Ягоды - солдатам
Мои родители жили на Дальнем Востоке, в Хабаровске служил мой отец. Перед самой войной он демобилизовался. Родители решили ехать на родину отца, на Украину. Мне тогда было около пяти лет, брату - три года.
… Доехали мы до Нижнего Тагила, и тут объявили, что началась война. Отец сразу пошел в военкомат на сборный пункт. … Комнату нам дали на станции Верхнейвинск в доме, где жили железнодорожники. Мы там все жили очень дружно, все старались помочь друг другу. О нас, детях, все очень заботились. Зимой взрослые заливали для нас катки и горки, и мы там катались в любую погоду. Одежды теплой не было, одевали на нас фуфайки, которые подвязывали веревками.
Очень хорошо помню, как мы, дети, бегали на вокзал встречать военные эшелоны. Кого везли на фронт, кого - обратно в тыл. Летом мы собирали ягоды (их всяких было много в лесу), делали кульки, клали туда ягоды и носили к эшелонам - отдавали солдатам. Если поезд останавливался ненадолго, они выходили из вагонов, обнимали нас, как своих детей. Взрослые тоже подходили, угощали солдат табаком. Наши мамы стряпали пироги с черемухой, ягодами, маком и угощали солдат.
Мне сейчас 75 лет. Когда вспоминаешь прожитые годы, особенно детские - военные и послевоенные - удивляешься, как мы выжили. Сколько горя пришлось пережить народу, особенно тем, кто потерял родных на войне.
Тамара Полупикова, Новоуральск
Неудачный побег
Война пятилась на запад. Миллионы людей на фронте и в тылу жили одной мечтой: поскорей добраться до проклятого Берлина. В свои 15 лет я тоже горел желанием попасть на фронт и отомстить фашистам за гибель отца. Я был уверен, что не буду обузой для армии, так как за полтора года работы оружейником в воинской части неплохо освоил технологию ремонта стрелкового вооружения.
И вот моя мечта стала осуществляться. Приказом по Смоленскому артиллерийскому училищу я был зачислен красноармейцем-воспитанником музыкантского взвода. Водрузив на плечи солдатские погоны, а на ноги трофейные немецкие ботинки с голубыми английскими обмотками, которые именовались «сапоги сорок раз вокруг ноги», я вообразил, что вполне созрел для ратных подвигов. Поскольку наше училище было в эвакуации на Урале, в моем родном Ирбите, а война бушевала за тысячи километров от него, я решил удрать на фронт с попутным воинским эшелоном. План побега был предельно прост. В те годы все солдатские «удобства» располагались на свежем воздухе, чем я и решил воспользоваться. Ночью, набросив на плечи шинель, я направился в сторону туалета и, перемахнув через забор, за несколько минут оказался на вокзале. Готовый к отправке воинский эшелон уже стоял под парами. Но бдительные патрули, увидев столь «недоразвитого» солдата, задержали меня и препроводили к дежурному по гарнизону.
Кара последовала незамедлительно. Мой командир арестовал меня на пять суток, которые я должен был отсидеть на гауптвахте, выполняя самую позорную и грязную работу.
Олег Чернов, Екатеринбург
Побежденные
1941 год. Мне исполнилось 9 лет, поэтому все события, связанные с войной, прочно отложились в памяти. Из нашей семьи ушли на фронт отец и два моих брата, которым едва исполнилось 18 лет. Мы тогда жили на берегу Вятки, в глубоком тылу, но фашистов я все-таки увидела.
Я закончила шестой класс, и мама отпустила меня с дядей в город Киров - по Вятке ходили пароходы. Поднялись мы на палубу, а там в окружении охраны сидели пленные фашисты. Как сейчас помню, им раздавали сухой паек: какие-то консервы, по куску хлеба с маслом или маргарином. А мы - дети, женщины, старики, стояли вокруг и молча смотрели, глотая слюнки. Хорошего хлеба, а особенно масла, мы всю войну не знали. Немцы ели молча, опустив глаза. Особенно в детской памяти запечатлелось лицо одного молодого немца. Он был «чистый ариец»: холеное лицо, большие голубые глаза, белокурые вьющиеся волосы.
На палубе стояла тишина, несмотря на то что пассажиров было много. Ни выкриков в адрес врагов, ни возмущения. А в позах фашистов не было ни уверенности, ни надменности. Возможно, они понимали, сколько горя принесли ни в чем не повинным людям, а, может быть, не понимали… Но они были уже не «победителями», а «побежденными».
Вот уже почти 66 лет прошло со дня Великой Победы. Я уже 48 лет живу на Урале. Но эта картина из детства часто вспоминается, особенно накануне 9 Мая.
Галина Машковцева, Нижняя Тура
В Екатеринбурге изданы записки артиллериста 
В тихом омуте… 
Золотой ледоруб 
«Ты мой раб», - презрительно сказал немец, покупая пленную русскую девочку