Уральский омбудсмен нашел национальную идею

Помогите, мне плохо

- Игорь Рудольфович, в Свердловской области, как, впрочем, по всей России, растет число детских суицидов…

- Вы знаете, статистика в этом отношении очень противоречива. Даже в рамках региона различные ведомства дают разные цифры. Это о чем говорит? О том, что нет четкого понимания проблемы, нет единого центра, который бы занимался анализом ситуации и профилактикой детского и подросткового суицида. На это, кстати, и Павел Астахов (Уполномоченный по правам ребенка в России. - Ред.) недавно акцентировал внимание.

- Вам не кажется страшным, что приходится говорить о создании таких центров?

- Страшно! Очень страшно, когда подростками суицид рассматривается как выход из какой-то конфликтной ситуации. Страшно и то, что в Интернете сегодня нетрудно найти «рекомендации», весьма натурализованные.

Но специализированные центры действительно нужны. Приведу пример. Когда мы рассматривали вопрос по поводу суицида двух девочек из Ирбитского района, многие восклицали, мол, есть же центр помощи семьи и детям. Помилуйте! Какой центр в деревне?! Кто там в острый момент подростку поможет?! Да, есть телефон доверия… Номер, казалось бы, висит во всех образовательных учреждениях, о чем перед нами отчитываются. Но мы спросили у ребят - понятия о нем не имеют. Мало распечатать и повесить для «галочки» - учить надо детей им пользоваться. Простите, даже не каждый взрослый может снять трубку и сказать: «Помогите, мне плохо».

Сегодня надо работать с ребенком в контактной зоне. Ведь рядом с ним есть педагоги, которые должны находить контакт, которые не имеют права демонстрировать равнодушие и по роду службы, и по степени ответственности перед государством, перед, простите, господом богом. А мы потеряли это.

Жить в системе

- Вы говорите о педагогах. Но ведь, в первую очередь, рядом с ребенком находятся близкие люди, семья.

- Дело в том, что часто, когда подросток приходит в такое состояние, родители для него становятся… нереферентно значимыми. Хотя, безусловно, роль семьи нельзя исключать ни в коем случае. Но тут речь должна идти об ответственном родительстве, и матери и отцы должны четко понимать, какие проблемы у ребенка в каком возрасте могут быть. А кто может в этом отношении родителям помочь? Опять же профессионалы - педагоги. Их роль сегодня очень значима. Другой вопрос, все ли с ней справляются… Между тем детство - это тонкая материя, с которой очень аккуратно нужно обращаться. В противном случае мы можем такое на выходе получить…

- Как-то вы, Игорь Рудольфович, заметили: что бы ни произошло с ребенком - в любом случае виноваты взрослые.

- И сейчас не отказываюсь от этих слов. Вина ведь может быть опосредованной: не увидел, не понял, не уследил… И вы совершенно правильно сказали - первый человек, который должен увидеть, - родитель. Повлиять, может быть, не сможет, но должен почувствовать опасность - с ребенком что-то не так. И главное, что должны помнить родители, - дети копируют модель поведения, взаимоотношения взрослых. Ведь известно, что чаще всего дочь алкоголика выходит замуж за алкоголика - это стереотип, усвоенная ею модель семьи, в которой ей комфортно, в которой она знает, как себя вести.

Признаюсь, я за время своей работы в качестве детского омбудсмена несколько изменился во взглядах. Скажем, постулат «право ребенка - незыблемо» сегодня мной воспринимается как «право ребенка защищается только через систему его семьи». Нельзя отрывать семью!

Вот сегодня у нас идет активный поиск национальной идеи: страна должна быть такая, сякая… А для меня национальная идея - семья. Эта идея объединит всех и по национальному признаку, и по религиозному, и по любому другому. Крепкая семья - это модель нашей страны. Патриотизм где прежде всего воспитывается? В семье.

А что сегодня происходит? Общество стало до крайней степени «индивидуально». Ни у кого никакой ответственности, все следуют принципу «что хочу, то и делаю, я главный». Семья мне должна. А ты что для семьи сделал? Государство мне должно. А ты что для страны сделал? Вопрос должен стоять именно так. У каждого и в семье и в стране должна быть своя роль, своя зона ответственности.

Я общаюсь, например, с педагогами, которые занимаются с детьми в туристических, оборонно-спортивных лагерях, словом, там, где человек проявляется. Так вот, они озабочены: царствует эго. Я главный! И никак иначе. Если мы сегодня эту вещь не победим, если не научим маленького человечка жить в общей системе… Все закончится очень плохо. И о крепком обществе, мощной стране можно будет только мечтать. Общество эгоистов - не наш путь.

Поэтому сегодня так важно выстроить систему поддержки семьи. Не только той, что находится в социально опасном положении, а обычной, нормальной семьи. Посмотрите, материнский капитал же очень кстати семьям пришелся. Но остается очень острая жилищная проблема. Как у Булгакова, люди у нас обыкновенные, квартирный вопрос только испортил их. Теперь необходимо с этим что-то делать. Социально-экономическая стабильность во многом залог благополучия семьи.

Досье:

Мороков Игорь Рудольфович родился 10 марта 1958 года в городе Свердловске. Окончил педагогическое училище, после службы в армии - Свердловский государственный педагогический институт. С 1994 по 2006 год работал в администрации Чкаловского района. В 2006 году назначен на должность председателя территориальной комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав Чкаловского района города Екатеринбурга. В 2010 году избран уполномоченным по правам ребенка в Свердловской области. Женат, две дочери. Увлечения: хоккей, дача.

Смотрите также:

• Доктор педагогики: шоу с участием детей наносят им непоправимый вред →
• Бедность может порождать агрессию в уральских семьях →
• Как подружить отцов и детей? →