Учитель истории и обществознания гимназии №9 Екатеринбурга Михаил Фомин стал победителем XII Международной профессиональной олимпиады учителей «Профи-2019». Он занял первое место в рамках международного рейтинга среди 1 093 учителей обществознания. Сегодня Михаил Фомин – гость проекта «Большая перемена».
О чём предмет?
– Михаил Александрович, с какой целью проводятся олимпиады для учащихся, понятно. А для педагогов?
– Прежде всего это проверка предметных компетенций – насколько глубоко педагог знает материал. Но в данном случае Международную олимпиаду проводила Высшая школа экономики, соответственно, «Профи-2019» имела более широкий формат. Я давно и охотно работаю с одарёнными детьми, в том числе участвующими в олимпиаде для школьников «Высшая проба», которую также проводит ВШЭ, поэтому участие в олимпиаде для учителей для меня крайне важно, – это возможность не отставать от учеников. По факту те ребята, которые серьёзно занимаются именно олимпиадами, глубоко концентрируются на предмете, очень далеко уходят за пределы школьной программы. Так что иногда учителю приходится гнаться за учениками.
– Многие люди старшего поколения задаются вопросом: «Что это за предмет – обществознание?»
– Это комплексная дисциплина, которая охватывает несколько наук об обществе: политологию, социологию, экономику, социальную психологию, философию, культурологию. Это сложный предмет и с точки зрения создания учебных пособий, и с точки зрения изучения. Его изначальная задача состояла в том, чтобы позволить ребёнку взглянуть на общество с позиций разных сфер, которые в нём функционируют и которые взаимосвязаны.
– Если это, как вы говорите, сложный предмет, почему обществознание традиционно лидирует по количеству его сдающих среди других дисциплин, которые выпускники выбирают для государственной итоговой аттестации?
– Начнём с того, что ребята выбирают для сдачи те предметы, которые им необходимы для поступления в вузы. А вузы, в свою очередь, включают обществознание в перечень предметов, необходимых для поступления, особенно на гуманитарные специальности. У нас же с 90-х годов, видимо, сохраняется некая инерция: мол, становись юристом или экономистом, и будет тебе счастье в жизни.
Обществознание идёт рука об руку с историей. Но если история в плане социального опыта несколько оторвана (всё равно приходится обращаться к прошлому, что не всегда понятно), то обществознание, несмотря на сложность, для людей, которые более или менее погружены в современность, следят за тем, что происходит в мире, несколько понятнее. Актуальность, насущность материала позволяет ребятам неплохо ориентироваться в предмете.
– Подходит ли формат ЕГЭ для обществознания, учитывая, что это не точная наука, а комплекс дисциплин?
– Действительно, ЕГЭ – вещь спорная. Но всё же я считаю, что ЕГЭ – это не так плохо, как сейчас принято говорить. Люди, которые критикуют этот формат экзамена, считают, что это просто тест, – ткнул в предлагаемые ответы и попал или не попал в правильный. На самом деле ЕГЭ – интересный инструмент, он меняется, совершенствуется с каждым годом, и я с удовольствием участвую в проверке ЕГЭ, слежу за тем, как он изменяется. Там же есть замечательная вторая развёрнутая часть, где, в общем-то, можно писать всё, что хочется. Эта часть подразумевает и эссе, и познавательные задачи, и работу с текстом, с терминами, там много заданий, которые требуют сопоставления теории и практики. Так что, на мой взгляд, ЕГЭ – это не худшее из решений.
Что «для понимания»?
– Исторические факты сегодня принято анализировать с позиции современности, подвергать сомнению. Как вы преподаёте детям историю? Учитываете ли альтернативные взгляды на те или иные события?
– Я считаю, что современный курс истории, который преподаётся в школах, один из самых оптимальных, он достаточно очищен от политики. В нём есть некоторые проблемы, которые тянутся многие десятилетия, например, была ли Куликовская битва или её не было, какой она была? Но никто ведь мне не мешает рассказать о том, что по этому поводу думает современная историческая наука. Поэтому я так и объясняю: есть точка зрения, которая отражена в учебнике (именно об этом нужно писать на ЕГЭ), она там появилась по определённой причине, а есть точка зрения современной науки, согласно которой то-то и то-то происходило немножко по-другому (это для понимания).
