Приговор Куковякину, обанкротившему Тавдинский гидролизный завод, оставил у горожан двойственное чувство. Мы решили не оставлять эту тему на произвол судьбы. Корреспондент «АиФ-Урал» побывал в Тавде, прогулялся по развалинам преуспевающего когда-то легендарного предприятия и пообщался с бывшими заводчанами.
Ловить нечего
От Екатеринбурга до Тавды – 360 километров. Из-за особенностей почвы дома здесь в основном одноэтажные, деревянные, почти при каждом есть свой огород или приусадебное хозяйство. Пятиэтажек очень мало. У большей части жителей – свои огороды и приусадебное хозяйство, что позволяет людям выживать во время кризиса.
Сегодня ничего этого нет. Фанерный завод, по словам тавдинцев, испытывает не лучшие времена. Есть пожарная часть, но устроиться туда не так-то просто. Работают несколько лесопилок, однако лес приходится возить из Гаринского и Таборинского районов, своего осталось очень мало. И, несмотря на то что Тавдинский район – одно из самых экологически чистых мест на Урале, с замечательной охотой и рыбалкой, грибами и ягодами, молодёжь отсюда бежит. Говорят: «Ловить здесь нечего…»
Зловещее место
Развалины преуспевающего когда-то Тавдинского гидролизного завода, обеспечивающего всю социалку и инфраструктуру, сегодня выглядят зловеще. На въезде до сих пор сохранился указатель со стрелкой. Местный житель Алексей согласился выступить проводником и показал нам завод. Вернее, то, что от него осталось.
Полуразрушенные строения, посредине – огромная труба, траншеи, занесённые снегом. Бродить здесь небезопасно. Ещё в «нулевые» из земли были выкорчеваны дорогостоящие кабели, вывезено оборудование, попилены и сданы в металлолом железные конструкции.
Рискуя жизнью, мы забрались на третий этаж одного из зданий. Груды битого кирпича, ржавая арматура, пустые бутылки. Впрочем, можно понять, что вот здесь, например, были душевые, там – офисное помещение, а тут работал какой-то цех. По словам Алексея, летом здесь лазает ребятня, хотя места эти – не для детских игр. Того и гляди, рухнет одна из плит и погребёт под собою детишек-экстремалов. Самым лучшим было бы оцепить эту территорию и поставить сторожей…
Здание с надписью «Слава труду!» с выбитыми окнами смотрится как насмешка над былым величием. Единственные сохранившиеся объекты – столовая и обелиск памяти воинов лесокомбинатовцев, погибших в боях за Родину.
Показательно, сегодня тавдинцы сами потихоньку разбирают останки завода на кирпич и продают. Вероятнее всего, через пару-тройку лет от него не останется камня на камне.
Крик души
Вспоминает председатель профкома завода Людмила Соловьёва: «Я на развалинах завода стараюсь не бывать. Ели иногда еду мимо – сердце сжимается. Ведь 17 лет здесь проработала, выросла, лучшие годы там прошли. Если бы завод не закрыли – вся жизнь бы пошла по-другому. Я ведь в 2005 году уже была начальником смены ТЭЦ, получала 18 тысяч рублей. Это и сейчас в Тавде большие деньги!
Самое худшее время – это конец 90-х - начало «нулевых», когда начались перебои с зарплатой. Как-то полгода не получали ни копейки. Ну, иногда, чтоб не померли с голоду, выдавали рублей по пятьсот. Нам говорили, что нет реализации, однако фуры со спиртом ежедневно шли сплошным потоком, продукция вывозилась в самых разных направлениях. У меня на тот момент огорода не было, жила в общежитии, в маленькой комнатке, с двумя детьми. Когда начинались перебои с деньгами, начинала «прессовать» мужа. Как-то раз он уехал на вахту, долго отсутствовал. Так вот девчонки в общаге, пока я работала, кормили детей, водили их в садик, стирали. Молодые не поймут, что для нас значил коллектив. Работали день и ночь, выходили на смену в выходные, вместе отмечали дни рождения и свадьбы…»
Женщины против ОПС
Заводчане вспоминают, что в периоды безденежья очень выручали сады и огороды. Кроме того, в районе – много пожилых людей, которым трудно выполнять домашнюю работу: колоть дрова, носить воду, вскапывать землю. Мужики за небольшую плату им помогали. Многие уехали на «севера». До сих пор ездят…
Вспоминает Людмила Свиридова, оператор: «Пока люди недоедали, Куковякин выступал спонсором городских праздников. У него крест золотой во всё пузо, он кум королю, а нам есть нечего. Однажды на день города пригласил популярную группу из Москвы и устроил роскошный фейерверк. Сколько денег тогда в воздух запустили – один Бог ведает. Как-то несколько месяцев сидели без зарплаты. Женщины не выдержали и устроили пикет у ворот завода. Просто не пропускали транспорт, даже под машины бросались. И мы победили! Получили половину всей задолженности по зарплате. В городе тогда говорили: несколько женщин одолели ОПС «Уралмаш»!
Люди и судьбы
Татьяна Кузнецова, сепараторщик:
– Жизнь у людей после того, как завода не стало, сложилась по-разному. Кто-то вышел на пенсию, кто-то на север уехал. Хуже всего поначалу было. Работы нет, денег нет, за квартиру месяцами не платили, одеться – и то было не во что. А ведь нужно чем-то детей кормить. Слава Богу, город у нас небольшой, сады у многих, ими и жили. Многие спились, а кто-то и руки на себя наложил – от безнадёги…
Людмила Павлова, работница ТГЗ:
– Мне повезло, я почти сразу после закрытия завода вышла на пенсию. Но вспоминать то время не хочу. Столько воды утекло, столько народу умерло…
Да, были и те, кто спился. Одна из женщин трудилась на теплоподаче, была слаба на алкоголь. Но пока был завод – всегда держала себя в руках. А вот когда работы не стало, совсем опустилась. Однажды выпила, совершила убийство, надолго села в тюрьму.
Проблема ведь была не только в том, что работать негде. Гидролизники в большинстве своём – специалисты узкого профиля. «Когда завода не стало – многие жили за счёт родителей-пенсионеров, но тогда и пенсию частенько задерживали, – говорит Людмила Свиридова. – Мы долгое время сидели на одной картошке. Я потом на картошку смотреть не могла. Потом работала поваром, продавцом.…»
Непросто всё сложилось и у Людмилы Соловьёвой: «Долгое время не могла найти работу, как профсоюзного лидера меня никуда не брали. Работала няней, уборщицей, на продуктовой базе у частника, сегодня тружусь завхозом на Тавдинской ЦРБ за 9 тысяч рублей. Но на судьбу не жалуюсь, если надо – буду работать и за пять. У меня двое замечательных сыновей, старший уже женат, младший мечтает стать поваром. Не за себя, за людей обидно…»
Тавда: как убивали гидролизный завод 
Александр Куковякин получил 5 лет реального лишения свободы 
Приговор создателю ОПС «Уралмаш» Куковякину могут огласить уже завтра 
Дело экс-лидера ОПС «Уралмаш» Александра Куковякина передано в суд 
Ленинский суд продлил арест до декабря лидеру ОПС Уралмаш Куковякину