Проект «Полярный кварц» имеет далекие корни. Еще в 2000-х годах руководство проекта искало дополнительное финансирование для того, чтобы выйти на мировой рынок. Тогда это не удалось. Напротив, с приходом в «Полярный кварц» топ-менеджера А. Митрофанова началась история упадка «Полярного кварца». Проект, который подавал надежды на великое будущее, к концу 2012 года окончательно перестал дышать. По оценке экспертов, в 2013 году «Полярный кварц» оказался на грани банкротства. По мнению источника, знакомого с ситуацией, «Полярный кварц» разваливали «умелые» менеджеры под управлением директора – А. Митрофанова. Сам же он появился в жизни проекта в августе 2009 года – пока ещё не в роли акционера, но человека, от которого в немалой степени зависело, получит ли «Полярный кварц» деньги от нового акционера ОАО «Корпорация «Урал Промышленный – Урал Полярный» (далее УП –УП), а вслед за этим и от Роснано, или нет.
Свою деятельность на «благо» проекта новая команда с директором А. Митрофановым начала нестандартно: пригласили на встречу конкурентов – Кыштымский ГОК. Перед этим прошло несколько конфиденциальных встреч с владельцами ГОКа и его директором. Помощь проекту вылилась в постоянные запросы у «Полярного кварца» огромного объёма стратегической информации, которая передавалась, по всей видимости, Кыштымскому ГОКу. Уже тогда стало понятно, что альянса с Роснано при таком управлении не получится. УП УП вводил в заблуждение и депутатов и широкую общественность, что проект «Полярный кварц» запущен и вот-вот войдет в число мировых лидеров по производству нанопорошка и прочей высокотехнологичной продукции.
На открытии завода в Нягани было показано неработающее производство с отсутствующим проектом, которое не могло быть запущено без госэкспертизы. Фактически помпезный запуск завода был не чем иным, как пусканием пыли в глаза. Завод проработал пару часов с момента открытия и только для того, чтобы в прессе появилась информация об успехах Корпорации под управлением А. Митрофанова в реализации проекта «Полярный кварц». Как только гости уехали, линии завода были остановлены. Новый руководитель получил тяжелое наследие: завод в Нягани не мог работать, так как не соответствовал технологическим нормам и не был принят госэкспертизой. Проектной документации не было (ее уничтожили или потеряли сразу после ухода прежней команды), и поэтому специалистам Маслова пришлось связываться с проектным институтом для того, чтобы привести проектную документацию в соответствие с российским законодательством и запустить работы по приведению завода в надлежащее состояние.
Уникальную лабораторию «Полярного кварца» также собирали по частям, в прямом смысле этого слова. Одна часть ее находилась в Москве, другая в Кыштыме. При этом ту часть, которая находилась в Москве, не хотели возвращать. Только после того, как корпорация направила обращение в суд, ее вернули. Для новой команды потребовалось время, чтобы все это разыскать, вернуть, перевезти в Нягань, собрать воедино и подать документы на ее аккредитацию для того, чтобы она могла работать.
Сегодня слышатся обвинения в адрес Маслова, который стал реанимировать проект. Новая команда управленцев начала возрождение «Полярного кварца» с шагов по диверсификации выпускаемой продукции, в частности с создания производства, нацеленного на широкого потребителя. Однако это понравилось далеко не всем. Противники «реформ» заявили, что подобный шаг ставит под удар весь проект, направленный на завоевание доли рынка особо чистого кварца. Однако на деле корпорация вовсе не ушла от изначального плана по выпуску такой продукции. Об этом говорит тот факт, что уже сегодня «Полярный кварц» заключил договор о поставке кварца на одно из оборонных предприятий, которым является Лыткаринский завод оптического стекла. Мало того, сейчас ведутся переговоры с другими потребителями кварцевого порошка в области военных технологий.
Сегодня становится очевидно, что те управленческие решения, которые предпринимаются в корпорации, способны возобновить работу «Полярного кварца».