– А как сегодня подаётся роль личности в истории? Как, например, сегодняшние дети оценивают Сталина?
– Разброс мнений колоссальный. Есть некое среднеинертное большинство, которому, по большому счёту, всё равно, им нужно знать, куда «нажимать», чтобы нормально сдать экзамен. В принципе, для этого хватает материала учебника, в котором даётся взвешенная позиция, максимально очищенная от крайних политических взглядов. Но есть и ребята, которые активно интересуются этой темой и занимают одну из крайних позиций: от апологетики Сталина до либерального взгляда – это ужасный человек.
Кстати, на ЕГЭ подход к личности реализован пусть и формально, но интересно – в эссе нужно рассказать всё по чёткому плану: личность, конкретные действия, которые она совершила, и влияние этих действий на исторический контекст. Скажем, если мы говорим, что Сталин инициировал политику индустриализации, то следствие можно привести любое, которое знает историческая наука: от того, что это вывело страну на новый уровень развития, до того, что это привело к падению уровня жизни населения и усилению репрессий. То есть выпускник выбирает любой из вариантов, который ему близок, и он будет зачтён, потому что это вполне корреспондирует с нашими знаниями о прошлом.
– По вашим наблюдениям, нынешние дети мыслящие?
– Мне кажется, да. Более того, в последнее время весь интернетный контекст, в котором они существуют, ориентирует их на постоянное оценивание – я имею в виду в том числе систему лайков и дизлайков. Другое дело, что этот критичный подход сводится исключительно к нравится – не нравится, но в том-то и задача гуманитарных курсов: они должны вызвать рефлексию – почему не нравится, есть ли к этому объективное обоснование и так далее.
В 90-е годы модно было развивать мышление в следующем ключе: просто высказал мнение – уже молодец. Сейчас школьный курс во многом ориентирован на то, чтобы это было не просто мнение, а мнение аргументированное.
Зачем бизнес-подход?
– С какой позиции, на ваш взгляд, педагог должен общаться с учениками?
– Сегодня активно муссируется тема: школа – это сфера услуг или трансляция высшей мудрости, перед которой нужно автоматически падать ниц? На самом деле, я считаю, привнесение некой здравой толики бизнес-подхода не помешало бы. Ведь дети к нам приходят зачем-то, с какой-то целью, и базовый уровень вежливости, уважения к пусть не до конца сформированной, но личности должен быть. Короче говоря, с любым учеником нужно общаться с общечеловеческих позиций.
Понятно, что общаться с учениками на равных не совсем верно, всё же нас разделяет определённая дистанция. Другое дело, что если мы себя позиционируем на другом уровне, то надо соответствовать. То есть педагог должен представлять собой профессионала, наполненного содержательным контентом, владеющего своей профессией. Мне кажется, у таких педагогов проблем в общении с учениками и нет.
– А с родителями, которые сегодня предъявляют к педагогам завышенные требования?
– Я проблем не испытывал и не испытываю, хотя знаю, что они существуют. Мой тренер по карате любит рассказывать истории из этой серии. Например, после тренировки ему звонят родители: «Почему у Вани болят руки?» – «Отжимались, это естественное следствие роста мышц». – «Не знаю, какие там у вас следствия, но мы вам деньги платим, поэтому давайте так, чтобы у мальчика ничего не болело». А потом возникает вопрос: почему Ваня ничего не выигрывает?
С одной стороны, родители ждут какого-то волшебного эффекта от учителей и хотят, чтобы их меньше тревожили по образовательным вопросам. Учителя, в свою очередь, хотят, чтобы дети всегда были знающими и готовыми к уроку. А вообще, незначительные конфликты – естественная часть образовательного процесса, часть диалектики.
Продлевать будете? Почему друг на час никогда не займётся с вами сексом 
Что такое хорошее образование и как его дать? 7 ответов на сложные вопросы 
После бала. Какие профессии на Среднем Урале самые восстребованные? 
Протоирей Петр Мангилев: «Жить в комфорте – не значит быть счастливым» 
Высшее образование идет в тупик