«Скрывать не буду, было страшно, но мы понимали – нас ждут люди, и мы им нужны», – говорит координатор по реагированию на чрезвычайные ситуации регионального отделения Российского Красного Креста, преподаватель Свердловского областного медицинского колледжа Виталий Рыбьяков. Подробнее читайте на ural.aif.ru.
Облегчить страдания
Рада Боженко, «АиФ-Урал»: – Виталий Николаевич, предположу, что не все понимают, в чём миссия Российского Красного Креста. Так в чём же?
Виталий Рыбьяков: – Российский Красный Крест – старейшая организация, которая оказывает людям гуманитарную помощь. Так было и в Первую мировую войну, и в Великую Отечественную, и сегодня мы продолжаем это делать. Но сейчас Российский Красный Крест взял на себя и санитарно-просветительскую работу, оказание помощи людям с социально значимыми заболеваниями – ВИЧ-инфекцией, туберкулёзом, а также занимается их профилактикой. А вообще, миссия нашей организации – предотвращать и облегчать страдания людей.
Кроме того, возрождается ещё одно направление – вот уже три года в организации действует департамент по реагированию на чрезвычайные ситуации. И я являюсь непосредственным участником федеральной команды.
– В чëм заключаются функции этого департамента?
– Мы выезжаем на чрезвычайные ситуации, оказывая гуманитарную помощь населению в зависимости от характера ЧС и потребностей людей. К примеру, во время наводнения в Омске мы доставляли людям самые необходимые продукты питания, в Оренбургской же области, где во время сильнейшего паводка произошло разрушение дамбы, просушивали дома. Ну и, конечно же, когда произошло вторжение ВСУ в Курскую область, мы не могли остаться в стороне и сейчас оказываем помощь мирному населению приграничных территорий.
Во время моей первой командировки в Курскую область в октябре-ноябре 2024 года мы обеспечивали людей, эвакуированных из приграничных территорий – многодетные семьи, пожилых, инвалидов, – денежными сертификатами. Средства, которые переводили Красному Кресту на эти цели неравнодушные россияне, люди могли потратить на насущные нужды – на медикаменты, продукты, одежду, средства гигиены… Вы же понимаете, люди покидали свои дома в спешке, оставшись порой без самого необходимого.
Во имя жизни
– А сегодня? Со временем потребности эвакуированных людей изменились?
– По большому счёту, нет. Ведь по-прежнему остаются те, кто живёт в пунктах временного размещения, хотя проблема закрытия потребностей уже не стоит так остро – поддержка людей, эвакуированных из приграничных территорий, оказывается всесторонне. В частности, им начали выдавать жилищные сертификаты. Но… наметилась тенденция – люди начали возвращаться в свои дома, несмотря на то, что дроны летают, территории приграничных населённых пунктов обстреливаются, а в некоторые из них проникают диверсионно-разведовательные группы ВСУ. Люди хотят жить на своей земле!
Кроме того, в этих населённых пунктах есть жители, которые их и не покидали.
В основном это, конечно, пожилые люди, которые говорят: «Мы будем умирать дома, на своей земле». Конечно, им необходима гуманитарная помощь, ведь там ничего не работает – ни магазины, ни аптеки. Мы развозили им самое необходимое: крупы, сахар, чай, подсолнечное масло, пряники … Казалось бы, не набор гурмана, но люди были чрезвычайно благодарны и со слезами говорили: «За полгода нам впервые привезли гуманитарную помощь».
– Как такое могло случиться?
– В Курской области работает немало волонтёрских отрядов, но не у всех есть возможность выехать именно в приграничные территории, а кто-то просто опасается. Наш департамент по реагированию на ЧС сумел организовать эти выезды, причëм с соблюдением необходимых мер безопасности. Мы передвигались на бронированных машинах, на нас были бронежилеты, противоосколочные костюмы с кевларом. За две с половиной недели командировки мы помогли 1 036 нуждающимся. Районы там большие, в одном больше 40 населённых пунктов, в другом – 11, где-то больше людей проживает, где-то меньше, но мы постарались добраться до всех.
– Передавая гуманитарную помощь, вы не пытались убедить людей всё же покинуть опасную территорию?
– Пытались, конечно. И наши военнослужащие пытаются, и администрация Курской области… Но пожилым людям очень тяжело покинуть привычное место жительства, оставив свой дом, хозяйство.
