Не повторять ошибок
- Отец Михаил, не так давно мы беседовали с епископом Нижнетагильским и Серовским Иннокентием, который заметил, что главная проблема нашего общества в разобщенности. Как вы это понимаете?
- Есть, конечно, такая беда. Сегодня, к сожалению, нет единой идеологии, объединяющей идеи. Коммунистический период закончился, и люди не знают, куда идти, к чему стремиться. С одной стороны, мы не отреклись от этой страницы в истории, а многие ей продолжают гордиться. С другой стороны… У нас, например, на одной улице может стоять храм и памятник Ленину - человеку, который эти храмы призывал разрушать. Мне приходится проводить беседы в разных аудиториях, так вот как-то пригласили в отделение полиции. Стою на трибуне конференц-зала, на которой изображен двуглавый орел - заимствованный у Византийской империи символ российской монархии, а рядом бюст Феликса Эдмундовича Дзержинского - человека, который разрушал эту идеологию.
Людям кажется, что все это вместе может существовать. На самом деле это друг друга отрицающие вещи. Конечно, будет разобщенность. Мы не можем определиться: или нам восстанавливать ту Россию, что была до революции (коль мы назвали вновь так наше государство после Советского Союза), или строить новую страну?
- Возможен ли возврат в прошлое?
- Трудно сказать. Читал как-то воспоминания Бориса Николаевича Ельцина. Он называл «новую» Россию преемницей Советского Союза, а не дореволюционной России. Говорил он об этом с сожалением.
Безусловно, не стоит повторять ошибок, которые были. Но главное, что мы должны перенять, сохранить, приумножить, - русскую неделимую, единую культуру. Стержнем которой было православие. Все, так или иначе, вращалось вокруг этого: литература, музыка, живопись.
По «приколу»
- Вы считаете, что сегодня культура не развивается?
- Мы сейчас больше ориентируемся на массовость, на заимствование, а свою-то культуру утратили.
Наш великий писатель, историк Александр Исаевич Солженицын писал, что у нас в свое время через сеть лагерей прошла почти половина населения страны, а погибло таким образом около 60 миллионов человек. Историки говорят, что это завышенная цифра. Допустим. Но эта трагедия не могла не задеть общество в целом. Если у человека есть, допустим, раковая опухоль, то болеть-то будет все равно все тело. Также и ГУЛАГ оказал влияние на все общество. Начала развиваться культура того мира, где есть свои законы - понятия.
Как, например, разговаривает молодежь? «Прикол», «бабки», «филки» и так далее. Это называют «молодежный сленг», но на самом деле эти слова вышли из тюрьмы. Я священник, который окормлял несколько тюрем, я постоянно беседовал с заключенными, исповедовал их, я знаком с идеологией этого мира, знаю, как они говорят. Поэтому могу заверить, что молодежь сейчас ориентируется на культуру этого мира - это модно, интересно. Это стиль, а следовательно, образ мыслей.
К сожалению, у нас многие люди, в том числе чиновники, правительство воспринимают это как нормальное явление.
- Отец Михаил, в последнее время все чаще борьба «против греха» принимает довольно странные формы. Можно вспомнить пикеты у клиник, где производятся аборты, акции перед какими-то концертами… Разве это тот путь, который поможет нам стать лучше?
- Мне кажется, это, прежде всего, наша проповедь. Люди, участвующие в таких акциях, не пытаются же какое-то насилие применять, они, думаю, прежде всего, хотят сказать: «Мы против этого». Но всегда, когда человек высказывается против греха, это вызывает агрессию со стороны тех, кто хочет жить в этом грехе. И когда его обличают, он будет раздражаться.
Никто не спросит
- Может быть, вместо обличения руку помощи протянуть?
- Это понятно. Но ведь, как у врачей, прежде чем человека лечить, нужно диагноз поставить, и он должен с этим диагнозом согласиться. Если врач скажет: «ты болен», а человек будет отрицать: «нет, не болен», как ему помочь? Грех - это ведь та же болезнь.
| Досье | |
|---|---|
| Протоиерей Михаил Кудрин родился в Свердловске. Окончил профтехучилище. Работал на оптико-механическом заводе. После службы в армии принял крещение. Учился в Екатеринбургском духовном училище (ныне духовная семинария). Окончил Свято-Тихоновский богословский университет (г. Москва). Принял рукоположение в дьяконы в 1994 году, в священники - в 1995 году. | |
- Продолжая эту образность, на ваш взгляд, сегодня что приняло характер эпидемии?
- Самое страшное - материализм, при котором человек не признает, что есть духовный мир и есть душа. Многие продолжают в первую очередь заботиться о своем теле. Общество потребления. А если нет души, значит, нет жизни после смерти, значит, никто меня не спросит о прожитой жизни, о грехе. Почему я должен тогда переживать об этом? Я тогда, получается, должен только есть, пить, веселиться, наслаждаться сегодняшним днем.
Вы видели, что у нас на строительстве храма работают мусульмане. Мы разные по вере, но я радуюсь, что они люди верующие, что они живут по своим заповедям. Не все, конечно, но у большинства есть свои нравственные нормы. Мне кажется, нам сегодня между разными религиозными конфессиями больше надо искать общего. Не в чем у нас разница, а что у нас есть общего. Потому что большинство людей живет вообще без всякой веры.
- Вы в плане духовного возрождения оптимист или пессимист?
- Оптимист и патриот своей страны! Я же вижу, что становится все больше людей, стремящихся жить по-другому. Шесть лет назад я вернулся на Елизавет (до этого семь лет прожил в Верхотурском районе, в Меркушино), за это время наша община выросла вдвое. И слава Богу. Поэтому я думаю, что духовная жизнь будет возрождаться. Человек, сколько бы он ни жил в бездуховности, все равно будет испытывать пустоту, вакуум. Нам все равно нужна духовная пища. Сколько бы ни пытался человек утешить себя какими-то радостями - деньгами, алкоголем, клубами, чем-то еще, - душа-то от этого радости не испытывает. Она голодает.
Уральский священник о заказном и истинном патриотизме 
Артист ТЮЗа Владимир Дворман: Дедом Морозом я стал случайно 
Почему уралочки самые успешные и красивые? 
Приворот и любовь: ничего общего