Приключения рядового Мишки. Как на Урале создавали женский батальон смерти

Уралец Николай Шелудяков писал в 1917 году с фронта: «Пущай мама обо мне не заботится, тожоть Бог велит и вернуся домой жив и здоров, если война кончится. Ну и надоело здесь быть, но ни­чего не сделаешь, не один я так мучаюсь, а весь мир мучается, мильёны людей»*. В 2024 году исполняется 110 лет с начала Первой мировой войны. Подробности — в материале ural.aif.ru.

На военные рельсы

«Урал, не самая известная на тот момент часть Евразии, располагался далеко от театра военных действий, но оказался в полной мере вовлечён в эту страшную войну, — рассказывает главный археограф Государственного архива административных органов Свердловской области Иван Клюс. — На фронтах Первой мировой сражалось много уроженцев Екатеринбургского уезда. Уральцы участвовали в Брусиловском прорыве, Галицийском сражении, в Августовской операции, в битве под Верденом, вели бои в Карпатах, Румынии, Белоруссии, Салониках...»

Начало войны ознаменовалось небывалым патриотическим подъёмом. Например, в Верхотурье на главной площади при огромном скоплении народа состоялся молебен о даровании победы над врагом. В Екате­ринбурге прошёл митинг, на котором горожане скандировали: «Да здравствуют Россия и Сербия!», «Долой Германию и Австрию!»

Однако такие настроения в основном имели место среди городского населения. В деревнях ситуация была несколько иной: приближалось время сбора урожая, и всеобщая мобилизация вызывала у крестьян определённое возмущение.

Дабы унять «брожение масс», был создан Центральный комитет помощи семьям запасных нижних чинов и ратников ополчения, призванных на войну с Германией. Он обратился к жителям губерний с воззванием о сборе пожертвований. Средства распределялись среди семей мобилизованных.

Уральская промышленность стала спешно переходить на военные рельсы: объёмы ОПК резко выросли. Оборонную продукцию — снаряды, мины, ручные гранаты, каски, шанцевый инструмент и так далее — производили казённые и частные предприятия. Снарядные фабрики от­крылись в Невьянском, Нижнетагильском и Богословском округах.

«Вражеское» имя

В начале войны были очень сильны антигерман­ские настроения, их жертвами зачастую становились ни в чём не повинные люди. Так, предприниматель Рихард Штроль был арестован и этапирован в Иркутск, где вскоре умер. Его вина заклю­чалась лишь в том, что его предки были поволжски­ми немцами.

Не всем известно, но впервые Екатеринбург пытались переименовать ещё в 1914 году — после начала Первой мировой. Санкт-Петербург уже стала Петроградом, аналогичная судьба ожидала столицу Урала: пермский губернатор Михаил Лозина-Лозинский предложил избавиться от «вражеского» имени.

Сохранилась переписка местных властей по этому вопросу. Среди вариантов фигурировали Иседонск, Екатериноград, Екатеринополь, Екатеринозаводск, Екатериноисетск, Екатериногорск и другие. Правда, в 1915 году городская дума, «не дерзая посягнуть на название, данное императором Петром Великим», от этой идеи отказалась. Но менее чем через десять лет город всё равно переименуют — он станет Свердловском.

По праву памяти

Одно из самых легендарных уральских подразделений Первой мировой — 195-й пехотный Оровайский полк. С 1910 года он дислоцировался в Екатеринбурге и насчитывал 3 600 штыков и 400 иных чинов (писарей, связистов, музыкантов). 30 июля 1914 года полк был погружен в шесть эшелонов и отправился на австрийский фронт — воевать в составе 8-й армии генерала Брусилова.

За время войны полк побывал во множестве сражений, из-за больших потерь трижды почти полностью менял состав, попадал в окружение, подвергался газовым атакам. Выжившие «оровайцы» вернулись на Урал, участвовали в белом движении.

Другое знаменитое подразделение —5-й особый пехотный полк, сформированный в Екатеринбурге летом 1916 года. Воинов по железной дороге перевезли в Архангельск, а оттуда на английских кораблях — в порт Брест во Франции.

Уральцы несли большие потери, но воевали геройски. Весной 1917 года в ходе кровопролитных боёв с немцами они взяли высоту Мон-Спен и освободили город Агилькур. При этом полк потерял 2 200 солдат и офицеров. Через сто лет после тех событий историк Пьер Малиновский обнаружил на холме Мон-Спен многочисленные останки русских воинов, а через год по инициативе Российского военно-исторического общества там был установлен памятный обелиск.

Баловень полка

Символом и талисманом подразделения была молодая медведица. Участник тех событий генерал Юрий Данилов в своей книге мемуаров, изданной в Париже, писал: «Это было весной 1916 года, когда русские войска как союзники вступили на территорию Франции. Наши воинские части встречались с местным населением. Огромный фурор среди французов произвёл сопровож­давший одну из рот 5-го полка медвежонок по имени Мишка. Этот шутник был приобретён офицерами в Екатеринбурге за скромную сумму в 8 рублей. Вместе с полком он прошёл всю кампанию на французском фронте».

Мишка был баловнем всего полка, симпатией к нему проник­лись как русские, так и французы, включая высшее руководство. А после того, как он отравился неприятельскими газами, его даже зачислили на особый солдатский паёк. Офицеры кормили зверя шоколадом, апельсинами и мандаринами, даже угощали коньяком, до которого он был большой охотник. Мишка отличал русских солдат от французов, позволяя себя гладить только своим.

