«Люблю рисовать исподтишка». Художник Алексей Рыжков - о силе живописи

В одном из кафе Екатеринбурга, как всегда, толпятся посетители. «Карамельный латте, сэндвич, тарталетка с малиной», – раздаётся у стойки. И мало кто обращает внимание на мужчину в кепочке, который рисует, сидя за столиком. Это известный художник Алексей Рыжков, создавший свой, местами наивный, но душевный и потому полюбившийся многим облик уральской столицы. Он рассказал о поисках собственного стиля, любви к городу и своём мультфильме о Водонапорной башне. Подробнее - в материале ural.aif.ru.

Девочка за мольбертом

Дарья Попович, «АиФ-Урал»: – Алексей Маркович, когда вы начали рисовать?
Алексей Рыжков: – В детстве, причём уходил в это занятие с головой. Конечно, вы скажете, что каждый ребёнок рисует. Но многие бросают это после 12 лет, а я продолжал. Не могу сказать, что был гениальным или просто одарённым ребёнком. По правде говоря, мне не нравятся мои детские рисунки. Но одно знаю точно: живопись спасала и спасает меня от депрессии, пессимизма и бездействия.

Так я и рисовал сам по себе, пока, наконец, в 15 лет не пришёл поступать в художественную школу. На первом занятии нужно было изобразить на бумаге крынку. Она у меня никак не получалась. Я расстроился, ушёл в коридор, а когда вернулся, увидел: работа была выполнена классно! Оказалось, девочка, сидевшая за соседним мольбертом, решила мне помочь, потому что увидела моё состояние. Прошло столько лет с тех пор, и я ей до сих пор благодарен! К слову, в художественной школе ко мне относились намного лучше, чем в обычной, и это была спасительная отдушина.

Затем я поступил в Свердловское художественное училище. Там была сильная школа академического рисунка, к которому я оказался не очень приспособлен. Поэтому и относился я к себе критично, даже порывался бросить учёбу. Но нашлись преподаватели, которые поверили в меня, и я окончил училище.

Мне хотелось стать крутым художником! В России издавна существует такой миф: настоящий художник – это тот, кто окончил Академию художеств, в данном случае – Санкт-Петербургскую академию художеств имени Ильи Репина. И я поехал в Ленинград. Это было прекрасное и ужасное приключение одновременно.

– Почему ужасное?
– В 22 года я был очень домашним мальчиком, а в чужом городе я столкнулся с неожиданными впечатлениями, такими как лимитная прописка. Не буду вдаваться в подробности, что это такое. Она давала приезжим ограниченный выбор низкооплачиваемых профессий: дворник, банщик, кочегар…  В итоге меня приняли кочегаром в котельную на Ржевке – в отдалённом районе Питера. И там меня ждала новая шокирующая ситуация: это место фактически было воровским притоном! Рабочая общага на Лиговке, где я жил поначалу, мало отличалась от котельной.

Я видел Ленинград с двух сторон: в Академии я был вольнослушателем, и у меня был изысканный круг общения. Меня окружали утончённые высокохудожественные девушки, у которых вместо крови текла акварель. А сутки через трое я дежурил в котельной, где меня ждала совсем другая публика. Зрительное воплощение этого контраста – проспекты, дворцы, грязные дворы и подворотни Петербурга. Я прожил в северной столице несколько лет и очень люблю её. Но Питер не принял меня, и я вернулся в Свердловск.

Тот самый пейзажик

– Как вы нашли свой стиль?

– Мне долго не нравилось то, что я делаю. Недавно перебирал свои старые работы и увидел в них незавершённые попытки в разных направлениях. Сейчас эти работы нравятся мне больше. Я бросал путь, не достигнув результата, потому что не очень верил в себя. Но мне повезло: я был знаком с художниками Свердловска, например, приносил свои картинки Виталию Воловичу. Он дружелюбно, но принципиально показывал мне несовершенство моей работы. Однажды я принес ему пейзажик с изображением старой лиственницы и монастырской гостиницы на углу улиц 8 Марта и Декабристов. Увидев это, он ужасно обрадовался и сказал: «Вот что тебе нужно делать!» Я и сам почувствовал, что это верное направление.

Я стал присматриваться к городу, к которому раньше был индифферентен, и рисовал не только «открыточные» места. С каждым местом связана история, которую я передаю на картине, например, по некоторым улицам я хожу до дома. А в одном переулке, помнится, совершенно ужасная реклама висела… Получается, я сначала стал рисовать город и только потом полюбил его. Он всё время меняется, поэтому можно приходить в одни и те же места несколько раз и создавать разные работы.

Стиль ещё во многом связан с материалом, с которым ты работаешь. И здесь я благодарен детям, которым преподавал когда-то в детской художественной студии. Не уверен, что так уж хорошо преподавал. Зато они показали мне, как это здорово – рисовать гуашью! А ещё научили меня творческому бесстрашию: дети берутся за что угодно, не боясь, что у них не получится.

