобальт. В немецких мифах эти гномы были большими проказниками, которые так и норовили украсть что-нибудь. Они появлялись в богатых рудных месторождениях и делали вид, что усердно трудятся, а сами всячески обманывали людей, забирая у них драгоценные металлы. В Германии даже существовали молитвы от этих злых карликов!

Позже «нечистую руду» стали называть «кобольд», а затем это название в несколько изменённом виде сохранилось за одним металлом, имеющим розовый оттенок. Имя Никель тоже стало нарицательным. Оно приклеилось к веществу, очень похожему на медную руду, только в отличие от неё, из этого вещества ничего не получится выплавить.

В «Штуфном кабинете» находится целая коллекция минералов и окаменелостей, названных в честь исследователей, посетивших север нынешней Свердловской области. Того, чьё имя носит камень, называют «человек-минерал». Наталья Алексеевна обращает внимание на маленький округлый камушек: Михаил — тоже человек-минерал. В его честь назван цыганкоит.

Стихия — земля

На стенах музея размещены баннеры с фотографиями старинных и современных горных разработок, шахт, карьеров и россыпей, и на некоторые снимки даже смотреть жутко. Но Михаил чувствует себя в таких местах спокойно: он сам спускался в забои и фотографировал. Видимо, земля – его родная стихия. «Иду, потому что люблю это делать, — пожимает плечами горноспасатель. — А если мои дети хотят спуститься, то сначала сам всё проверяю».

Шахты, карьеры и выработки привлекают Михаила и не вызывают у него опасений, хотя у другого человека они могли бы вызвать приступ клаустрафобии.
Шахты, карьеры и выработки привлекают Михаила и не вызывают у него опасений, хотя у другого человека они могли бы вызвать приступ клаустрафобии. Фото: «АиФ-Урал»/ Дарья Попович

К слову, у Михаила три сына, все они ходят в экспедиции вместе с отцом. Старшего начали брать с четырёх месяцев. Михаил вспоминает: с 2006 года по 2012 он водил в лес детей, которые учились в подшефных лицейских классах Уральского горного университета. Он работал наставником и педагогом. Все эти ребята давно выросли и связали свою жизнь с геологией, кто-то из них даже занял руководящие должности. По мнению Михаила, такие вылазки полезны для школьников: в них как минимум развивается сила воли.

«Когда ребёнок соприкасается с природой, он видит, что это намного интереснее игр в интернете. Ведь каждая экспедиция — это приключение. Мы исследуем место, в котором ещё не были. Ты видишь, как у подростка меняются приоритеты. Я брал сыновей с их друзьями, и вместе с нами были учёные. Мы, взрослые, разговаривали у костра, а мои дети слушали, разинув рты».

Михаил не раз предлагал местным школам проводить занятия по химии, физики, географии прямо в музее. По его мнению, здесь всё для этого приспособлено: есть минералы, можно наглядно показать многие химические реакции. Кроме минералов, район Североуральска известен бокситами — красной глиной, о которой тоже можно было бы многое рассказать на уроках химии или географии. Но учителя почему-то не слишком заинтересованы в подобных занятиях.

Перед каждой экспедицией Михаил и другие члены команды проводят кропотливую работу: изучают документы, чтобы понять, где можно найти минералы, места их пооявления. Но для Михаила главная ценность таких вылазок даже не сама находка, а впечатления.

Североуральск известен своей глиной - бокситами. Такие глиняные головы можно встретить повсюду в районе выработок.
Североуральск известен своей глиной - бокситами. Такие глиняные головы можно встретить повсюду в районе выработок. Фото: «АиФ-Урал»/ Дарья Попович

Результатами экспедиций становятся статьи в журналах. Михаил пишет для «Уральского следопыта» и для специализированных научных изданий — чаще как соавтор кого-то из учёных. В его музей нередко приезжали маститые минерологи со всего мира. В книге отзывов есть записи на самых разных языках.

Кроме того, Михаил снимает познавательные фильмы и пишет книги. Материалы он черпает в экспедициях. Одна из его книг называется «Каменный узор земли Вагранской», а вторая – «Баронское зимовье на реке Вагран», это была совместная работа с краеведами.

Сотрудничество с ними нередко выливается в написание книги. Однажды краеведы признались Михаилу, что мечтали издать томик об исчезнувших деревнях в окрестностях Североуральска. У них накопилось много материалов на эту тему, а напечатать не получалось. Основатель музея издал их труд, и книга «Деревенька моя» разошёлся на ура.

Михаил сожалеет только об одном: что Североуральск пустеет.

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах