Сто лет революции: чем жил Урал на пороге катастрофы

Ровно сто лет назад Средний Урал, как и всю Россию, захлестнули события, которые изменили не только нашу страну, но и весь мир. «АиФ-Урал» попытался разобраться: как жил Екатеринбург накануне Февральской и Октябрьской революций? Что интересовало жителей столицы Урала на пороге великой катастрофы?

«Окно в Азию»

К началу 1917 года Екатеринбург был уездным городом Пермской губернии, но никто из горожан провинциалом себя не считал. В городе к началу года было зарегистрировано 71 590 жителей. И если сегодня большинство свердловчан называют областной центр «столица Урала», то в те дни популярным словосочетанием было «окно в Азию».

Чтобы понять, что происходило в Екатеринбурге в те дни, мы решили изучить прессу того времени. В городе выходило около десятка газет и журналов, в том числе – специализированных. Роль городской общественно-политической и отчасти литературной газеты, выходящей с 1912 по 1918 годы, выполняло издание «Зауральский край». Газета выходила ежедневно и стоила 6 копеек в розницу при среднемесячной пролетарской зарплате по стране в 37 рублей.

Судя по всему, жители Екатеринбурга весьма живо интересовались событиями в мире, в стране и в городе, причём не только политикой и экономикой. Учебники и пособия по краеведению советской и постсоветской эпохи называют начало 1917 года «кризисным». Но, если почитать журналистские материалы той поры, складывается впечатление, что в городе всё прекрасно.

Первое, что поражает, – большое количество самой разнообразной рекламы. Технические конторы и мастерские, ковры братьев Агафуровых, железо, оптика, часы, золото и серебро, массаж, услуги няни, изготовление кошельков и бумажников, дамское бельё, паровые котлы, недвижимость, страхование от несчастных случаев – всё это и многое другое соседствовало друг с другом на страницах газет, производя впечатление небывалого экономического роста. В городе работало более 50 одних только промышленных предприятий.

Не менее насыщенной была культурная жизнь. В Новом городском театре (ныне театр оперы и балета) ставились «Жизнь за царя», «Черевички», «Кармен», «Русалка», «Мазепа». Постоянно организовывались различные благотворительные вечера и концерты, в том числе – в пользу фронтовиков. «Помогите семьям наших стрелков! – взывали устроители. – Приходите на спектакль в городской театр 23 января».

На страницах газет велись диспуты о гонорарах врачей, об эмансипации. В очерке «Что жаждет деревня?» автор утверждал, что главные враги русского крестьянства – это пьянство и его «почти первобытная темнота».

Зубы и сифилис

Показательный момент: исходя из рекламы, накануне Февральской революции жителей Екатеринбурга больше всего волновали зубная боль и разнообразные венерические недуги. В газетах ежедневно «воспевали» свои услуги около двух десятков стоматологов. Другой «популярной» болезнью был сифилис. «Во всех его стадиях успешно излечивается при помощи усовершенствованного французского препарата доктора де-Веза!» – сообщает рекламодатель.

Реклама на первой полосе была привычной практикой, а потому почти вся вторая полоса в газетах была посвящена по-настоящему главным событиям на фронтах – Рижском, Западном, Англо-Французском, Балканском, в Месопотамии и Египте. Раздел так и назывался: «На войне». И целый ряд новостей и статей красноречиво говорил, что кризис – продовольственный, финансовый и политический – уже подкрадывается к столице Урала.

Так, на своё первое в 1917 году заседание дума Екатеринбурга собралась 3 января, и дебаты длились до полуночи. Вопрос был важным и безотлагательным: в уезде одна за другой останавливались мельницы,

пшеничной муки в городе оставалось на 10 дней. Требовались поставки из других регионов страны. Позднее в Петроград посылались телеграммы, а затем в столицу был командирован председатель городской продовольственной комиссии. Ходатайства возымели действие, но они лишь отсрочили голод.

Между тем на многих предприятиях остро не хватало рабочих рук. Согласно объявлению городской биржи труда, в январе в Екатеринбурге требовались слесари, токари, молотобойцы, кузнецы, кровельщики, прислуга (мужская и женская), няни, конторщики, счетоводы, бухгалтеры и стрелочники.

Бойня на площади

Одной из причин надвигающейся «бескормицы», несомненно, стала война. В статье «Развёрстка хлеба» читаем: «На Екатеринбургский уезд, как и на всю Россию, наложен новый «налог», вызванный этой беспримерной войной. 500 тысяч пудов овса и хлеба должно быть отправлено для нужд армии». Всего под «повинность» подпадали 32 волости. Вслед за хлебным в городе случился чайный кризис (прекратились поставки из Владивостока), а затем начались перебои с подвозом дров.

Отдельный вопрос – положение на фабриках и заводах. В начальный период войны, когда в обществе был подъём патриотических настроений, число забастовок на Урале сократилось, но вскоре их число резко увеличилось. В 1915 году рабочие провели 39 стачек, в 1916 – 69. Самые крупные выступления прошли на Невьянском заводе, в железнодорожных мастерских и на фабрике Злоказова в Екатеринбурге.

В те годы жители Екатеринбурга были весьма и весьма политически активны. Судите сами: когда в октябре 1905 года в России разразилась всеобщая политическая стачка, в Екатеринбургском уезде в различных акциях участвовало 44 тысячи человек. После того как Николай II подписал Высочайший манифест, поначалу на Кафедральной площади в столице Урала состоялся благодарственный молебен. На следующий день там же провели митинг большевики. А когда на площади попытались провести демонстрацию гимназисты и учащиеся ремесленных училищ, началась бойня. На представителей демократической молодёжи напали черносотенцы. В результате десятки манифестантов были избиты. Ученик художественно-промышленной школы Василий Иванов, нёсший красное знамя, погиб. Был убит репортёр газеты «Уральская жизнь» Соловьёв…

Особая роль

В те годы в Екатеринбурге семимильными шагами развивалось искусство фотографии. Но большая часть профессионалов в те годы занималась портретными съёмками в студии.

Известный уральский фотограф и предприниматель Вениамин Леонтьевич Метенков был одним из первых, кто взял камеру и вышел с ней на улицу, стал снимать простых людей, рабочих, рудники и предприятия. Именно глазами Метенкова мы видим Средний Урал накануне двух революций.

Кстати сказать, свою студию держал и будущий организатор и один из исполнителей убийства царской семьи Яков Юровский. Одновременно его мастерская была лабораторией по изготовлению паспортов для большевиков. Но это – уже совсем другая история.

«Думаю, что Средний Урал вообще и Екатеринбург в частности в феврале 1917 года были готовы к революции едва ли не больше, чем вся остальная Россия, – полагает Анатолий Кириллов, директор Центра истории Свердловской области. – Это была свободолюбивая территория, с гордым народом, который разочаровался в войне. На Урале была более жёсткая экономическая и политическая ситуация, чем во многих других регионах страны. Революция назрела даже не в рядах рабочих – у нас много лет существовала прослойка интеллигенции, которая категорически не принимала царя. Одновременно здесь работали лучшие большевистские агитаторы – Свердлов, Крестинский, Малышев, Быков. В горниле революций Уралу отводилась особая роль…»

Этим материалом «АиФ-Урал» открывает цикл статей, посвящённых событиям 1917 года в Екатеринбурге и на Среднем Урале.