Золотой колхоз. Как живет и работает последняя на Урале артель старателей

Сочная грязь с хлюпаньем впитывает в себя опущенную ногу и хватает резиновый сапог мёртвой хваткой, будто хочет оставить его себе. В кино искатели золота вечно катаются на лошадях или по крайней мере вышагивают по траве вдоль рек. Когда-то, наверное, так и было. Золотые жилы располагаются вдоль рек. Например, вдоль реки Нейвы, что под Невьянском.

Но если раньше желтоватые самородки можно было добыть киркой и лопатой, то теперь ради нескольких килограммов драгметаллов приходится поднимать целые пласты земли. В старые времена старатели могли вполне успешно работать небольшими группами, а то и в одиночку. Сейчас для добычи золота нужна тяжёлая техника и десятки людей. В Невьянском районе эти люди работают в артели «Нейва» – очень необычном, на современный взгляд, предприятии.

 

Здесь нет директора – есть председатель. Его не назначают, а выбирают на общем собрании. Все работники артели – от водителя до главного инженера - голосованием решают, кто будет руководить артелью следующий год. В этом смысл артели. Здесь нет разделения на топ-менеджмент, среднее звено и чернорабочих. Это добровольное объединение людей для совместной работы с участием в общих доходах.

В основе всего – круговая порука. Потому и доля в прибыли у всех более-менее равная. Трудовой день здесь стоит у всех одинаково – 4200 рублей. Конечно, есть всевозможные надбавки – за квалификацию, специальные навыки и другие полезные для коллектива качества. Опытный ветеран получит больше новичка, но разница в доходах все же не космическая, не бывает так, чтобы один старатель заработал в два раза больше другого.

История новейшая и древняя

По словам старателей, именно круговая порука помогла предприятию пережить лихие 90-е. В СССР на момент его заката было много артелей золотодобытчиков. Но когда Союз распался, многие кинулись приватизировать свои предприятия. Не успевали на документах высохнуть чернила, как к новым собственникам приезжали бандиты. И свежеиспеченный директор АО или ЗАО под натиском их сурового обаяния и увесистых аргументов быстро сдавал родное предприятие на разграбление. Бандитам часто было выгоднее не золото по крупице из земли выковыривать, а просто распродать всё оборудование. Но невьянскую артель захватить не смогли: как взять под контроль предприятие, где все рабочие – его собственники? Ни гендиректора, ни держателя контрольного пакета акций… Все решения принимаются на общем собрании коллектива, и попробуй запугай несколько десятков крепких мужиков.

Нынешний руководитель артели Михаил Тихонов с улыбкой называет себя председателем колхоза – коллективного хозяйства: «Способы добычи рассыпного золота за последние сорок лет не особо изменились. Только требования к старателям постоянно ужесточаются, – рассказывает он. – Почву, где содержатся частицы золота, размывают водой. Тяжелые крупицы драгоценного металла оседают на фильтрах, их собирают и уже потом переплавляют в слитки. Проблема в том, что золотоносный слой может скрываться под метрами почвы».

Когда-то в Невьянском районе золото лежало неглубоко, и в почве его было много. Здешние жители, староверы, годами делились на тех, кто добывал золото, и тех, кто их кормил. О своих древних коллегах современные старатели отзываются с глубоким уважением: это же надо, безо всякого оборудования чётко определить место, где недалеко от поверхности лежат богатые залежи золота! А определяли они это очень точно, современные старатели уверяют, что эти деревни буквально стоят за залежах, под них уходят золотые жилы, по которым они следуют.

Сейчас в деревнях вести разработку запрещено, а во времена СССР участки находились прямо в населённых пунктах. Во многих деревнях до 30-х годов прошлого века стояли золотоприёмные кассы, куда можно было сдавать драгметалл в обмен на деньги. Позже, во времена Великой Отечественной войны, золото спасло многих сельчан от гибели – тогда старательством занимались жители деревень. Кому-то оно помогало избежать голодной смерти, а многие сдавали золото в пользу фронта.

Но годы активной разработки месторождений привели к тому, что сейчас невьянское золото стало очень дорогим. В земле оно есть, но доставать его очень затратно. За год артель добывает около тонны золота. Сейчас разрабатывается десять участков – с каждого около 100–120 килограммов за год. Для этого каждый участок за год перерабатывает около миллиона кубометров горной массы. Это в среднем, показатели меняются. Бывает, что и полтонны с одного участка за 12 месяцев можно взять, но меньше чем из ста килограммов в год работать просто не выгодно.

