Забытые храмы…

Уральская храмовая архитектура имеет свою особенность благодаря ошибкам» мастеров. Об этом, в частности, рассказывает автор уникального издания «Забытые храмы Свердловской области Надежда Бурлакова.

Заоблачные суммы

- Надежда, в слове «забытые» мне слышится некий укор…

- Мы очень много ездили по области и видели эти здания. А поскольку я имею отношение к искусствоведению, к истории искусства, то я поняла, что еще чуть-чуть - и этих памятников больше не будет. Отсюда возникла задача фотофиксации. Идеологической цели в отношении восстановления, укора в адрес советской власти и т. д. нет ни в коем случае. Это прошлое, которое для нас осталось историей. Историей уходящей. А изучать есть что: это и особенности региональной архитектуры, и иконография… Просто это очень красиво.

Большинство этих памятников относится к XIX веку - этот период многими нашими историками и искусствоведами считается не очень интересным. Собранным же материалом мы показали, что на самом деле есть что изучать!

- Но ведь это то прошлое, которое можно вернуть, восстановив если не все, то многие «забытые» храмы.

- Теоретически можно. Но давайте поговорим об этом с точки зрения цифр. Сейчас некоторые храмы восстанавливаются силами приходов, то есть на средства, собранные прихожанами. Восстановление делается очень поверхностно, потому что люди мало понимают, что и как нужно делать. Это во-первых. Во-вторых, качественное восстановление стоит на порядок больше денег. Скажем, храм средней степени разрушения, построенный в конце XIX века, требует на восстановление от полутора до трех миллионов рублей. Если все это делать, привлекая реставраторов, которых в Свердловской области по высшей категории нет ни одного, а по всей России очень мало, то восстановление одного храма будет стоить от 17 миллионов рублей.

В нашу книгу вошло 92 храма в разной степени разрушения (всего их в области около 110). А сколько таких храмов по всей России… Заоблачные суммы! Когда мы ездили и фотографировали первый, пятый, седьмой храм, хотелось сказать: «Ребята, давайте поднимемся и всем миром восстановим!». На тридцатом, сороковом уже поняла, что в лучшем случае их можно законсервировать. Сейчас, возможно, нам удастся создать межвузовские реставрационные практики и вывозить студентов на эти объекты, чтобы они их хотя бы консервировали. Необходимо остановить процесс разрушения.

- Получается, что сегодня построить новый храм проще?

- Дешевле. Нынешние технологии строительства позволяют все сделать проще за счет современных материалов. Но… Вот взять, например, фрески. Храм, расписанный, положим, в 1813 году. Несмотря на разрушение, которое внесло время и вандалы, фрески «горят». Я светский человек, но в таких храмах проникалась религиозным чувством. Написано так, что лики все время смотрят тебе в глаза. Ходишь с фотоаппаратом и чувствуешь, что тебя кто-то сопровождает.

Что мы видим в современных салонах фресковой росписи? Использование хороших материалов, высокую цену. Но два-три года, и они выгорают - другие связующие вещества, другие красители. Есть разница: три года или двести лет?

Своя эстетика

- Идеальное восстановление - это возвращение первозданного вида?

- Это вопрос. Ведь в течение своей жизни храмы видоизменялись: настраивались, расширялись… В Европе этот вопрос реставраторы решают просто - восстанавливают в том виде, в котором был храм до разрушения. К примеру, в годы Второй мировой войны бомбардировками было разрушено немало зданий, которым было по 800-1000 лет. Их восстанавливали такими, какими они были перед разрушением. У нас такое не практикуется. По восстановлению, которое мы иногда видели, честно говоря, плакать хочется - полное нарушение исторического облика. С другой стороны, пусть восстанавливают, ведь разрушение все равно страшнее.

- Вы упомянули об особенностях региональной архитектуры и иконографии…

- Иконография имеет довольно жесткие каноны. Но местные авторы, которые расписывали храмы, часто добавляли свой «изюм». Потрясающе! Лики святых очень часто похожи на местных жителей - «прочитываются» черты уральцев, может, даже немного хантыйцев.

Что же касается архитектуры - в XIX веке в Москве и Санкт-Петербурге было издано несколько каталогов с планами церквей. Предполагалось, что в регионах Великой Российской империи строить будут именно по ним. Но...

Положим, в Ирбитском районе начинают строить храм, приглашают артель. Номинально есть планы. Но мастера хотят внести что-то свое. Иногда из-за нарушений планов происходило, например, разрушение по стенам, тогда пристраивались контрфорсы. Благодаря тому, что ребята делали это с любовью и красиво, получалось, что контрфорсы добавляют в уральские храмы эстетику.

В принципе, все храмы должны строиться по единому проекту: алтарь в определенном месте находится, колокольня - в определенном и т. д. Чуть-чуть смещение пропорций, чуть-чуть добавлены декоративные элементы, и создается эстетика, которой нигде больше нет. А в нашей области работали одни и те же артели, поэтому и общее в облике храмов просматривается. От храмов на «большой земле» - в Московской и Ленинградской областях - они очень отличаются. Кроме того, для нас характерно смешение псевдорусского, византийского, классического стилей. То есть больше «мешанины», эклектики. И больше интересного.

…Мы проект начали, но хотели бы довести его до логического завершения. Изучить эти объекты с точки зрения истории, искусствоведения и понять, кто-то будет это восстанавливать или нет? Если не будет - остановимся на том, что это наша история, которую мы ценим. Если будет - дай бог здоровья. Думаю, все православные будут горды, что это происходит.

Досье:

Надежда Николаевна Бурлакова родилась в г. Серове Свердловской области. Студентка факультета искусствоведения и культурологии Уральского федерального университета. Директор информационного агентства, тренер по продажам. Воспитывает дочь Веру и сына Станислава.

Смотрите также:

• На чьей стороне в «конфликте памятников» Главархитектура? →
• В забытом храме Среднего Урала погиб Ангел →
• Мы теряем его… →