Вспоминаю добрым словом искусствоведа Наталью Горбачëву. Однажды я пришёл в Дом художника, где она была директором выставок, и уныло сказал: «Вот, хочу сделать выставку у вас. Но у меня нет ни картин, ни денег на аренду зала». Если бы я был на её месте, то выгнал бы в шею такого соискателя, особенно если это дядя, которому уже за 30. Но добрая Наталья ответила мне: «Пиши заявление, и мы поставим тебя в выставочный план. Тогда у тебя появятся достойные работы, и ты найдёшь деньги на аренду». Чудесным образом её предсказание сбылось. У меня только и было, что тот пейзажик с лиственницей, который она не видела. На утро после открытия выставки я проснулся если не знаменитым, то почти.

Жила-была Башня

– Есть ли у вас фавориты среди ваших рисунков, работы, которые не хочется никому отдавать?

– Есть. Как сейчас помню, 9 мая 1995 года. У меня было печальное настроение: рисовал картинку про зиму, а получалось ни то ни сё. Я распсиховался, взял толстую кисть и начеркал истерическими линиями стебли репейника. Вскоре то, что было причиной моей грусти, развеялось. И эту картинку я не продаю. Есть ещё одна любимая работа – с Фридой Кало. Нарисовал её, когда в Екатеринбург приезжали футбольные фанаты из разных стран на наш чемпионат. Скучаю по тем временам…

– Почему вы решили снять мультфильм о Водонапорной башне?

– Это связано с поиском стиля. Когда занимаешься самоповторением, творчество умирает и превращается в технологию, и очень трудно вырваться из этой уютной коробочки. Поэтому я всё время пробую самые разные направления. Например, работал над книжным оформлением, иллюстрациями. Рисовал для пластиковых банковских карт, сделал деколе (переводные картинки) для чайного сервиза на Сысертском заводе, был колумнистом в газете. Написал книгу «Нарисованный город», добавив к картинкам истории о том, как они были созданы. Путешествовал и рисовал другие города и страны. Сейчас делаю много быстрых набросков с натуры, и это противоположно тому, что я рисовал раньше.

Мой стиль складывался в том числе из искусства художников, рисующих фоны для анимации. И я мечтал делать мульты сам. Как-то раз мне заказали детскую книжку, героем которой должно было стать здание на проспекте Ленина. Я должен был сам его выбрать из десяти предложенных. Меня вдохновила Екатерина Калужникова, работавшая смотрителем и исследователем Водонапорной башни в Историческом сквере. Там – самый маленький и уютный музей в городе. Катя проводила блестящие экскурсии, рассказывая о том, что было в этой башне в разные годы. Там жили семьи инженеров, работавших на близлежащем заводе, была фотолаборатория, около неё чинили танки и ремонтировали вагоны… Я всё это посмотрел, и у меня в голове родилась целая история – сама биография здания ложилась в какой-то сюжет. Тем более что и сам я в конце 90-х много времени проводил в башне, общаясь с художником Витей Махотиным, её первым смотрителем. Мне хотелось сделать интересную историю, но получилась такая книжка, в которой не было действия, а были лишь исторические факты.

Тогда я решил создать мультфильм и попытался написать к нему сценарий. Но вскоре понял: талант сценариста – вещь вообще отдельная. Тем не менее пришёл на «Ночь городских инициатив», где и рассказал о своём желании снять мультфильм о Водонапорной башне – это было ещё до пандемии. Мою идею приняли с восторгом, но денег на её воплощение не дали. История никак не взлетала. Я подумал: анимация – не моё и стал жить дальше.

И вдруг меня пригласили к себе в студию продюсер Дмитрий Воробьёв и кинорежиссёр Алексей Федорченко. Они предложили, чтобы я начал работать над заявленным мной мультфильмом. Я переживал – всё-таки до этого мне ещё ни разу не приходилось снимать мультфильмы. Разве что раньше приносил свои рисунки дизайнерам одного телеканала, чтобы те их оживили. Но в итоге, испытывая ужас, взялся за дело.

Помню, так волновался, когда летал в Москву на питчинг, что даже опоздал на самолёт. Благо успел на следующий рейс. В результате всё сложилось хорошо, и нам дали добро на этот проект. Получился мультфильм, который называется «Башня Барабашня». В нём история этого здания подана так, как мы обычно рассказываем детям сказки. Главные герои – девочка Саша с буйной фантазией и нудный художник, похожий на меня. Под моим началом работала большая команда. Мне очень повезло с этими людьми.

И, кстати, надо всегда читать титры у анимационных фильмов, потому что каждый, кто там указан, вложил в общее дело свою любовь, талант и часть своей души. Работа над десятиминутным фильмом продолжалась 14 месяцев. Это время было насыщено художественными приключениями, конфликтами и открытиями! Надеюсь, буду и дальше делать мультфильмы. Так что будет о чём вам рассказать.