На участке работает от 40 до 70 человек, а после того как его закрывают, приходится ещё проводить рекультивацию – восстанавливать природу. Требования очень жёсткие: старатели должны восстановить слой грунта, засадить участок деревьями – таковы условия лицензии. Там, где раньше были разработанные участки, сегодня уже молодые леса и водоёмы, в которых плещется рыба. Сами старатели сюда иногда ездят на рыбалку.

Тяжесть золота

На участках работают разными способами. Например, землесосом. Поскольку золото обычно находится рядом с реками, создаётся запруда: саму речку пускают отдельно по трубам, чтобы не загрязнять, а участок под разработку подтапливают. Потом с этого участка опять же по трубам забирают жидкий грунт, где есть золото, и подают его на площадку, где размывают из водомёта. Золото оседает на фильтрах, грязный жидкий грунт (отмыв) сливается в отстойник. Чтобы таким способом намыть полтора килограмма золота, на участке надо работать пять дней.

В советское время самым эффективным способом добычи золота считалась драга – это нечто среднее между кораблём, заводом и шагающим экскаватором. Эта штука сама черпает ковшами почву, заглатывает внутрь себя, пропускает через фильтры, на которых оседает золото, и выбрасывает отмыв позади. При этом драга постепенно движется вперёд и одновременно из стороны в сторону. Её передняя часть двумя тросами держится за берег – для них там специально ставят опоры, так называемые мертвяки. Их ставят впереди, по ходу движения драги, и она постепенно подтягивается на них вперёд. А в её задней части установлены две сваи, которыми она стоит на дне. При движении вперед эти сваи поочередно смещаются, и драга как бы шагает по дну затопленного участка.

Раньше в Свердловской области был целый дражный флот. Сейчас осталось три – одну из них арендует артель. Ту же работу, на которую землесосу требуется пять дней, она выполняет за полтора.

Третий вариант – сочетание первого и второго. Золотоносную породу подвозят самосвалами и бульдозерами к большой воронке, установленной на насыпи. Засыпают внутрь, размывают там водомётом, и поток жидкой грязи устремляется вниз, к вращающимся барабанам, на фильтрах которых осядут крупицы золота, а остальное уйдёт в отстойник.

Сами рабочие золото не трогают – доступ к фильтрам закрыт и опечатан. В определённое время приезжают специальные проверенные люди, забирают золото с фильтров и увозят его на финальную очистку. Тут его пропускают через магнитный уловитель и моечный стол, протрясают на блюде. Оставшиеся крупицы и есть чистое природное золото. Его можно переплавлять в слитки.

Работа у старателя непростая и опасная для здоровья. Чтобы добраться до золотоносного слоя, надо снять пласт земли глубиной в несколько метров на большой площади. Приходится рыться в грунте, рядом с рекой, при высокой влажности. Рабочая обувь – резиновые сапоги. Как результат – проблемы со здоровьем. В артели для старателей есть льготы: во время отпуска можно съездить в санаторий или пройти курс лечения, часть которого оплатит артель. Своим пенсионерам и ветеранам старатели предусматривают дополнительные выплаты ко Дню пожилого человека.

Но со слабым здоровьем тут делать нечего, считает Игорь Здоровец, главный инженер артели: «Сейчас в артели работают 832 человека. Преимущественно это жители Невьянска и окрестных деревень. Но есть и вахтовики из соседних областей. Для города артель – ключевое предприятие. Где ещё простому работяге заработать такие деньги? Артель работает круглосуточно, посменно. На участке старатель отрабатывает 12 дневных смен по 12 часов каждая. Потом у него три выходных дня, после чего 12 ночных смен. Про 4-дневную рабочую неделю, эксперимент с которой правительство решило проводить в том числе и в Свердловской области, тут без смеха не вспоминают. Итого 24 смены по 4200 – это 100 800 рублей в месяц без надбавок. При этом живет старатель практически на всём готовом: на участке свой небольшой посёлок, домики на 2–4 человека. Кормят бесплатно – в посёлке есть столовая, на участок еду развозит вахтовка. Есть баня, комната отдыха. Одежду и каску тоже выдают. Что ж не работать? Только надо понимать: деньги это тяжёлые, как само золото».

