В городе Ричленд штата Висконсин на 86-м году жизни скончалась дочь Иосифа Сталина Светлана Аллилуева. Смерть Аллилуевой наступила еще 22 ноября, однако информацию об этом власти штата, где она проживала все последние годы, начали распространять только в понедельник – 28 ноября. Причиной смерти дочери Сталина стал рак прямой кишки.
Напомним, что Светлана Аллилуева – единственная дочь Сталина – родилась 28 февраля 1926 года в Ленинграде. Ее матерью была вторая жена вождя Надежда Аллилуева. В 50-х годах дочь Сталина закончила исторический факультет МГУ и аспирантуру Академии общественных наук при ЦК КПСС. Впоследствии работала переводчиком и литературным редактором. В 1967 году Аллилуева – во время поездки в Индию – отказалась возвращаться в СССР, а потом эмигрировала в США. Там она опубликовала получившую широкую известность книгу воспоминаний – «Двадцать писем другу». В ней она рассказывала о своем отце и кремлевской жизни.
В 1984 году Светлана вернулась в СССР, где ей было предоставлено гражданство, однако спустя два года вновь уехала в Америку. В США Аллилуева также известна как Лана Питерс – по фамилии своего третьего мужа, архитектора Уильяма Питерса.
Отрывок из «Писем» Светланы Аллилуевой:
«Отец умирал страшно и трудно. И это была первая – и единственная пока что – смерть, которую я видела. Бог дает легкую смерть праведникам...
Кровоизлияние в мозг распространяется постепенно на все центры, и при здоровом и сильном сердце оно медленно захватывает центры дыхания, и человек умирает от удушья. Дыхание все учащалось и учащалось. Последние двенадцать часов уже было ясно, что кислородное голодание увеличивалось. Лицо потемнело и изменилось, постепенно его черты становились неузнаваемыми, губы почернели. Последние час или два человек просто медленно задыхался. Агония была страшной. Она душила его у всех на глазах. В какой-то момент – не знаю, так ли на самом деле, но так казалось – очевидно в последнюю уже минуту, он вдруг открыл глаза и обвел ими всех, кто стоял вокруг. Это был ужасный взгляд, то ли безумный, то ли гневный и полный ужаса перед смертью и перед незнакомыми лицами врачей, склонившихся над ним. Взгляд этот обошел всех в какую-то долю минуты. И тут – это было непонятно и страшно, я до сих пор не понимаю, но не могу забыть – тут он поднял вдруг кверху левую руку (которая двигалась) и не то указал ею куда-то наверх, не то погрозил всем нам. Жест был непонятен, но угрожающ, и неизвестно к кому и к чему он относился... В следующий момент, душа, сделав последнее усилие, вырвалась из тела…»