Примерное время чтения: 10 минут
521

Режиссер Георгий Негашев размышляет о зрителе и документальном кино

предоставлено организаторами фестиваля «Россия»

О непростой судьбе документальных фильмов и особенном уральском зрителе мы беседуем с генеральным директором фестиваля Георгием Негашевым.

Главный герой

Рада Боженко, «АиФ-Урал»: Георгий Александрович, фестиваль документального кино «Россия» прописался именно в Екатеринбурге. Почему?

Георгий Негашев: Не я в этом «виноват», к сожалению. Так сложилось исторически. Дело в том, что впервые фестиваль прошел, и весьма успешно, именно в нашем городе. Произошло это в 1988 году при совместном решении Госкино СССР, Гостелерадио СССР и Союза кинематографистов СССР. Это был Всесоюзный фестиваль неигрового кино. Но тогда он задумывался как фестиваль кочующий. Следующий было решено провести в Воронеже, и там он… провалился. В Свердловске был подготовленный зритель. Здесь велась активная киноклубная деятельность и было много людей, которых это интересовало по-настоящему и которые по-настоящему разбирались в неигровом кино. В Воронеже такого зрителя не оказалось. Кроме того, Свердловск был городом с объемным кинопроизводством, причем оно существовало не только на Свердловской киностудии, но на телевидении. Словом, здесь была хорошая почва для того, чтобы фестиваль укоренился.

Досье
Георгий Негашев, сценарист, режиссёр, продюсер. Окончил Ленинградский институт культуры. С 1973 года работал на Свердловской гостелерадиокомпании сначала режиссёром документального кино, впоследствии – главным режиссёром. Снял более 40 фильмов. С 1992 года по 1994 – директор Западно-сибирской киностудии (г. Новосибирск), затем на протяжении почти десяти лет возглавлял Свердловскую киностудию. С 1996 года и по сегодняшний день – генеральный директор Открытого фестиваля документального кино «Россия».
После провала в Воронеже было решено не дергаться и оставить фестиваль в Свердловске. К этому времени, к сожалению, произошел развал Союза, и фестиваль стали именовать «Открытый фестиваль неигрового кино «Россия». Позже мы его переименовали в фестиваль документального кино. Я этот термин «неигровое кино» воспринимал как некий комплекс документального кино перед художественным. Дескать, мы тоже художественное, только неигровое.

– То есть главный герой фестиваля – зритель?

– Разумеется. Фестиваль проводится, в первую очередь, для зрителя. Конечно, на нем встречаются коллеги-кинематографисты, они обмениваются мнениями, опытом, обогащают друг друга. То есть профессиональная «тусовка», безусловно, существует. Но не это главное. Главное, что фестиваль – это праздник документального кино в интересах зрителя. Главная задача любого кинофестиваля – обеспечить доставку художественного произведения к наибольшему числу зрителя. И мы неизменно год от года, подчас с большими усилиями, стараемся эту цель преследовать и развивать.

– Поэтому нынче организуются фестивальные показы в Нижнем Тагиле и Новоуральске?

– Конечно. Дело в том, что увеличить количество зрителей за счет Дома кино уже невозможно. Площадки же не резиновые. И так у нас часто бывает, что людям мест не хватает и они сидят на полу, на ступеньках. Это, конечно, приятно, но… все равно хотелось бы, чтобы люди в нормальных условиях кино смотрели.

Бойкот

– Мне кажется, что далеко не все потенциальные зрители могут по достоинству оценить документальное кино. Узок круг людей понимающих его глубину. Разве нет?

– Мы сами сузили этот круг. За счет того, что перестали документальное кино показывать, за счет того, что телевидение его бойкотирует. А телевизионное кино… Раньше оно старалось раскрыть внутренний мир человека, оно интересовалось жизнью человеческого духа. Этим были обусловлены различные приемы: пристальный взгляд, крупный план, какие-то длинные планы, позволяющие вглядеться в человека, и так далее. Сегодня телевизионное кино – это, в большинстве своем, мелькание какого-то изображения, быстро, быстро, быстро… Событийным стало телевизионное кино. Совершенно, скажем, исчез жанр фильма-портрета, а ведь в свое время это было самое интересное – знакомство с человеческой личностью, раскрытие ее на экране. Но… что произошло, то произошло. Сегодня то кино, которое мы показываем, которое является искусством, телевидение просто бойкотирует.

На показах фестиваля документального кино «Россия» всегда полные залы. Фото: предоставлено организаторами фестиваля «Россия»

В кинотеатрах документальное кино тоже не показывают. Помню времена, когда я ходил в кино смотреть документальные фильмы. И товарищи мои ходили, и вся шпана. И было интересно! Сейчас же в принципе доступ к документальному кино зрителю перекрыт. Только фестиваль сегодня может этот доступ организовать. Поэтому мы и пытаемся расширять число площадок. С Тагилом нынче мы будем работать уже четвертый раз, с Новоуральском в тестовом режиме попробуем провести мероприятия фестиваля.

– Георгий Александрович, кто эти люди, снимающие документальные фильмы, доступ которым к широкому зрителю перекрыт и которые вряд ли имеют коммерческий успех?

