День памяти: что спасало уральцев во время Великой Отечественной

22 июня Свердловская область вместе со всей страной отмечает День памяти и скорби. В гостях у «АиФ-Урал» человек, помнящий вой­ну и слышавший её, историк, коллекционер Борис Михайлович Кошелев.

Особое поколение

Алексей Смирнов, «АиФ Урал»: Борис Михайлович, вы согласны, что дети войны – это особое поколение людей? Что их отличает?

Борис Кошелев: Думаю, что всех нас очень сплотила война. В те годы у детей и у взрослых была одна общая цель – Победа. Мы стойко переносили все тяготы, в том числе – голод. Ели суп из лебеды, щи из крапивы (кстати, было очень вкусно!). Вы не представляете, как радовались, когда под Новый год мама достанет мандаринку. Естественно, что нас интересовало всё, что связано с войной. Всё, что мы рисовали, клеили, мастерили, так или иначе имело к ней отношение. Игрушки тоже были соответствующими. Танки, самолёты. Например, моей любимой игрушкой была самодельная пушечка. Оттянул резиновый затворчик, вставил горошину, и – бабах! Хотя, конечно, порою мы дрались квартал на квартал, стреляли друг в друга из рогаток...

– Вы помните начало войны?

– Очень смутно. Для меня она началась, когда папа ушёл на фронт, а мама – директор лесозавода – стала сутками пропадать на работе. Живым я отца не помню. Он был артиллеристом, командиром батареи, погиб в 1944 году в Белоруссии. Похоронен в братской могиле. Горжусь, что на памятнике, установленном на том месте, первое имя – капитан Михаил Кошелев. Храню дома присвоенный ему орден Отечественной войны I степени. Но вообще война коснулась всей нашей семьи. Брат отца был моряком и погиб вместе с кораблём в Финском заливе. Второй брат сгинул в немецком концлагере. Две сестры пережили блокаду Ленинграда…

– После войны вы переехали в Свердловск. Что из себя представлял город?

– Мне было десять лет. Эйфория от Победы у народа тогда уже начала проходить. Но я хорошо помню настроение людей. Оно было общинным. Горожане чем могли помогали друг другу, делились последним куском хлеба. На улицах было очень много калек, попрошаек, но к ним также относились с пониманием. В Свердловске все жили на уплотнении. Коммунальные квартиры, общие кухни и туалет. Но жили дружно. Да не покажется странным, но мне не хватает того времени, тех отношений. Особенно сегодня, когда, по сути, каждый сам за себя. Ведь порою мы даже не знаем наших соседей!

– Для большинства советских людей Великая Отечественная началась с сообщения Молотова, которое передали по радио? Что значило это устройство в то время?

– Радио имело огромное значение в жизни людей! Это был важнейший источник информации. Чёрная тарелка в каждой квартире не выключалась никогда. Когда передавали вести с фронта, у уличных репродукторов скапливалось море народа. Чтобы послушать Юрия Левитана, люди бросали работу, и начальство относилось к этому с пониманием. Голос Левитана означал, что в мире произошло на самом деле что-то очень важное.

Голос революции

– У вас огромная коллекция грампластинок. По ним можно изучать историю страны?

– Конечно! Ведь весь ХХ век прошёл под знаком грампластинки. Именно она сохранила нам голоса той эпохи. В этом году Россия отмечает столетие двух революций, и мы очень многое можем узнать о том времени, опираясь именно на пластинки. Да, сразу после Октябрьского переворота людям было не до звукозаписи. Была разруха, голод. Первые советские записи появились в 1919 году и носили сугубо агитационный характер. Записывались речи Ленина, Троцкого, Зиновьева. Причём Ленин сохранился, а Троцкий и Зиновьев – увы. А всё потому, что многие пластинки становились политически неблагонадёжными. Хотя было бы очень интересно услышать голоса этих людей. Когда-то магазины были завалены речами Сталина и Молотова, а теперь их днём с огнём не найти. Кстати, Сталина слушать очень интересно, потому что он был настоящим гипнотизёром!

– А чей голос был записан на самой первой советской пластинке?

