Несчастных людей становится больше, потому что в мире умирает любовь. В этом уверен гость «АиФ-Урал» - руководитель социального отдела Екатеринбургской епархии, протоиерей Евгений Попиченко.
Хуже животных?
- Отец Евгений, социальное служение связано с теми, кто нуждается в помощи. Физической, духовной, материальной… Вам не кажется, что таких людей становится все больше?
- Недавно беседовали с одним человеком, который говорил, что жить становится все хуже и хуже, люди все беднее и беднее… Но давайте сравним, что было лет двадцать назад. Задрипанный «жигуленок» человек мог позволить себе купить лет в сорок. А сегодня молодые люди в двадцать лет оканчивают институт, а в двадцать пять уже ездят на иномарке. Никто из нас по два раза в год за границу не летал, колбасы сегодня на прилавках несколько десятков сортов, даже бездомные сегодня не голодают, и возможности для работы есть. Но тех, кто нуждается в помощи, действительно становится больше. Не потому что жизнь становится хуже, а потому что люди перестают трудиться, теряют способность мужественно преодолевать трудности и решать задачи, поставленные перед ними Богом.
То, что становится больше несчастных, - следствие того, что в мире умирает любовь. Люди теряют способность любить. Это касается буквально всех. У нас миллион сирот при живых родителях! Войны нет, голода нет… Человек не хочет выполнять свои обязанности. Родители не готовы взять детей, которых рожают, - отдают их в дома ребенка. Дети не готовы ухаживать за стариками. Скажем, те старики, которые живут у нас в «Обители милосердия», практически все имеют детей. Только один-два действительно пожилые сироты.
Пропаганда современного образа жизни - «бери от жизни все!» - сформировала новый тип людей, которые привыкли только брать. А отдавать не готовы. Потерялся инстинкт, который даже у животных есть. Никакая кошка котят не бросит, пока не выкормит их. Получается, что некоторые люди стали хуже животного.
Естественно, это породило социальные явления, которые стали позором для нашего государства: брошенные дети, наркомания, алкоголизм… Причины этого - духовные. Что ожидать от человека, который всю жизнь посвящает служению удовольствиям, получению прибыли? Нельзя жить с Богом и с грехом пополам. Потеря отношений с Богом отражается на образе жизни человека.
- Но ведь нельзя, наверное, всех под одну гребенку… Я к тому, что надежда есть?
- Надежда есть всегда! Наверное, самый яркий пример этой надежды - явление Пояса Пресвятой Богородицы в пределах нашего государства. Миллионы людей готовы были по десять-двадцать часов стоять на улице, чтобы прикоснуться к этой святыне.
И, конечно же, есть много людей, готовых помогать ближнему. Задача отдела социального служения и фонда «Милосердие» - соединить, с одной стороны, нуждающихся в помощи. С другой - нуждающихся в том, чтобы эту помощь оказать.
Болезнь нашего времени - это одиночество. Даже живя в семье, нередко люди оказываются одинокими. Произошла потеря человеческого общения… Это одиночество чрезвычайно угнетает, и человек ищет, как бы его преодолеть. Один из таких замечательных способов - пойти к тем, кому еще хуже, тяжелее, кто еще более одинок.
Не корысти ради
- Светские учреждения, с которыми вам приходится взаимодействовать, идут навстречу?
- Конечно. Церковь сегодня закрывает те бреши, которые по каким-то причинам остаются без внимания. Собственно, причины, с одной стороны, материальные - где-то не хватает, например, младших медицинских работников, педагогов… С другой стороны, не хватает любви. Один воспитатель на 30 детей, одна санитарочка на пол-отделения больницы не могут дать людям того, что им нужно действительно, - внимания. Как раз это и может дать церковь. Те люди, которые приходят не корысти ради, а по велению сердца.
Вот приведу один из многих примеров. Один из домов ребенка. Двадцать детей, два воспитателя. Даже учитывая, что там работают люди, искренне любящие свое дело и ребятишек, им сложно уделить внимание всем детям. Один наш доброволец, девочка, придя туда, взяла на ручки тяжелобольного ребеночка. И с тех пор раз в неделю занимается с ним: носит на руках, гуляет, книжки читает… Ребенок стал другим человеком! Он стал улыбаться, у него произошел огромный скачок в развитии. А сколько у нас таких домов ребенка, детских домов. В них добровольцы просто необходимы.
- Сегодня много говорится о том, что со временем учреждения государственного воспитания должны заменить приемные, опекунские семьи. Отец Евгений, это возможно?
- Это идеальная картина. Примеры других стран говорят о том, что этого достичь возможно. Но для этого государство должно заботиться о семье. И в первую очередь эта забота должна выразиться в прекращении пропаганды блуда и разврата. Необходимо убрать с экранов всевозможные картины, шоу, где воспевается свободная любовь и безответственные отношения. Потому что куда детей раздавать, в какие семьи? Две трети семей у нас разваливаются, не успев создаться. Поставь любому человеку задачу: посмотри на своих друзей и знакомых и найди из них хотя бы пять нормальных семей. Которые прожили вместе лет 10-15, родили детишек, воспитали их, сохранили любовь, уважение друг к другу, взаимопонимание. Из сотен таких семей найдется три-четыре.
Воспитать ребенка-сироту можно только в крепкой, устойчивой семье, где есть опыт воспитания собственных детей. Брошенный ребенок - он сломлен, его отогреть можно только очень сильной любовью. А любовь - это свойство, которое человек приобретает через опыт жертвенного служения ближнему. Сегодня хоть и декларируется, что семья - это единственное условие счастья на земле, но фактически у молодежи нет ни знания, ни опыта, ни примеров.
Досье:
Протоиерей Евгений Попиченко родился в 1973 году в Свердловске. В 1996 году окончил Российский государственный профессионально-педагогический университет. В 1995 году рукоположен в священный сан. В 2000 году окончил Екатеринбургскую духовную семинарию. Служит в храме Святого великомученика целителя Пантелеймона.
Как подружить отцов и детей? 
Клоун Вовочка знает, как выжить в жестоком мире 
Уральский омбудсмен нашел национальную идею 
Как ответить на вопрос: «Откуда берутся дети»? 
Артист ТЮЗа Владимир Дворман: Дедом Морозом я стал случайно