Но вскоре в полку начались революционные волнения, участились конфликты между солдатами и офицерам, и Мишку отдали в зоологический сад в Париже (Булонский лес). Там косолапый и встретил старость. Есть информация, что он прожил до 1933 года.

Запретный «флирт»

Все знают о женском батальоне смерти, созданном легендарной женщиной-офицером Марией Бочкарёвой. У нас на Урале также была попытка сформировать подобное подразделение.

Летом 1917 года, уже на исходе войны, прапорщику И. А. Хорилову было поручено приступить к формированию женского батальона смерти в Екатеринбурге для последующей отправки его в Москву. Первую партию из 200 доброволиц разместили на местной гранильной фабрике.

Газета «Уральская жизнь» в те дни писала: «Запись идёт беспрерывно, и батальон пополняется новыми лицами. Размещается батальон в помещении из семи комнат, недавно приспособленных для казармы. Пахнет свежим деревом, комнаты просторные, светлые. Устроены обычные солдатские нары и прочие приспособления. От мужской казармы помещение выгодно отличается чистотой и опрятностью. Все обычные солдатские обязанности несут женщины — дежурные по роте, дневальные, писари, кашевары, артельщики, каптенармусы.

Форма обычная, солдатская, довольно потрёпанная, взята из цейхгауза одного из местных полков. Во дворе проводится учение военному строю. Все приёмы усваивают довольно быстро, без затруднений. „Раз! Два!“ — и шеренга женщин, по большей части с подстриженными волосами, в кепи маршируют мерным солдатским шагом».

Гораздо более скептично был настроен бывший гласный местной думы, автор мемуаров «Екатеринбург — Владивосток» Владимир Аничков: «Не могу умолчать о новой затее Керенского — о создании женских батальонов и полков. Смешно было видеть вчерашнюю барышню или кухарку в солдатской шинели. Особенно смешна была фигура у толстых баб-солдат с их большим бюстом. Носили они обыкновенную солдатскую форму, но вместо грубых сапог надевали женские туфли и кокетливо заворачивали ножку в тонкие обмотки, так чтобы между краями обмоток кое-где проглядывало голое тело».

Между тем события стали принимать неожиданный и одновременно предсказуемый оборот. В качестве наставников к батальону прикрепили трёх ефрейторов — Михайлюка, Лаврентьева и Рубцова. Все они были люди молодые и начали проявлять к противоположному полу отнюдь не служебный интерес. Возникли конфликты на почве ревности. Хорилов стал получать анонимные записки такого содержания: «Доброволица Федосеева, будучи часовым, ночью проговорила с Рубцовым полтора часа».

Потом поползли слухи, что и сам комбат отнюдь не безгрешен и проявляет симпатию к доброволице Раёвой. Вышестоящему начальству начали доносить, что, дескать, «прапорщик Хорилов организовал не батальон смерти, а дом разврата», «доброволица Раёва слишком часто ходила к нему попить чай».

Справиться с «игрой гормонов» своих подчинённых и потоком доносов прапорщик не смог и угодил на гарнизонную гауптвахту. На фронт доброволиц так и не отправили, но осенью 1917 года часть девушек, прошедших военную подготовку, прикомандировали к Московскому батальону. Позднее, во время Октябрьского переворота, одна из его рот принимала участие в обороне Зимнего.

Забвению не подлежит

Политик, философ и блестящий оратор Марк Туллий Цицерон писал: «Жизнь мёртвых продолжается в памяти живых». В Свердловском областном краеведческом музее (ул. Малышева, 46) открылась выставка архивных документов «Забвению не подлежит. К 110-летию Первой мировой войны».

В экспозиции представлены документы и фотографии, десятки предметов быта, личных вещей, награды воинов той эпохи, а также историческая инсталляция: орудийный расчёт, включающий ростовые фигуры бойцов Русской императорской армии и полноразмерный макет 3-дюймовки (полевое орудие). Отдельный блок выставки — рисунки современных детей, посвящённые Первой мировой войне.

Интересный момент: при подготовке выставки выяснилось, что один из документов когда-то принадлежал Осипу Фёдоровичу Черменинову — прапрадеду знакомой составителя экспозиции.

«Первую мировую войну у нас называют неизвестной, забытой, но это не совсем так, — говорит руководитель Свердловского областного краеведческого музея им. О. Е. Клера Александр Емельянов. — Эта тема широко изучалась уже в 1920-е годы, выходило много мемуарной и исторической литературы. Она не была обойдена вниманием в мемуарах полководцев ВОВ. В художественной литературе, кинематографе была представлена такими шедеврами, как „Тихий Дон“, „Хождение по мукам“», «Бумбараш». Но в осмыслении значения Первой мировой всегда чего-то не хватало. Непосредственно в годы войны её называли Великая, Отечественная и даже Великая Отечественная. В советский период это была война Империалистическая, Германская, несправедливая и захватническая. Позднее оценки стали более взвешенными, но стереотипы и непонимание существуют до сих пор. Переломными стали 2013–2014 годы, когда 1 августа был установлен День памяти российских воинов, погибших в Первой мировой, а на Поклонной горе в Москве поставили памятник её героям. Пусть через сто лет, но справедливость была восстановлена. Полагаю, что в каждой семье в России есть участники этой войны..."

По словам спикера, Первая мировая впервые велась нашей страной на принципах всеобщей мобилизации. Около 15 млн человек было призвано в ряды Русской императорской армии, то есть фактически 10% населения тогдашней России.

*Цитируется по kraeved.biblio-irbit.ru.