– Во всех каталогах написано, что это был голос Владимира Ленина. Но это – враньё! На самом деле первым советским «голосом» стала «жрица свободной любви», русская революционерка Александра Коллонтай. Впрочем, голос Ленина сохранился исключительно благодаря грамзаписи. Пока он умел говорить – радио в Стране Советов молчало. Когда в 1921 году заговорило радио – Владимир Ильич уже был парализован. Некоторые пластинки стали настоящими легендами. Их выпускали очень малым тиражом. Кроме того, пластинки раньше принимали в утильсырьё, сдав килограмм «боя», можно было получить какую-нибудь модную запись – Козина, Утёсова, Русланову. В результате было уничтожено огромное количество памятников той эпохи.

– Вы уже не первый год пытаетесь создать в Екатеринбурге музей грампластинки. Экспонатов – более чем достаточно. В чём проблема?

– В отсутствии политической воли. Все три министра культуры проигнорировали мои просьбы. Но дело сдвинулось с мёртвой точки! Мне удалось заинтересовать председателя Союза композиторов Свердловской области, «дедушку уральского рока» Александра Пантыкина. Он загорелся идеей музея и выделил несколько помещений в бывшем здании своего «Живого театра». Там я организовал мастерскую, храню часть пластинок и аппаратуры. Дом, конечно, очень старый, памятник архитектуры, его нужно восстанавливать, а это требует бешеных денег. Причём проект стоит дороже, чем сам ремонт. И всё же помаленьку, своими силами, я обустраиваю музей. Очень надеюсь, что в сентябре 2017 года удастся показать первую экспозицию, пригласить школьников. Естественно, всё будет бесплатно.

Говорит Свердловск!

– В октябре прошлого года один из депутатов Заксобрания предложил создать в здании на улице Радищева, 2, музей диктора Левитана. Юрий Борисович достоин, чтобы в нашем городе был его музей?

– Считаю, что это Екатеринбург его достоин. Левитан внёс неоценимый вклад в Победу. В СССР, в России дикторов такого уровня больше не было и, думаю, уже не будет. Не случайно кто-то из советских военачальников сказал: «Голос Левитана стоил целой дивизии». Напомню, что Гитлер называл Левитана «своим личным врагом №1». Иосиф Сталин был только на втором месте! А вот Геббельс мечтал не уничтожить, а взять Левитана в плен, чтобы, когда Германия победит, об этом объявил сам Юрий Борисович. В том числе и поэтому Левитан был переведён к нам в Свердловск, а его «уральская командировка» держалась в строжайшем секрете. Могло даже не быть письменного приказа – только устный. Даже кусок копирки, ушедший «на сторону», мог привести к непоправимым последствиям. Если бы все узнали, что говорит не Москва, это был бы удар не только для армии, но и для всего народа. Пока говорила Москва – страна жила, работала и воевала в нормальном режиме.

О том, что Левитан находился в Свердловске, знали считанные единицы. Его везде сопровождали вооружённые сотрудники НКВД, ограждая «голос эпохи» от возможных опасностей и излишнего любопытства горожан. За голову первого диктора Советского Союза фашисты обещали вознаграждение – 300 тысяч марок, и Левитана берегли как зеницу ока даже в тыловом Свердловске. Тем не менее информация о нём как-то «просачивалась в народ». Потому что секретность секретностью, а шила в мешке не утаишь.

– Вы и вправду полагаете, что эпоха грампластинки вернётся?

– Уверен в этом. Тем более, что на самом деле она никуда и не уходила! Грампластинка – самый качественный носитель информации, на ней мы слышим инструменты, которые на компакт-диске просто не разобрать. И настоящие меломаны собирают именно пластинки! Второй момент – долговечность. У меня, например, играют пластинки столетней давности. А компакт-диск – даже самый хороший – через двадцать лет просто перестанет «читаться». К сожалению, сегодня в России вся индустрия грамзаписи уничтожена. И теперь отечественные музыканты пишутся где угодно – в Чехии, Австрии, Германии, Англии, но только не у себя на родине. И это весьма печально…

Смотрите также:

• Урал - опорный край протеста: что будет, если вспыхнет гражданская война →
• Борис Кошелев: «Мы воспитываем поколение потребителей» →
• К ветеранам должно быть особое отношение →