Фермеры не смогут возродить уральскую деревню в одиночку

Надеяться на то, что благодаря частным сельскохозяйственным предприятиям села могут возродиться, наивно. Почему? Об этом говорит гость «АиФ-Урал», известный свердловский фермер Алексей Воложанин.

Без хлеба не останемся

- Алексей Евгеньевич, есть надежда, что когда-нибудь мы вернемся к истокам и будем сами себя кормить? Я, понятно, о сельском хозяйстве.

- На самом деле не так все плохо, как кажется. Мы неплохо себя кормим. Овощей, например, очень много отечественных - процентов на 80 потребность региона закрывается только фермерской продукцией. Есть, конечно, картошка из Египта, но это уже из разряда спекулятивных вещей, не знаю, кто ее покупает. С мясом нет проблем, с молоком. Во всяком случае, в нашей области. Зерна мы много экспортируем - Краснодарский край, Алтайский край хорошие урожаи получают, несмотря на засуху. Просто выгодней его продать, и качество у него не совсем то, какого хотелось бы… Но без хлеба мы точно не останемся.

- Что касается фермерства…

- …Тут дела обстоят хуже. Поддержка государства декларируется, но фермеры поддерживаются очень странно. Выделяются гранты, несколько человек их получают, их всюду распиарят - вот, собственно, и все. Получить же поддержку человеку, который решил начать дело с нуля, - нереально.

Cегодня большая доля господдержки уходит в крупный агропромышленный комплекс, а фермеры вынуждены довольствоваться остаточным принципом. Тем не менее многие, пройдя огонь, воду и медные трубы, сегодня прочно стоят на ногах. Я знаю, что уже есть несколько поколений современных фермеров, которые начинали в 90-х годах прошлого века. Сегодня прослеживается еще одна интересная тенденция: в фермерство приходят люди из другого (не смежного) бизнеса. Мне такая ситуация нравится. Люди приходят, вкладывают деньги в сельское хозяйство. Они в нем порой мало что понимают, но они прекрасно ориентируются в бизнесе - на определенном этапе это важнее.

- А как же стереотип - люди сегодня работать на земле не хотят?

- Не хотят работать в деревнях. Найти работника себе на ферму в деревне - тяжело. Эта проблема была, есть и будет. Кто уехал в город или занимается личным подсобным хозяйством - при деле, остальные не работают и не будут уже теперь ни при какой власти, ни при каких условиях. Это сформировавшаяся, если хотите, каста бездельников, пьяниц, тунеядцев. И разговоры о том, что в деревне нет работы, с моей точки зрения, байка. Зарабатывать на себя, прокормить себя, имея хотя бы 30 соток земли, проблем нет. И я знаю людей, которые из Москвы, из крупных городов уезжают в глушь и живут натуральным хозяйством. Было бы желание.

А его часто нет. Сказывается дореволюционное отношение к барину. Тут странная ситуация. В городах люди без проблем работают на кого-то, на хозяина и считают это нормальным. В деревнях же, если ты работаешь на фермера, это воспринимается как рабство. Потому и не работают. Я много езжу по стране - ситуация одинаковая везде. Мои коллеги, вкалывая сами, привлекают в качестве помощников гастарбайтеров.

Я честно пытался привлекать земляков, но вот уже лет семь не занимаюсь этой ерундой. У меня хорошо работают иностранные граждане, и я не знаю никаких проблем ни с воровством, ни с пьянством, ни с капризами «не хочу это делать». Они приехали зарабатывать деньги.

Родом из крестьян

- Делать ставку на молодежь тоже бесперспективно?

- Надо сказать, что есть молодежь, готовая заниматься сельским хозяйством. У нас есть 20-25-летние фермеры. В их руках не 30 и не 50 соток, а несколько гектаров, бывает, несколько сот гектаров. Но таких ребят не очень много, а хотелось бы, чтобы было больше. Понимаете, нельзя говорить: молодежь сегодня другая. Она что тридцать лет назад хотела танцев и гулянок, что сегодня. Ничего не изменилось. Большие города, конечно, портят, но… не только молодежь. Вообще, если человек хочет работать на земле - он будет это делать. Просто не у всех гены просыпаются в 20 лет, у кого-то много позже.

У нас же до 17 года страна была аграрная, и мы все, по большому счету, вышли из крестьянства. И это где-то в подсознании, в генах сидит, а у кого-то и просыпается. Даже, сказал бы, у многих. Такого количества приусадебных участков (садов, дач), как у нас, нигде в мире нет. Разве только на территории бывшего Союза - на Украине, в Беларуси. Что это, как не тяга к земле? Может быть, раньше это и был способ себя прокормить, сегодня же это больше радость поковыряться в земле, опустить руки в чернозем (у кого он есть). Словом, способ удовлетворить генетическую потребность.

- Получается, надежда на то, что рано или поздно деревня возродится, есть?

- Послушайте, мы можем нагнать людей в деревню и сказать: «Ребята, живите». Но! Инфраструктуры нет, дорог нет, школ нет, аптек нет, магазинов нет. Все когда-то было, но закрылось. Пока всего этого нет, пока нет минимальных услуг - автобуса хотя бы два раза в день, чтобы до больницы добраться, - говорить о возрождении сельских территорий бессмысленно. Пока государство не будет этому уделять внимание - никакой надежды нет.

Так ведь всегда - жилье у нас строится или от дороги, или от реки. С реками тут у нас не очень все хорошо, но дороги-то можно ведь строить. Будет дорога - будет жилье. Само нарастет.

Досье:

Алексей Евгеньевич Воложанин родился в 1968 году в Свердловске. Учился на металлургическом факультете УПИ, на факультете географии Свердловского педагогического института. Работал учителем географии, инструктором по спортивному туризму. С 1994 года - фермер. Птицеводческое хозяйство Воложаниных - крупнейшее на Среднем Урале.

Смотрите также:

• Уральский фермер Бухаровский знает, как победить коррупцию →
• Финансовый наставник советует уральцам копить на пенсию →
• Что может привлечь молодежь в уральском селе? →