Особенно мне запомнилась одна встреча. Помимо продуктовых наборов и средств гигиены, мы развозили людям и так называемые средства технической реабилитации – ходунки, трости, инвалидные коляски и памперсы для лежачих больных. Однажды мы передавали памперсы мужчине для его старенькой мамы, он принял их буквально со слезами на глазах, с огромной благодарностью и рассказал, что не может уехать и оставить маму, которая категорически отказывается покидать свой дом. Такие встречи укрепляют нас в уверенности, что наша помощь нужна, что мы не зря приезжаем к этим людям, несмотря на то, что страшно.
– А было страшно?
– У нас при себе были детекторы, которые видят дроны, летящие на определённом расстоянии. И эти детекторы постоянно пищали. Скрывать не буду, да, было страшно, но мы понимали – нас ждут люди, и мы им нужны. И не только в плане оказания гуманитарной помощи, даже просто чтобы поговорить.
Когда встал вопрос о необходимости доставки гуманитарной помощи в приграничные территории Курской области, руководитель нашей группы сказал, что никаких претензий к тем, кто откажется от этой командировки, не будет, – да, это опасно, а у всех семьи. Но я сразу дал согласие.
– Как написано у вас в статусе социальной сети: с верой в себя и Бога, во имя жизни?
– Именно. Я, как верующий человек, ехал с молитвой, с иконкой. Слава Богу, всё прошло хорошо, мы живы и здоровы. И если в перспективе будет такая же командировка (а она, скорее всего, будет), конечно, мы поедем снова. Тем более что остались районы, в которые мы не заезжали. В том числе самый страшный – Суджанский район, в котором сейчас идут активные боевые действия. Там везде живут люди, которым необходимо помогать.
«Я видел их глаза»
– Часто слышала от людей, которые работали в схожих обстоятельствах, что у них происходит переоценка жизни здесь, в глубоком тылу. С вами такое произошло?
– Да, со мной это произошло сразу после первой командировки, когда мы работали в Курске. Слушая рассказы людей, переживших страшное, вынужденных покинуть свои дома, а тем более потом, когда видишь своими глазами, что происходит на приграничных территориях, в каких условиях там живут люди… Жизнь начинаешь совершенно по-особенному ценить. И понимаешь, что ты не вправе на что-то жаловаться, высказывать своё недовольство, живя в комфорте, имея возможность купить всё, что тебе нужно, в магазине, и, самое главное, живя в безопасности. И потом… Жители приграничных территорий Курской области находятся в тяжелейшей ситуации, но я видел их глаза – они не потухли! Эти люди верят в свою страну, любят свою страну и, повторюсь, благодарны за поддержку.
– Вы, как медик, не можете не понимать, что работа в экстремальных условиях, вызывающая столь глубокие эмоции, вызывает своего рода зависимость.
– Понимаю. Действительно, тянет ехать туда снова и снова. Но я осознаю, что к этому делу надо подходить с холодной головой и обязательно давать себе время на реабилитацию. Постоянная работа в таких условиях, что называется, без сна и отдыха истощает ресурсы и притупляет внимание, остроту которого терять ни в коем случае нельзя в тех условиях. Да в любых! У нас страна огромная, чрезвычайных ситуаций много – наводнения, пожары… Вспомните, два года назад страшнейшие пожары были и в нашем регионе. Так что добровольцам есть где приложить свои силы в выполнении гуманитарной миссии, и не только в условиях военных действий. Наша помощь нужна везде. У нас в Красном Кресте есть лозунг: «Повсюду и для всех!» На самом деле, так и есть. Мы для всех открыты, всем готовы помочь. И не только на территории нашей страны, а всем, кто нуждается в помощи.
– Вы же ещё ведёте занятия по тактической медицине в Свердловском областном медицинском колледже?
– Да. Что такое тактическая медицина? Грубо говоря, это первая помощь. Другое дело, что в боевых условиях и в гражданской жизни различаются тактики её оказания. На базе нашего колледжа проходят обучение по тактической медицине сотрудники Росгвардии (в том числе те, кто потом выполняет боевую задачу в зоне СВО), а представители ряда организаций учатся оказывать первую помощь.
Вообще, сегодня в стране активно внедряется обучение оказанию первой помощи, и это правильно. Мы даже нашим курсантам – военнослужащим – говорим: воевать мы будем не всегда, но эти знания могут пригодиться и в мирной жизни. В семье, на улице, на даче – хоть где. Нужно уметь в случае необходимости оказать помощь родным, коллегам, друзьям, просто прохожим. Самое главное, чтобы обучение было не формальным, не для галочки. И, конечно, очень важно отрабатывать навыки оказания первой помощи снова и снова, в противном случае они утрачиваются.
