Об этом, в частности, говорит гость «АиФ-Урал» — главный дирижер оркестра Дмитрий Лисс.
Опасности не было
— Дмитрий Ильич, в Японии уральцев встречали как героев. А вы себя таковым ощущаете?
— Я — нет. Хотя, действительно, нас встретили плакатом «Привет русским героям!». Наш героизм, на мой взгляд, состоял только в том, что пришлось работать очень много, тяжело, сверх всяких норм. Более напряженным, чем обычно, был репетиционный график, поскольку с нами были японские музыканты. А то, что в день к тому же было несколько концертов, — это для нас привычно. Что касается самого факта нашего приезда в Японию, я себя героем не ощущал.
— Тем не менее, говорят, ряд музыкантов оркестра отказались от этих гастролей…
— Это правда. Хотя никаких юридических оснований для того, чтобы нам не ехать, в Японии не было. Одно дело — эмоции, раскаленный информационный фон в СМИ, другое дело… Мы же, как руководство оркестра, понимали всю меру ответственности за людей, поэтому, прежде чем поехать, старались тщательнейшим образом получить всю возможную объективную информацию. Не из СМИ, не из Интернета, а от людей, которые профессионально этим занимаются. Это Росатом, федеральные министерства… И по этой информации мы поняли, что реальная обстановка в Токио и в тех местах, где нам предстояло давать концерты, спокойная. Там нет никакой опасности ни для жизни людей, ни для их здоровья. Речь, конечно, не о Фукусиме и не о зоне отчуждения вокруг аварийного реактора. Собственно, на это, на реальные факты, мы и опирались.
— И они подтвердились?
— Да, у нас было много дозиметров с собой. Только руководство филармонии и оркестра привезли два, а еще и музыканты взяли с собой несколько штук. Поэтому все ходили и везде измеряли радиационный фон: на улице, в помещениях… Измеряли уровень радиации пищи. Словом, все, что только можно было, мы измерили. И ничего не обнаружили.
Поэтому причина, по которой люди не поехали, — только страх. Фактически же все ограничения для поездки были сняты. Более того, на фестивале были двое молодых французских музыкантов, которые собирались пожениться. Так вот, они объявили, что медовый месяц они проведут в Японии.
Моральная поддержка
— На отношения в коллективе эти обстоятельства не повлияли?
— Понимаете, у каждого человека своя мотивация… Поэтому мы и не настаивали, чтобы на фестиваль поехали все без исключения, не применяли драконовских мер. Наша задача — сохранить добрые отношения. И перед Японией, когда уже было известно, что часть оркестра не едет, у нас был концерт — играл весь состав, концерт прошел замечательно. И сейчас, после поездки, я вышел на концерте за пульт… Словом, мы, как всегда, нормально работаем.
Другое дело, что на фестивале мы были вынуждены сотрудничать с японскими музыкантами, а это, в общем, стресс. Когда в коллектив со сложившимися в течение десятилетий традициями садятся массово люди «со стороны», естественно, возникает момент «притирки». Нужно пристроиться друг к другу… Поэтому мы и должны были так много репетировать. Но, благодаря общим усилиям, все закончилось благополучно.
— Дмитрий Ильич, я заметила, что поддерживать людей, переживших трагедию, у музыкантов — добрая традиция. А вы чувствовали потребность японцев в музыке именно сейчас?
— Да, безусловно. Мы много общались с японцами, они подходили, благодарили за то, что мы приехали. Дело в том, что Токио — это город, в котором всегда было очень много иностранцев, поскольку это мировой промышленный, финансовый, культурный центр. Его улицы и сейчас заполнены людьми, они гуляют, играют с детьми, так же как и раньше, на улицах проходят всевозможные концерты. Но иностранцы теперь встречаются очень редко. И японцы не то что обижены… Они чувствуют себя немножко в изоляции. При этом они не понимают, почему им не верят, что здесь не происходит ничего страшного. Поэтому приезд музыкантов на фестиваль для них был очень важен.
И потом — им очень важно почувствовать, что после катастрофы, ставшей национальной трагедией, жизнь все же продолжается. Они готовы сплоченно работать (все знают, что это очень работоспособная нация), готовы чем-то жертвовать в пользу пострадавших, готовы помочь им. Но они хотят преодолеть трагедию и идти дальше. Они хотят жить. Поэтому фестиваль «Сумасшедшие дни в Японии» для них — символ продолжающейся жизни. И ощущение моральной поддержки.
— Почему ежегодный фестиваль «окрестили» именно так?
— Потому что это действительно сумасшедшие дни — с утра до ночи концерты, огромное количество публики. Это уникальное событие! В прежние годы за несколько дней через концертные залы проходил миллион посетителей.
Фестиваль проходит одновременно в нескольких городах, каждый год меняется его тема. В этом году это были титаны — немецкие композиторы конца XIX — начала XX века: Брамс, Штраус, Густав Малер, Шуберт… Но поскольку фестиваль проходил в несколько усеченном масштабе, в Токио программа тоже была немного изменена. Мы почти не играли Малера, не играли Рихарда Штрауса.
Уральская таможня обещает не пропустить в область «японскую радиацию» 
При взлете в самолет, где находился Уральский филармонический оркестр, ударила молния