К слову, о «последующих поколениях». Они — журфаковцы — сегодня совсем другие. Смотрю вот на фотографии (прилагаются — Р. Б.) и думаю — дети. А мы-то были ого-го! Серьезные, целеустремленные, основательные. Ни тебе шариков воздушных (глупость какая!), ни оранжевых футболок (успели, гляди-ка, придумать фирменный цвет журфаковский), в общем, никаких тебе «хиханек» и «хаханек».
Ладно, вру, как сивый мерин — возраст обязывает брюзжать. Были когда-то и мы рысаками. Помню, в колхозе как недурственно жили. Весело. То грузчики под утро в комнату ввалятся гуртом: «Прыг-скок, я стафилококк». То они же затянут свою коронную: «Я хочу в туалет, что само по себе и не ново. Я хочу в туалет, я хочу туда снова и снова». То вечером в столовке премьеру «Анны Карениной» дадут в вольной интерпретации. Чудили…
Тут давеча глянула в свой студенческий «аттестат» и ахнула. Тема диплома у меня, оказывается, была «Диалог в идеологической пропаганде». Я уж и запамятовала. Мда… Давно это было. Мы тогда еще труды Ленина конспектировали. И ничего, между прочим, никто не умер. И по марксизму-ленинизму нас гоняли, и по атеизму. О, помню, столько слухов ходило. Говаривали, что преподавателя по атеизму в церквях видели молящимся… И свидетели находились. Мы его не боялись, он не с нашего факультета был. У нас своих «страшилок» хватало. Вот, Владимир Чичеланов, например. Пытался вбить в наши головы такой предмет, как «техника газеты». Бывало на паре подойдет, посмотрит на то, как студент над макетом корячится, выхватит, порвет, на пол бросит и еще потопчет. Все это, разумеется, было залакировано гневными тирадами в наш — бездарей — адрес. Мы — бездари — трепетали. На его лекциях была 100%-ная посещаемость, приходили даже те, кто пластом с гриппом лежал.
Зато на экзаменах он был благостен. Шутил. Сдает студентка устройство линотипа. Теорию отвечает гладко. Преподаватель подвигает увесистый ящик со всевозможными деталями. Берет наугад первую попавшуюся: «Это что?». Мучительные раздумья ни к чему не приводят. Студентка в отчаянье: «Это вообще не от линотипа!». Он смеется: «Ага, это я от диапроектора открутил!». Или еще. Выпало мне отвечать про размещение рекламы в газете (да, да и в те «мохнатые» годы это проходили). Что-то там рассказала. Дополнительный вопрос: «Что такое СМС?» Я судорожно в мыслях листаю конспекты — тщетно. А он улыбается: «Стирально-моющее средство».
Это тогда мы ему в спину шипели: «Злыдня». Сегодня я Владимира Чичиланова, который уже ушел из этой жизни, вспоминаю с теплотой. Личность была гигантская! Человечище! А что нас гнобил, так это от того, что он на дух не переносил раздолбайства и небрежности. Как, впрочем, все преподаватели самого лучшего в мире факультета.
Сегодня уже ко мне студенты ходят. Задают вопросы всякие. Часто почему-то один повторяется: «Как вы думаете, надо ли вообще на журфаке учиться, чтобы стать журналистом?». Я репу чешу. Что ответить? С одной стороны, многие мои достойные коллеги «журфаков не кончали». С другой, те, кто там учился тоже, вроде, никогда о том не пожалел. Напротив, очень даже гордятся этим фактом в своей биографии. Одно могу сказать, повернись сейчас время вспять, я бы снова на журфак пошла. Манит, зараза. Влюбляет в себя, всерьез и надолго.
Рада БОЖЕНКО
Декан о своем факультете, студентах и уральском характере 
Уральская писательница Светлана Лаврова о детях и образовательной программе