– Конечно, коммерческая составляющая практически отсутствует. Исключения очень редки, они только подтверждают правило. Но было бы несправедливо говорить, что документалисты работают совсем бесплатно. На хлеб с маслом, безусловно, не хватает, на хлеб с водой – вполне. Помереть эта профессия, конечно, не дает.

Государство финансирует документальное кино. Конечно, мы воем и ноем: «Мало, не хватает»… Но тем не менее поддержка есть. И в смете любого документального фильма заложена зарплата режиссера, оператора… Маленькая, конечно. Режиссер у нас получает меньше водителя троллейбуса. Но люди снимают, нравится им. И молодежь знает, что не разбогатеет на документальном кино, но идет, снимает. Охота пуще неволи.

На заданную тему

– Фестиваль откроется, фильмы будут показаны, жюри огласит свой вердикт, призы будут вручены. У вас сегодня уже сложилось какое-то впечатление о конкурсных фильмах? Выделили для себя какие-то?

– Нет. Это принципиально. Не имеет права директор фестиваля себе позволить озвучивать собственные оценки. Это во-первых. А во-вторых, я не могу быть объективным, просто потому что не видел все фильмы конкурсной программы. У меня просто такой физической возможности нет. То, что я не видел, я досмотрю потом, когда фестиваль завершится. 361 фильм (именно столько заявок поступило в этом году) я уж точно не мог посмотреть. А после того, как отборочная комиссия вынесла свое решение, мне было не до просмотров. Я уже бегаю с выпученными глазами, и от меня дым идет! Так что не было еще случая, чтобы я до начала фестиваля видел всю конкурсную программу. Хотя очень хочется.

– Будут ли в этом году открыты новые имена?

– То, что они появятся, – это точно, а вот станут ли они открытием – сказать не могу. Четырнадцать дебютов в этом году – это же все новые имена.

Наградная статуэтка фестиваля «Россия». Фото: предоставлено организаторами фестиваля «Россия»

– В этом году в отдельный конкурс выделены фильмы, посвященные Году литературы. Запланированный ход?

– Это абсолютно стихийно сложилось. Чистая импровизация. Просто отборочная комиссия отметила, что нынче много добротных фильмов, посвященных Году литературы, и предложила выделить их в отдельный конкурс. Понимаете, поскольку ряд фильмов снимается при государственной поддержке, то тематический вектор, объявляя конкурс на эту поддержку, задает Министерство культуры РФ. Разумеется, год спустя мы получаем на фестиваль и фильмы определенной направленности. Так получилось и с Годом литературы – это был заданный вектор.

– Такие фильмы на «заданную тему» могут быть шедевром?

– Разве нам неизвестны шедевры на заданную тему? Все художники когда-либо писали на заказ, режиссеры снимали на заказ. И мы получали очень много выдающихся произведений.

И потом никто никого не принуждает. Не хочешь участвовать в конкурсе – не заявляйся, не хочешь снимать на эту тему – не снимай. А государство считает определенные темы в настоящий момент актуальными. Кто деньги платит, тот и музыку заказывает. У меня особых возражений эта система не вызывает.

Понимать и размышлять

– Из года в год на фестивале представляются фильмы, посвященные горячим точкам нашей планеты: события на Северном Кавказе, Беслан…

– В этом году внеконкурсная программа «Антология документального кино» посвящена событиям на Украине. И в конкурсной программе есть фильмы об этих событиях.

– Задача этих фильмов расставить все точки над i?

– Это может быть фильм-размышление. Может быть фильм-расследование, тогда да, мы расставляем точки над i. Но это может быть и фильм о героизме. Что касается фильмов, посвященным событиям на Украине, мне трудно сегодня сказать, о чем они. Посмотрю – скажу.

– Но фильмы о горячих точках обречены остаться в истории?

– Думаю, что да. Причем совсем не обязательно, что эти фильмы напрямую рассказывают о том или ином событии. Скажем, на одном из фестивалей главный приз получила картина Ярмошенко «Семейные хроники». Это как раз – события в Чечне. Но в фильме никто не стреляет, никаких боевых действий. Фильм о том, как на жизни семьи сказались эти события.

Наградная статуэтка фестиваля «Россия». Фото: предоставлено организаторами фестиваля «Россия»

Такие фильмы должны доходить до молодежи, и мы прикладываем к этому усилия. Отрадно наблюдать, что зрительская аудитория фестиваля «Россия» значительно омолодилась. Сегодня молодежь хочет видеть жизнь во всем ее многообразии, разбираться в ней, размышлять о ней, понимать ее.

– Георгий Александрович, в рамках фестиваля будет проводиться круглый стол на провокационную тему «Стране не нужно документальное кино…». Что вы можете этому утверждению противопоставить? Зачем стране нужно документальное кино?

– Начнем с того, что документальное кино – это искусство. Это все равно что сказать: а для чего музыка, живопись? Кроме того, документальное кино – это еще и поиск в области киноязыка. Я вам скажу, делать его труднее, чем художественное. Это очень тяжкий труд.

Язык документального кино живой, он изменяется. Как быть понятым зрителем, если в моем распоряжении только какие-то отпечатки эпизодов жизни, коротких ее отрезков. Я из них должен собрать внятное высказывание. В этом и заключается киноязык. Причем в художественном кино все-таки я сам моделирую жизнь. А в документальном – диктатором съемочного процесса является жизнь.

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых

Самое интересное в регионах