Режиссер Шухрат Махмудов об уважении к зрителю и документальном кино

Статья по теме

Кино на Урале: важнейшее из искусств в глубоком кризисе

Огромный труд

Ольга Маслова, «АиФ-Урал»: – Шухрат Мансурович, вы состояли в членах жюри фестиваля документального кино «Россия». Как общее впечатление?

Шухрат Махмудов: – Впечатление очень приятное! Нам было из чего выбрать, и порой боялись даже кого-то обидеть, обделив вниманием. У нас шли долгие споры, ведь по каждому фильму у каждого свое мнение, но потихоньку мы отшлифовали список выбранных нами картин и пришли к общему консенсусу. Мне вообще было интересно, чем дышит российское кино, как работают российские режиссеры. Я, честно признаться, прямо изголодался по фильмам. У нас в Узбекистане этого всего нет.

– Среди кинематографистов бытует мнение, что в большинстве документальных лент режиссерами не затрагиваются глобальные темы, все крутится вокруг чего-то очень частного. Это плохо или это некая закономерность развития?

– Плохо, не плохо, но ведь нельзя заставить художника снимать то, что он не хочет. Может, нет пока такого режиссера, который бы полностью аналитически осмыслил все, что произошло в России. Может, просто не настало такое время? Может, необходимо больше этого самого времени, чтобы все происходящее переосмыслить, проанализировать, верно выразить? Ведь это огромнейший труд, требующий не одного года.

– Что касается интересов художника, которого не заставишь плясать под дудку. Вы следите за основными тенденциями развития документального кино. Какие сферы нашей жизни режиссерам наиболее интересны?

– На самом деле темы очень разные, и так точно не определить, что режиссеры отдают предпочтение тому или иному блоку проблем. Вы ведь сами видели программу фестиваля документального кино «Россия», где сюжет колеблется от «Бурановских бабушек» до Евтушенко и разговоров о пришельцах, заводах и котлованах. Нельзя сказать, что какая-то одна тенденция, например социальная, в приоритете. Творчество – дело свободное, и, слава богу, можно делать то, что хочется делать, что тебе интересно делать и что тебе предлагает продюсер. Сейчас ведь, в отличие от того, как было в советское время, есть миниатюрные камеры, есть мобильные телефоны, что-то можно создать без особой поддержки. Теперь не обязательно иметь полный набор инструментов и кучу народу на площадке. Есть ленты, снятые одним человеком, без особого света, и среди таких работ есть достаточно уникальные образчики.

Снимать проще, но и судят строже

– То есть вы приемлете тот современный формат, когда молодые люди берут телефон и пытаются с помощью его камеры творить высокое искусство?

– Конечно, хотелось бы видеть хорошее качество, потому что нельзя вот так вот запросто не уважать зрителя, представляя его вниманию фильм, где ничего не разобрать. Это раздражает публику. Ведь в случае плохого качества изображения и операторское искусство теряет свой смысл. Если это используется как прием или как что-то оправдывающее содержание – это возможно. Стоит отметить, что есть картины, которые, на мой взгляд, по качеству очень плохие, но замысел очень интересен. Я понимаю, что если бы пришлось использовать свет, кран, большие камеры, то герои не смогли бы так раскрываться, как мы это видим на экране. Даже если поставить один прожектор, герой может тут же зажаться и чувствовать себя неуютно. В этом плане сейчас документалистам намного легче. Я даже обратил внимание, что сейчас очень много картин именно «говорящих». Этому способствует и возросшее качество записи звука, и возможность бесконечно «резать» отснятое в специальных компьютерных программах. На пленке этого не сделать. Более того, раньше нам приходилось все озвучивать на студии. Но теперь, в связи с такими возможностями, и критерии оценки тверже.

– Несмотря на то что на фестивале было достаточно зрителей, молодежи все же мало. После моих опросов оказалось, что эта публика воспринимает документальное кино как длинные и нудные ленты из советского прошлого о планах и их выполнении на заводах…

– Я на самом деле главный приз дал бы вашему, екатеринбургскому зрителю, потому что занять к десяти часам утра большой зал – это подвиг. Более того, и в десять часов вечера на моих фильмах, может, были заняты и не все кресла, но большая часть – точно! Это удивительно. Это то, чего у нас нет. Значит, у уральцев есть интерес, есть любопытство, и это прекрасно. Это и стимул для режиссеров творить дальше, рассказывать подлинную правду народу. Понимаете, когда нет зрителя, желание снимать быстро пропадает. Думаю, нужно больше популяризировать документальное кино. Например, даже после этого фестиваля необходимо сделать подборку лучших картин и ездить с ними по городам Сибири, показывать, проводить лекции. Тем более, есть что смотреть!

Возобновленные диалоги

– На ваш взгляд, у уральского документального кино есть своя особенность?

– Конечно, у Уральского региона есть своя специфика, которая выделяет ваши картины на фоне всей страны. Есть также и личное отображение действительности именно на взгляд уральцев, что очень важно. Оно сильно отличается от картин, созданных в столицах. Правда, с ходу не назвать, что это именно, но то, что изюминка есть, – это точно, и это достаточно любопытно, особенно в сравнении с работами других регионов. Знаю, что об Урале часто говорят как об индустриальном крае, и это продвигается во всех направлениях, но пока я этого в ваших фильмах не видел. Видимо, режиссеров интересует нечто иное – более живое.

– Расскажите, пожалуйста, о своем семинаре документального кино «Возобновленные диалоги», руководителем которого вы являетесь. В чем его концепция?

– Семинар наш очень похож на фестиваль «Россия», однако призвание его немного в другом. Знаете, когда мы жили как одна страна, во всех республиках и во всех городах я знал практически всех документалистов. Возьмите Армению, Азербайджан, Казахстан, Киргизию – все это было как один дом. Сейчас же разобщилось. Я не только не знаю, что творится в соседних республиках, я даже не знаю, кто там снимает, как снимает и о чем снимает! Для этого я и организовал вот такой семинар. Для него каждая республика готовит свои фильмы на четыре-пять часов и показывает уровень кинематографа, который на сегодняшний день у них есть. Этот формат всем понравился! Мы снова начали обсуждать картины, снова начали обсуждать проблемы, и за этим идет развитие. Естественно, мы всегда приглашаем и гостей из России. Это фактически дружеское общение. И не обязательно наши гости – это самые лучшие кинематографисты, пускай гостем станет и совсем начинающий, пусть у него фильмы не очень хорошие, но для того он и приедет – учиться. Главная цель семинара – развитие узбекского документального кино, а также центральноазиатского.

– Вы, получается, видите то, что происходит и с этой стороны границы, и с той. Большая разница в уровне и видении проблем?

– Это зависит от республики, в которой ты живешь, – у каждого своя специфика и свой язык, как и свой менталитет, и свое общество. Хотя по уровню даже туркмены, которые делают картины о коврах, об украшениях, и то они профессионально это делают, а ведь видно, что все социальное у них зажато, им другого нельзя снимать, но как знатоки своего дела они настолько четко трудятся, что можно отследить развитие. Однако главным показателем является политическая обстановка в республике, политическое ее состояние.

Смотрите также:

• Уральский режиссер уверен – документальное кино можно снять «на коленке» →
• Режиссер Георгий Негашев размышляет о зрителе и документальном кино →
• Директор фестиваля доккино «Россия»: «Заказ может быть шедевром!» →