Бродячие поселки

Участки, где добывают золото, движутся вдоль рек вместе со старательскими посёлками. Несколько лет работают на одном участке, потом здания разбирают или грузят на волокуши и перемещают на новое место. Тут есть здания, которые перемещаются так с 80-х годов. Имя посёлок обычно получает от названия рек, вдоль которых ведутся работы. Вдоль каждой реки работы идут долго, несколько лет, так что название успевает привязаться. И даже на новом месте поселок может зваться Пашковкой, хотя до соответствующей реки уже много километров.

Раньше старатели жили в поселках все 12 дней, домой отлучались только на выходные. Но сейчас у всех машины, участки находятся недалеко от Невьянска и других населённых пунктов, так что многие предпочитают после смены возвращаться домой.

В посёлках могут проживать от 40 до 70 человек. Это в сезон, который у старателей длится с апреля по ноябрь. Потом каникулы. В зимний период в посёлках остается человек пять – те, кто поддерживает их жизнеспособность. А с февраля начинаются подготовительные работы к новому сезону.

С развлечениями в таких кочевых посёлках, конечно, похуже, чем в городе. Но в каждом домике есть спутниковое телевидение, в комнате отдыха (красном уголке) бильярд. Для развлечения – всевозможные приколы над коллегами, которые тут готовят с большим старанием и выдумкой. Например, нынешнему председателю однажды прибили калоши к полу. Не просто так – шутник не поленился выточить тонкие шайбы, чтобы через них пригвоздить председательскую обувь к полу бани, где тот парился, намертво, но незаметно. Михаил, выйдя из бани, впрыгнул в калоши, бодро шагнул – и полетел лицом в пол на радость шутнику.

Неизбежны и приколы над новенькими. У многих старателей зубы золотые – работа тяжёлая и вредная, а вставляли их многие ещё в советское время. Вот и пошла шутка – говорить новеньким, что старатель имеет право написать прошение о выделении ему части добытого золота для собственных стоматологических нужд. Шутку могли поддерживать долго: начальник участка с серьёзным лицом подписывал протянутую новичком бумагу и отправлял его дальше по инстанциям. Так в погоне за золотом для зубов новичок мог собрать целую коллекцию подписей, пока кому-то не надоедало и его вместе с бумагой не посылали. На работу.

На участке старатели тоже умеют развлекаться. Экскаваторщики, например, чтобы разбавить монотонность работы, укладывают огромные камни в этакие пирамидки, их здесь называют стоунхенджами. А ещё они время от времени устраивают челленджи – например, надо загнать в землю ковшом консервную банку, не раздавив её при этом.

Сказки и суровая правда

А ещё старатели – народ суеверный. И приметы у них специфические. Например, строго запрещается ходить по нужде в ту сторону, куда идёт золотоносная жила, – показатели добычи могут снизиться. Ещё раньше возле всех посёлков стоял Старательский Бич, ему полагалось приносить всякие старинные предметы, которые находят во время разработки участка. А всякой старины бывает немало: там, где сейчас работает артель, раньше стояли старообрядческие деревни, тянулись торговые пути. В прошлом году на одном из участков нашли сразу несколько золотых и серебряных монет – старинных, ещё царских времен.

На вид небольшая горсть золотой крупы совсем не тяжелая. Так сразу и не скажешь, что в ней полтора килограмма. За ней тысячи переработанных кубометров породы, десятки машино-часов и сутки работы людей. Государство разрешило этим людям самим продавать то, что они добывают. Артель «Нейва» своё золото продает преимущественно банкам. Оттуда уральское золото уходит на международные рынки.

Есть у старателей и побочный доход: при разработке участков остаётся огромное количество щебня и песка, которые артель тоже продаёт. Или даже отдаёт бесплатно – в частности, для нижнетагильской набережной материалы брали отсюда. Артель регулярно помогает невьянским властям – и материалами, и рабочей силой. Практически безотходное производство.

Артель «Нейва» чем-то напоминает советские колхозы с их системой распределения труда и оплаты, с трудовыми и общественными обязательствами. Инновационным это предприятие не назовёшь, скорее наоборот – в стране осталось всего три старательских артели с кооперативной формой собственности: две в Сибири и одна на Урале. Но артель живёт и здравствует – говорят, что ещё лет на тридцать золота им точно хватит.